- Мечта?
- Ну, да. Была у меня на Земле такая мечта идиота – завалиться с книжкой в кровать так, чтобы без ограничений во времени. И как раз времени на это обычно не хватало – приходилось жертвовать сном. Вот разве что во время отпуска отрывалась на полную. Но отпуска случались у меня нечасто после того, как я стала работать сама на себя.
- Гм… ты, с книжкой, и в кровати… звучит заманчиво, - на секунду глаза Альдара вспыхнули чем-то шалым, - Хорошо, сердце мое, иди, исполняй свою мечту, а мы с Амором не задержимся здесь дольше, чем это необходимо. Сама понимаешь, поскольку мы входим в состав жюри – самоустраниться у нас не получится. Но потом придем – и исполним свою… мечту, в смысле.
Я рассмеялась:
- А тебе не кажется, Владыка, что в мечтах должно быть какое-то разнообразие?
Альдар пожал плечами и подмигнул мне:
- Так и я – об этом.
У меня за спиной тут же материализовались Ваэль и Валир (я говорила, что после моего похищения у меня появились личные телохранители?) – одни из лучших бойцов Радужного Леса, между прочим, и неоднократные победители в этих самых Поединках.
Что же касается Поединков, то для альфаров они всегда были чем-то большим, чем просто развлечение или спорт. У нас на Земле говорят: настоящий мужчина должен построить дом, посадить дерево и вырастить сына. Альфары же говорят по-другому: настоящий мужчина должен хотя бы раз одержать победу в Призовых Поединках. Они у них даже приобрели какое-то нарицательное значение. Когда мы говорим: я добился успеха, я достиг чего-то, альфар говорит: я победил в призовом поединке. И мужчина, который ни разу в жизни не становился победителем в этих соревнованиях, не считается в Лесу состоявшимся мужчиной в полной мере.
Правда, к участию в Поединках допускаются только альфары, не достигшие тысячи лет, а наследники доменов – лишь пока не сменили на посту отца. Так что Альдар с Амором в свое время тоже в них участвовали, и, само собой – побеждали.
Ну, что тут поделаешь, мужчины – и в другом мире мужчины. И даже не имеет особого значения, к какому биологическому виду они принадлежат.
Глава 30 Вечный зов
В общем, тогда я отправилась во Дворец в сопровождении Ваэля и Валира, которые следовали за мной бесшумными тенями повсюду. Свою вахту, кстати, они несли так, что я постоянно находилась у кого-то из них на глазах: один неизменно располагался у дверей моих апартаментов, а второй – на ветвях дерева напротив окон. Поначалу мне было непривычно и некомфортно, а потом – привыкла. Если Альдару и Амору так спокойнее – от меня, как говорится, не убудет.
Перебрав множество вариантов, в итоге выбрала в библиотеке Дворца очередное увлекательное сочинение, посвященное жизни и деятельности первого наставника Школы Взросления. А потом, захватив по дороге в свою комнату полное блюдо сочных и удивительно вкусных плодов вальмы (фрукт, по внешнему виду и строению напоминающий персик, а по вкусу – сладкое яблоко), завалилась в кровать и начала воплощать свою «мечту» в реальность.
Но ведь не зря говорят, что наши мечты если и сбываются, то лишь тогда, когда мы меньше всего этого ждем. Вот и у меня ничего не вышло с исполнением моей, казалось бы – такой простой и доступной мечты.
Я еще не успела вникнуть в содержание книги, когда почувствовала, что в комнате уже не одна. «Глупости – Ваэль бы заметил постороннего» - вскользь мелькнула мысль до того, как обернулась. …«Как он мог не заметить?» - такой была моя вторая мысль, в то время как я глупо таращилась на незваную гостью.
Ну, что тут можно сказать? Даже красавицы Леса меркли на фоне этой женщины. Вот разве что Альмина и Алерика могли сравниться с ней красотой. Хотя, это мое субъективное человеческое мнение – мнение существа, которому доступно лишь примитивное поверхностное зрение. И все же сомневаюсь, что где-нибудь в мироздании можно найти женщину красивее той, что стояла сейчас передо мной.
Грациозная стройная фигурка со всеми положенными выпуклостями и изгибами, роскошные, отливающие золотом каштановые локоны и такие же невероятные золотисто-карие лучистые глаза с шикарными ресницами, нежные, по-детски пухлые губы, при виде которых на ум приходило банальное сравнение с лепестками роз, прямой точеный носик, идеальный овал лица, маленькие остроконечные ушки – настолько совершенные, что самые красивые серьги их бы только испортили. На красавице было воздушное нежно-кремовое одеяние вроде того, в которое нарядил меня Армон, а ее изящные ножки украшали отливающие перламутром сандалии из тонких ремешков.
- Ашшора… - имя богини слетело с моих губ раньше, чем оно возникло у меня в сознании. И с чего, интересно, я взяла, что моя гостья – Ашшора? Но оказалось – то, что говорило моими устами, опережая мысль, не ошиблось.
Богиня звонко и заразительно рассмеялась:
- Ну, надо же! И кто бы мог подумать, что я настолько узнаваема? Кстати, не обижайся на своих секьюрити – я специально отвела парням глаза, чтобы мы могли нормально пообщаться. Согласись, сестренка, когда девочки хотят пошептаться о своем, о женском – мальчикам не положено подсматривать и подслушивать. И вообще, мне кажется – это как-то не по-мужски. А если подсматривать – еще под вопросом, то подслушивать – так уж точно!
Ничего себе – какая «земная» богиня мне явилась! Самое удивительное, что наше слово «секьюрити» совершенно естественно прозвучало в ее устах. И может потому, что Ашшора не демонстрировала мне превосходства или высокомерия, я и скованности в ее присутствии не ощущала. Но все же решила проявить уважение:
- И как мне к тебе… к вам обращаться?
Идеальные брови лукаво изогнулись, а лучистые глаза полыхнули расплавленным золотом:
- Да ты же вроде уже обратилась. И я как бы не против такого обращения. Можешь не сомневаться, была бы против – сказала бы, - и эта удивительная богиня озорно, по-девчоночьи, мне подмигнула. А потом по-свойски плюхнулась на кровать и потянула с блюда вальму, - Я знаю, ваш народ говорит: незваный гость – хуже татарина. Надеюсь, ты не в обиде, что я вот так – без приглашения?
- Что ты… нет, конечно. Просто, понять не могу… – я замолчала, пытаясь подобрать слова.
Ашшора откусила кусочек вальмы, сощурила золотые глаза и закончила за меня мою мысль:
-… какого хрена я приперлась?
И вот тут моя чувствительная душа поэта не выдержала – давно я так не смеялась. Спустя несколько секунд в мою нежданную гостью тоже попала смешинка – видимо, передалась воздушно-капельным путем, и мы с ней хохотали уже вдвоем.
- Ладно. Как ты считаешь, сестренка, желание познакомиться – достаточно уважительная причина? – отсмеявшись, спросила богиня.
Что-то я в этом сомневалась, учитывая статус моей гостьи, и потому замешкалась с ответом.
В золотых глазах танцевали звездочки смешинок:
- Это хорошо, что ты умная. Значит, и в самом деле – сестренка. А если серьезно… Понимаешь, Алина, в определенный момент я пришла к выводу, что предназначение творца – не только в том, чтобы творить. Вы на Земле говорите: мы в ответе за тех, кого приручили. Я же теперь говорю: мы в ответе за тех, кого сотворили. И не только. Мы также в ответе за тех, кого сотворили другие, подобные нам, но сами о них позаботиться по каким-то причинам не могут.
- Я так понимаю, ты сейчас о нас, жителях Земли, говоришь?
- В том числе, сестренка. А вообще, до недавнего времени в Мироздании было тринадцать миров, чьи создатели исчезли в неизвестном направлении. Армон говорил, что он тебе рассказывал.
Я не смогла сдержать любопытства:
- А почему до недавнего времени? Кто-то из них уже нашелся?
Ашшора чуть не подавилась кусочком вальмы:
- Ну, ты даешь, подруга! Разве не ты за двоих из них замуж вышла? Очень удачно вышла, я бы сказала. Прямо-таки сорвала джек-пот – в виде самых завидных женихов Мироздания. Эх, жаль, что ваши земные клуши-стервы, которые мнят себя богинями, не видят, какие мужчины им не достались и никогда не достанутся! Суть предвечная, как же хочется это исправить… не в том смысле, чтобы они им достались, а в том – чтобы эти самозваные богини их увидели.
