– Но, может, все-таки для тети взять что-нибудь другое?

– Нет, нет, давай попробуем это!

Рябцев рассмеялся – азарт исследователя взял верх над гостеприимством.

– Как скажешь! Думаю, что оно понравится тете. К тому же в запасе есть неплохое шампанское.

Самолет прилетал рано утром, ни свет ни заря Тата и Рябцев были в аэропорту. В толпе ожидающих их можно было найти по огромному букету. Букет был большой, но без претензий – мелкие веселенькие цветочки. Такие цветочки обычно несут «месседж» – мол, рады вам, чувствуйте себя как дома! Тата придирчиво оглядела Рябцева, и ее сердце сладко заныло – Геннадий Петрович был хорош до невозможности. Высокий, стройный, элегантный. Лицо с правильными чертами, спокойное. Тата не удержалась и прижала его руку к себе. Рябцев сначала удивленно повернулся к ней, а потом все понял.

– Я люблю тебя, Татка! – тихо сказал Геннадий Петрович, касаясь губами ее уха.

Так и стояли они, абсолютно счастливые, в этой толпе, пока вдруг Рябцев не спохватился:

– Тата, табличку достань! Как же мы ее узнаем, а она нас?!

Тата ойкнула и полезла в сумку.

– Вот, теперь она нас сразу увидит. – Тата подняла повыше картонку с именем тетки. – И вообще, я как подумаю о ней, мне так жалко ее становится. Понимаешь, муж умер, детей у них не было. Страна, хоть и долго она там прожила, чужая. Думаю, не очень у нее там житье. На поездку наверняка долго деньги копила. Поэтому мы должны о ней позаботиться, покормить вкусненьким, развлечь, Москву показать. Думаю, надо у нее так незаметно выведать, что бы ей хотелось купить, и купить это самим. Чтобы она не тратилась.

Рябцев хотел было согласиться, но в это время откуда-то сбоку послышалось:

– Тата! Копия отца. Особенно в профиль. И рыжая такая же!

Рябцев и Тата оглянулись и увидели кругленькую даму. Дама была в ослепительно розовом костюме, на ногах у нее были мохнатые тапки. Позади дамы маячили носильщики в количестве двух штук. Носильщики толкали две тележки, груженные огромными дорогими чемоданами.

– Тетя Адель?! – спросила Тата растерянно. По сценарию надо бы броситься тетке на шею…

– Здравствуйте, простите, мы, вот… – попытался прийти на выручку Рябцев, – цветы, это вам! С приездом!

– Спасибо, – тетя Адель взяла букет, – ну, рада вас видеть!

– Ой, конечно! – Тата опомнилась. – Нас ждет машина, вы, наверное, устали…

– Ничего я не устала. В бизнес-классе отлично можно выспаться, – возразила тетя Адель и сделала повелительный знак носильщикам.

– Все равно, надо с дороги отдохнуть… У нас все готово для вас, сейчас дома перекусим, потом вы сможете полежать…

– Дома? – переспросила тетя и внимательно посмотрела на Тату. – Нет, ты просто копия отца. Это даже удивительно! Просто женский вариант. И волосы, огненные волосы!

Тата смутилась и, чтобы отвлечь от себя внимания, сказала:

– А мы вам приготовили домашний торт «Наполеон».

– Деточка, «Наполеон» – это прекрасно. Огромное спасибо, но сначала надо заехать в отель и разложить вещи.

Только сейчас Тата внимательно присмотрелась к багажу тети. Четыре чемодана с монограммами, два кофра с платьями, шляпная коробка, дорожный несессер и что-то еще, похожее на кожаный сундук.

– Это все ваше? – спросила Тата, прикидывая, как все поместить в ее малюсенькую квартирку.

– Да, поэтому я и говорю – сначала в отель.

– В какой отель, мы думали… Мы не заказали вам отель… – Тата растерялась.

– Отель я заказала еще два месяца назад. Так что не волнуйтесь.

– Так куда мы едем? – Рябцев сообразил взять еще одно такси, куда был уложен багаж. Сопровождающим был водитель Гены. За руль своей машины сел сам Рябцев, предварительно удобно устроив тетю Адель и Тату.

– Так, давайте договоримся – никакая я не тетя. Я для вас – Адель. Так лучше.

– Согласны! – улыбнулся Рябцев. – Вы на тетю вообще не похожи, надо сказать.

– Сообразительный молодой человек у тебя. И галантный, – определила Адель и наклонилась к Тате: – Или это муж?

– Нет, – смутилась Белозерова, – пока нет.

– Ясно, все еще впереди. Мы это должны обсудить! – и, обращаясь к Гене, сказала: – Пожалуйста, в «Ритц-Карлтон», я буду жить там.

Тата ошалело посмотрела на тетю.

В отеле на Тверской тетю заселили очень быстро. Машину с чемоданами разгрузили в мгновение ока. Пока Адель у стойки подписывала нужные бумаги, вещи быстренько подняли в номер. Тата с Рябцевым, стараясь не выглядеть простофилями, рассматривали грандиозный холл.

– Боже, неужели здесь можно чувствовать себя уютно?! – тихо воскликнула Тата.

– Можно, если видеть такое часто, – невозмутимо отвечал Геннадий Петрович.

Надо сказать, он не потерялся среди этой роскоши. Ум финансиста работал, подсчитывая потраченные на обустройство отеля средства… Содержать, поддерживать это лоск, эту роскошь – стоило недешево. Рябцев допускал, что цены здесь так велики, что с лихвой покрывают все возможные затраты, но вот огромный холл, в котором было от силы человек десять, привел его в недоумение.

– А постояльцев почти нет. – тихо сказал он.

– С чего ты взял? – хмыкнула Тата. – Они сейчас все Москву смотрят.

– Точно, – рассмеялся Рябцев. И, чтобы выглядеть солидно, раскрыл какую-то газету.

Тетя тем временем отдавала распоряжения служащим. Тата слышала ее громкий и требовательный голос.

– Сразу несколько бутылок воды. Без газа. И, пожалуйста, чай, черный. Что-нибудь к чаю. Печенье, кекс. У вас есть кекс?

Тата видела, как девушка, записывающая заказ, почтительно склонилась и что-то произнесла.

– Отлично. Этого пока будет достаточно.

Отпустив служащих, тетя, пошаркивая мохнатыми тапками, направилась к дивану, где сидели Тата и Рябцев:

– Ну, я готова. Предлагаю подняться ко мне. Посмотрим, как тут меня устроили, и заодно обсудим наши планы.

Когда Тата зашла в номер, у нее екнуло сердце – перед ней, как на ладони, был Кремль.

– Здорово, да? – улыбнулась Адель. – Я вот об этом мечтала лет пять. Именно о таком виде из окна. И номер тоже неплохой…

– Еще бы! – вырвалось у Таты. – Только эта одна часть больше всей моей квартиры. Адель, я уж и не знаю, как бы все ваши вещи поместились в комнату.

– Вы планировали поселить меня в вашей квартире?

– Ну, она не наша, – Тата любила точность, – она – съемная. Но очень уютная. Правда, маленькая.

– Спасибо, деточки, – Адель улыбнулась им. – Давайте дождемся чая и немного поболтаем. А уж потом я займусь своими чемоданами.

Чай подали минут через пятнадцать. Еще принесли печенье, пирожные и фрукты. Тетя достала большой портсигар и, раскрыв его, повернулась к Рябцеву.

– Спасибо, я не курю, – развел тот руками.

– Может, и правильно. Я не знаю, – отвечала тетя. – Таточка, ты не представляешь, сколько раз я рассматривала твои детские фото. Ведь, кроме твоего папы и тебя, у меня-то и родственников нет… Так иногда тоскливо от этого становится… Но с другой стороны, я привыкла уже быть одна…

Сидеть в глубоких креслах сливочного цвета было ужасно удобно. Тата пила чай и ела медовый кекс, Адель жаловалась на японскую почту, которая куда-то не туда отправила ее письмо, потом Рябцев рассказывал Адели о себе. Тата их почти не слушала, она наслаждалась видом из окна.

– А там еще одна комната? – наконец, спросила она.

– Спальня, удобства всякие. Хороший номер, я довольна. Две комнаты, чайники, кофеварка, утюг и прочие прелести. Так что можно пить кофе хоть в три ночи, не обременяя служащий персонал.

– Это же – номер люкс, да?

– Тата, если быть точной – это номер «клаб». Во всяком случае, у них тут это так называется. Что удобно – любая еда в любое время суток. А я поесть люблю, – простодушно отозвалась тетя.

– Здорово! И очень красиво! – Тата поставила чашку на стол, и это послужило сигналом Рябцеву.

– Да, очень рады были познакомиться. Отдыхайте. А завтра начнем знакомиться с Москвой.