— Ой ли! — холодно отозвался Трандуил, смерив сына испепеляющим взглядом. — А где спиногрызы Элронда и камнеед?

— Задержались в пути, милорд, — ответила Араниэль. — Будут чуть позже.

— Хорошо. Можете идти.

— Да, милорд, — хором ответили патрульные и поспешили раствориться в пространстве.

В воздухе повисла гнетущая тишина. Спустя, казалось бы, целую вечность Трандуил, всё это время прожигавший в сыне дыру взглядом, холодно констатировал очевидную истину:

— Ты вернулся.

— Д-да, милорд, — выдавил из себя мертвенно-бледный Леголас, так и не осмелившись посмотреть отцу в глаза.

— Одним кусочком? — поинтересовался Трандуил.

— Милорд? — непонимающе уставился на короля принц.

— Два уха и по пять пальцев на каждой руке и ноге? — насмешливо уточнил Трандуил.

— Д-да, мой король, — пролепетал Леголас и покраснел до кончиков ушей.

— Что ж, хорошо. Значит, выдержишь… — прошипел отец, и в тот же миг правую щеку юноши обожгло огнём.

Подданные короля эльфов ахнули. Ну прямо, как эльфята, когда волшебник пускает в дело припасённый напоследок фейерверк, способный потрясти неискушённое детское сердечко до глубины души и перевернуть обыденный мир эльфёнка с ног на голову. На памяти придворных его Величество Трандуил впервые ударил своего единственного обожаемого отпрыска.

— Т-ты мне п-пощёчину влепил?! — не веря в реальность происходящего, выдохнул Леголас.

— Я… я… прости, детка.… я не хотел. Это как-то само собой вышло… — ошарашенно воскликнул отец, в ужасе уставившись на отпечаток своей ладони, расцветавший красным на щеке его мальчика.

— Д-да… ничего, ada. Полагаю, я это заслужил, — пожал плечами сын, потирая щёку.

— Заслужил?.. — затерявшись в своих мыслях, протянул отец. В тот же миг на смену растерянному отцу пришёл разгневанный король эльфов, явив миру свой легендарный огненный нрав. — Да по тебе ремень плачет, Леголас! За такие выкрутасы тебя и в подземелье запереть мало! Чем ты только думал, когда ввязался в эту авантюру?! Я дал тебе чёткий приказ — доставить Элронду послание, что Голлум сбежал, и мигом возвращаться назад! Что тебе было непонятно в таком, казалось бы, простом приказе?!

— М-мой король, вы же сами говорили, что пороть и сажать эльфят в подземелье непедагогично… — робко осмелился воззвать к отеческому состраданию Леголас.

— За этот год я пересмотрел своё мнение по этому поводу. Я глубоко заблуждался и теперь пожинаю плоды своих промахов в воспитании подрастающего поколения! С этого дня я всерьёз возьмусь за твоё воспитание! Пока ты не свёл меня в могилу своими безумными выходками раньше срока, — невозмутимо парировал король.

— Мой король, а мы нашли сбежавшего лысого уродца! — схватился за соломинку принц, в попытке переключить внимание короля на нечто более прозаичное, нежели программа его перевоспитания, которая не сулила ему ничего хорошего, и робко добавил:

— Правда, Голлум покончил жизнь самоубийством, сбросившись в лаву Роковой горы, но в целом…

— Ты довёл несчастное затюканное создание до самоубийства?! — ахнул король и сокрушённо покачал головой. — Хотя чему я удивляюсь? Ещё немного и я сам закончу так же, как это жалкое создание с раздвоением личности.

— A-a-ada, прошу тебя… — в отчаянии взвыл Леголас.

— О чём? Добавки хочешь? — опасно промурлыкал отец.

— Н-не надо! Я и с первого раза всё понял! До сих пор в голове звенит! — в ужасе воскликнул принц и благоразумно отпрянул от Трандуила в сторону.

— Так и должно быть, потому что там ничего нет! — жестоко констатировал сей печальный факт король.

— Ada!!! — возмутился принц, но стоило ему схлестнуться взглядом с разъярённым Трандуилом, как он тут же съёжился и как будто уменьшился в размерах до крохотной букашки, что ползала у ног его Величества. Его ada снова исчез, уступив место королю. И король эльфов был, мягко говоря, в ярости…

— О чём ты только думал, Леголас! О чём ты… — Трандуил внезапно осёкся, ибо его вниманием завладело одеяние сына. — Какого Моргота на тебе форма лучника Галадриэль?!

— Ах это… — опомнился принц, поняв, что всё ещё одет в одежду галадрим. — Леди Галадриэль была так добра, что одолжила нам эту одежду, потому что наша… В общем, не важно. Вы абсолютно правы, Ваше Величество. Мой внешний вид абсолютно неприемлем! Совершенно из ряда вон! Мне просто необходимо привести себя в порядок перед встречей с вами, на которой мы сможем продолжить нашу увлекательную… поучительную беседу… — принц начал медленно отступать в направлении спасительных ступенек. — Я сейчас же отправлюсь к себе и переоденусь, приму ванну… Если вы только дадите мне немного времени… совсем чуточку…

— Стой, где стоишь! — рявкнул Трандуил. Леголас оцепенел и понуро повесил голову. — Я с тобой ещё не закончил, мальчишка!

— Да, милорд, — прошептал принц и приготовился пасть смертью храбрых, ибо чудесного спасения ничто не предвещало.

— О чём ты только думал, когда сбежал на эту суицидальную миссию вместе со своими полоумными дружками?! — продолжил распекать сына Трандуил.

Принц молчал, как партизан, уставившись в пол. Он сгорал от стыда и чувства вины. Так жестоко ему ещё ни разу не влетало. Он знал, что заслужил каждое едкое замечание и гневный взгляд отца, знал, что заслуживает гораздо большего, нежели пощечина, которой наградил его Трандуил, и всё же перед лицом пятидесяти оттенков ярости короля эльфов он дрожал, как эльфёнок, коим он, собственно, и являлся. По крайней мере, по мнению его отца и короля. Вот только в отличие от той поры, когда он действительно был эльфёнком, его ожидало нечто похуже, чем шлепок по попе или строгий выговор.

Трандуил, не обращая никакого внимания на плачевное состояние, в котором находился его сын, принялся метаться по двору, аки варг в клетке, и Леголас застыл в предвкушении того момента, когда стальные решётки темницы, сдерживавшие это разъярённое чудовище, падут под напором его ярости. Ждать пришлось недолго.

— Письмо?! — продолжил гневную тираду король. — Всё, чего я удостоился за бессонные ночи и поседевшие волосы, не говоря уже о моих нервах, коих просто не осталось, это коротенькое письмецо, в котором ты удосужился сообщить мне, что домой ты, видишь ли, не явишься!

Не в состоянии больше молча сносить этот нескончаемый поток брани, Леголас, не поднимая головы, пробубнил:

— Я просто думал…

— Нет! Ты НЕ думал, Леголас, — резко одёрнул сына Трандуил. — Ты никогда не думаешь ни о ком, кроме себя, эгоистичный мальчишка! Ты вообще читал то, что ты написал?!

«И вуаля, перед нами снова отец…» — вздохнул Леголас.

— Я просто…

— Дорогой ada…

Юноша осёкся на середине фразы.

 — С сожалением сообщаю тебе, что я не вернусь домой, — Трандуил дословно цитировал письмо, отправленное его сыном год тому назад, заставляя принца томиться на горячих углях его гнева и вздрагивать при каждом ядовитом слове, брошенном ему в лицо. — Владыка Элронд лично попросил меня принять участие в походе, цель которого благородна и в то же время очень опасна. Лично, говоришь?!

— Я… я думал… — еле слышно прошептал Леголас. От слов, написанных его рукой и теперь столь безжалостно предъявленных ему отцом, принца чуть не стошнило.

Но уже даже слепому и глухому было понятно, что отец не проявит к нему милосердия. Не в этот раз. Вместо этого король продолжил метаться по двору, как раненый зверь, цитируя по памяти письмо блудного сына.

— Я чувствую, — чувствует он, видишь ли, бесчувственное полено! — что судьба всего Средиземья зависит от результата этого похода. Возможно, это самый важный поступок — самый идиотский! — в моей жизни, и потому я принял решение присоединиться к Братству Кольца. Я отправлюсь с членами отряда — с кучкой безмозглых идиотов! — в самое сердце Мордора и уничтожу кольцо всевластия даже ценой моей жизни — это, мать твою, как понимать, Леголас?! Это мой долг — Долг!!! Ты учил меня не отступать перед трудностями и без страха смотреть в лицо опасности, всегда защищать слабых и бороться со злом в любых его проявлениях, и я не поверну назад с избранного мною пути.— Вот не надо, я тебя такому не учил! Не смей перевирать мои же слова!!! — Я надеюсь, что ты сможешь меня понять и простить.