ДЫМ ШЕСТИДЕСЯТЫХ На Днепровских кручах, Где сады шумели, Проживали кучно Бедные евреи. Узкие проулки, Ставни и заборы, Керосин и булки, Голуби и воры. Лодки и корыта, Удочки и сети, И пахучий рыбный Рынок на Казбете. В школе Сары, Ани, Изи, Вили, Мойши… Были и Иваны, Но таких не больше. Помнили площадки Деревянных лестниц Первые свиданки, И блатные песни. Сигареты Прима, Пять копеек пачка, Продавал нам Фима У ворот табачки. Дым шестидесятых С табаком и перцем. Городок Черкассы Успокоит сердце… Я ВЕРНУСЬ В ЧЕРКАССЫ Я вернусь в Черкассы; Будет тихий вечер. Я каштан вихрастый На тропинке встречу, Сяду на скамейку Под знакомой тенью, Памятью-лазейкой Поверну я время. Осторожно трону Улочки кривые, Что текли по склонам, Трубами дымили… Подойду поближе Ко двору родному, И себя увижу Пацаном знакомым. Я открою ставни, Загляну в окошко, Маму в платье давнем Вспомню понемножку… И уйду тихонько, Память не тревожа… Очень грустно только, Просто невозможно… А каштан порошит Время белым цветом… Помоги мне, Боже! Не забыть все это… ТАМ ГДЕ ТУЧИ… Я приеду в парк Родимый, А внизу река… И туман Медведем синим Смотрит СвысокА. Я присяду на скамейку, А на ней годА; И они Узкоколейкой Увезут туда… Там, где тучи, Там, где ветер, !Угли и зола, Где на этом Белом свете Мамочка жила… Где клубился дым Над печкой, И сбегали вниз Тропки узенькие К речке, Где осталась Жизнь. Все, казалось, начиналось Только лишь вчера… Только малость: Только старость, Только жизнь Прошла… КТО МНЕ ВЫПИШЕТ ВИЗУ? Может быть ни к чему, Может быть неуместно, Почему, не пойму Вдруг припомнилось детство. Налетело, прижало, Стало жалко до боли, Тех голодных и малых Моих братьев веселых, И измученых жизнью, Наших маму и папу, Кто мне выпишет визу, Чтоб вернуться обратно? ЛЕСТНИЦЫ Старенькие лестницы, Лестницы-кудесницы, Старенькие лестницы Катятся к Днепру; С лестницы-кудесницы Над сиренью свеситься, Над сиренью свеситься На ветру… Птицы деревянные, Стежки домотканные, С круч Ручьями ранними Вы сбегали вниз; Уплыло с туманами Детство барабанное В жизнь. Старенькие лестницы Из туманов светятся, Старенькие лестницы… Больше нет таких! С лестницей-кудесницей На рассвете встретиться Хоть на миг… КОНИ Кони были Гривы не достать! Кони были Не догонит ветер! И ребята, Тем коням Под стать, Нету их уже На белом свете. Кони, кони… Марево полей,
Кони Не вернулись Из погони, И ребята те У тополей Полегли, А кони были Кони… У пересеченья Трех дорог Три могилы На степной Ладони, Три креста, Три тополя, И мох, И печаль… А кони были, Кони… СПОЛОХ В церквушку старую гуськом Идут нарядные старушки, Зажгут по свечке у икон, По пятаку опустят в кружку, И головы склонивши долу, Зашепчут:– Богу ли, кому?– За убиенного Миколу… И за пропавшего Фому… А в низких, выбеленных хатах На фото, выцветших от слез, Фома с погонами солдата, Микола – питерский матрос. Старушкам видится разлуки И близкий, и далекий день, И крестят сухонькие руки Сыновью призрачную тень. А над Землей Летит, как сполох, И режет горестную тьму: За убиенного Миколу, И за пропавшего Фому… 23 ФЕВРАЛЯ У полкового стяга В тумане прошлых лет Давали мы присягу, Стране, которой нет. Мы эти годы помним… Ковали нашу кровь Отбои и подъемы, И школы марш-бросков. Мы выпьем по стакану, Мы вспомним тех солдат, Что не вернулись с нами Из армии назад. Февраль, И Двадцать Третье, Наш праздник до конца… Двадцатое столетье, Армейские сердца… ДОЧЕНЬКЕ МАШЕНЬКЕ Спи, моя доченька золотокосая, Крепче пытливые глазки сомкни, Пусть на твои непростые вопросы Солнышко утром засветит огни. Пусть над лесами на быстром олене Девочка в снежное царство летит И Буратино, малыш из полена, Вместе с друзьями тебя навестит. Лечит Дюймовочка ласточку в норке, Кружатся в танце живые цветы. Дрогнут реснички-пушистые шторки… Что, моя радость, увидела ты? Спи, моя девочка! Ручки под щечкой, Носик, веснушки-подружки весны… Пусть нерушимо спокойные ночи Шлют тебе, доченька, добрые сны! ДАЙ ТЕРПЕНЬЯ Дай терпенья, БОЖЕ ПРАВЫЙ! Мне На жизненном Пути, Чтоб ни пулей, Ни отравой, Не хотелось мне Уйти, Чтобы вынести мне Данность, И в унынье Не упасть, |
