Ян выключил компьютер и, ещё раз погрозив первачку кулаком, спрятал тетрадку за шиворот.</p>
<p>
«Объект слежку обнаружил, — подумал он. — Пора переходить ко второй ступени».</p>
<p>
</p>
<p>
Вечером того же дня Ян прошёл в ванную, улёгся на пол и, добравшись до идущей от стока вниз трубы, вспорол гофру ножом для бумаг. Потом встал, отряхнул китель, который, за неимением другой одежды, даже вечером не снимал. Включил кран и выкрутил воду на полную.</p>
<p>
Сам он вернулся в комнату, встал перед зеркалом и стал ждать, внимательно рассматривая своё отражение. Брови можно было бы и подправить — Ян поморщился и пригладил их рукой. Потом провёл пальцем по длинному прямому носу, должно быть заметно портившему его лицо в глазах «самцов» — Ян обладал северным, нордическим типом внешности. Светлые волосы его у большинства людей ассоциировались с мягкостью, а у мужчин, заключённых в рамки устава — ещё и с возможностью трахнуть кого-нибудь.</p>
<p>
Светлыми волосами, впрочем, здесь дело и заканчивалось — высокие скулы, ледяные глаза и этот самый длинный прямой нос за километр выдавали в нём кадета военного училища: всегда голодного, но очень гордого. И даже если бы Ян мог, как Альберт, отрастить волосы ниже мочек ушей, они всего лишь усилили бы этот диссонанс.</p>
<p>
Ян наклонился поближе к зеркалу и пригладил волосы пятернёй, пытаясь зачесать их немного вбок. Вышло откровенно смешно, просто потому, что местный парикмахер не оставлял ничего, что можно было бы зачесать.</p>
<p>
Он хотел было зайти в ванную и испробовать ещё один способ, но не успел — со стороны двери послышался яростный стук.</p>
<p>
Ян покосился на дверь. Шагнул к ванной. Прыгая на носочках по мокрому полу, добрался до крана, выключил воду. Затем цапнул с полки шампунь и смочил в нём пальцы, ещё раз провёл по волосам — теперь они лежали куда ни шло.</p>
<p>
Ян вышел и, крикнув:</p>
<p>
— Иду, иду! — принялся неторопливо открывать дверь.</p>
<p>
Взбешённого прапорщика Кацу, обитавшего этажом ниже, Ян слушать не стал. Молча стоял по стойке смирно и смотрел перед собой, пока тот исследовал зону потопа.</p>
<p>
— Идиот! — наконец выдохнул тот.</p>
<p>
— Так точно, сэр! — подтвердил Ян.</p>
<p>
— На территории общежития объявляется карантин!</p>
<p>
Ян с деланным недоумением посмотрел на него.</p>
<p>
— А мне что делать? У меня нормативы с утра, надо поспать.</p>
<p>
Кацу некоторое время буравил его недовольным взглядом.</p>
<p>
— Найди свободную койку. Или всему надо учить?</p>
<p>
— Свободная только в блоке Николя Гринье.</p>
<p>
— Ну вот у него и поспи. Мне-то что.</p>
<p>
— Прошу выдать письменное разрешение, сэр! — отчеканил Ян.</p>
<p>
Кацу поморщился.</p>
<p>
— Зайди в комендантскую. Скажи — я прислал.</p>
<p>
— Так точно, сэр!</p>
<p>
Ян развернулся на каблуках и, печатая шаг, двинулся по коридору прочь.</p>
<p>
</p>
<p>
В комендантской вопрос тоже удалось решить без всяких проблем, и уже через десять минут Ян стоял у комнаты Гринье со своим ключом и набором постельного белья.</p>
<p>
Он честно постучал, а не получив ответа, отпер замок и вошёл внутрь.</p>
<p>
В душевой шумела вода — Ян знал, что ванная тут тоже оборудована не по уставу, но разглядеть её из окна ему не удалось. Хозяин комнаты, видимо, нежился в горячей воде.</p>
<p>
Свободная кровать, положенная по уставу для помещений свыше двадцати метров — в комнате Гриньё было двадцать два — была напрочь завалена барахлом. Здесь лежали атласы, книги по астрономии, учебники по астронавигации и ещё бог знает что.</p>
<p>
Ян поморщился — он бы никогда не позволил себе такой бардак. Бросил постельное бельё на единственный свободный стул и принялся по одной перекладывать раскиданные книги на письменный стол, попутно складывая их стопочками в соответствии с тематикой — отдельно астрономия, отдельно навигация, отдельно… Ян замер ненадолго, наткнувшись взглядом на историю окраинных культур, которая не вписывалась в общий рисунок, и развернулся, чтобы опустить её в отдельную стопочку на стол, но так и остался стоять, разглядывая оказавшегося в опасной близости от него обитателя блока.</p>
<p>
От Николя в кителе трудно было отвести взгляд. Для того, чтобы пробудить фантазию, вполне хватало какого-то болезненно изящного изгиба шеи, её необыкновенно аппетитного, с лёгким оливковым отливом, цвета, который так и хотелось ощутить языком.</p>
<p>
Николя без кителя перекрывал все эти ощущения, как девятый вал перекрывает бег ручейка.</p>
<p>
Ян зачарованно разглядывал будто выточенные из камня плавные изгибы мускулов на животе и груди, свёрнутый аккуратной спиралькой пупок, узенькую дорожку чёрных волос, убегающую вниз — под линию полотенца.</p>
<p>
Он поднял глаза, снова мысленно оглаживая контуры возникшего перед ним тела. Задержался на красной капельке драгоценного камня, лежащей между широких аккуратных ключиц, и скользнул вверх, по выемке к подбородку, уже подёрнувшемуся дневной щетиной.</p>
