Как прикрытие мафия выдвигает юристов в Совет директоров. Когда кому-нибудь требуется, скажем, двадцать миллионов наличных на раскрутку, он приходит к ним. Мы даем - но потом всегда имеем процент от прибылей.

Это легальный денежный бизнес. Здесь никому не подобраться, хоть с десятью тысячами юристов или миллиардом долларов.

Но мафия была построена на убийствах и терроре. Пока старики вроде меня ещё наверху, её можно взять убийствами и террором. Ты хочешь большой ломоть, возьми его. Человек вроде тебя, Джулиано, если знает то, что должен знать, может взять его. Тогда ты станешь как бы моим сыном, новым Джонни Колини, и получишь свой кусок целого мира.

Чтобы он понял, специалисты по бизнесу день за днем объясняли ему механизм движения акций и облигаций, имена и названия, правила и хитрости мира финансов.

Но решит все пистолет. Богатство и власть мафии, построенные на насилии, могут быть захвачены насилием и побеждены ещё большим насилием.

Поэтому пять человек должны умереть в один день. Возможно, Дэа сможет помочь.

Для нее, ожидающей на чемоданах, со встречи с Джонни Колини тоже началась новая жизнь.

Она любила его. Она не знала, что можно так любить. Другие казались бледными тенями рядом с настоящим мужчиной. Он смеялся, как мальчишка, у него были мускулы тигра и глаза охотника.

Она любила его.

И ненавидела. Он был жесток, он принес ей стыд и боль. Ее прекрасная жизнь, полная увлекательной работы, интересных друзей и уверенности в себе кончилась. Чтобы он ни хотел от нее, она сделает, но в свое время найдет способ его уничтожить.

Джонни Колини допил скотч и вернулся Дэа. Когда он вошел в квартиру, она подошла, обвила руками, вцепившись пальцами в спину, и остановила вопросы широко раскрытым ртом.

Он опустил её на пол, воспламененный её желанием; он не спешил, и только один раз назвал её Марией.

Ей пришлось открывать чемоданы и переодеваться, выбросив порванные вещи. О деньгах она спрашивать не стала; она знала, что он достал деньги, у кого и как - не имело значения.

И это девушка, которой нравилось, чтобы все счета были оплачены до пятого, а на книжке всегда был подсчитан баланс.

Он вызвал такси. Она сделала два звонка - лучшей подруге, девушке из рекламного агенства, и своему боссу на телестудии. Им она сказала, что ненадолго уезжает. И больше ничего.

10

Он рассказал ей, как задумал совершить убийства, и временами она кое-что подсказывала. Человек в Лос-Анжелесе - практически в Беверли Хилз был адвокатом. Один из двоих в Лас-Вегасе жил в люксе отеля на Стрип и не делал ничего, кроме вложений через лос-анжельский филиал крупного маклерского дома. Второй бы менеджером и мнимым владельцем другого отеля на Стрип. В Нью-Йорке это были Сантанджело и Луис Мерфи, юрист-ирландец.

Он не рассчитывал на помощь Дэа, но она сама подсказала, как может помочь создать эффект армии призраков, чтобы пятеро умерли в один день и не было бы видимой связи между ним и их гибелью.

Они жили в маленьком отеле в Коннектикуте. По её предложению на её деньги они взяли напрокат машину и два дня провели вместе. Не считая совокуплений в животной страсти, все время они отдали планированию завоевания Америки Джонни Колини.

- Надо только начать, - объяснял он. - Неважно, грабишь банк или похищаешь богача - спланируй, знай точно, что делать и когда, и все выйдет в два счета!

Он соскочил с двуспальной кровати и смотрел на неё сверху вниз.

- Я возвращаюсь в Нью-Йорк. Теперь Орден будет следить за каждым моим движением. Они узнают, когда я был в Чикаго, в Сан-Франциско, везде. Но они не узнают, откуда я и кто я.

- Корабль, на котором ты прибыл, исчез? - спросила она.

Он кивнул.

- Они проследят до Рима, но из Рима ложный след ведет в Гавану, а из Гаваны в Штаты. Они узнают, что Джонни Колини прибыл в Гавану из Соединенных Штатов. Кубинцы опишут меня, есть записи в отелях, что я там был. Они поддельные, но сделаны кубинцами, состоящими в их собственном секретном ордене. Им хорошо заплатили.

Дэа встала с постели, обнаженная, как и Джонни. Одну ногу она поставила на мягкое сидение стула, чтобы сделать грациознее линию ног и бедер, руки сцепила на затылке, чтобы груди стали выше и подались вперед.

- Они получат портрет человека ниоткуда. Человека с деньгами, путешествующего и живущего в свое удовольствие. Человека без страха. Опасного человека. Тогда они поймут, что я занимаю высокое положение в Ордене. Но не состою ни в одном клане.

Она смотрела на него и восхищалась обнаженными бедрами, мускулистыми ягодицами, широкими плечами, иссиня-черным завитками волос на груди и руках.

- Тогда меня доставят к верхушке Ордена с Боссом во главе. А может, и к одному Боссу. В Ордене царят те же зависть и соперничество, как везде.

- Тебя убьют, и на этом все кончится.

- Нет, потому что у меня есть свои козыри. Я - Мастер, и я знаю про Орден то, что может знать только Мастер, а эти секреты одинаковы в Палермо, Бейруте, Нью-Йорке и Рио. Я знаю об акциях мафии, и я потребую изрядную долю этих акций.

Дэа сложила пистолет из пальцев и большим нажала курок.

- Не сейчас. Они не убьют Мастера без одобрения вышестоящего Босса, а они не знают, кто это.

- Они решат, что это старый Джонни Колини.

- Не решат. Они его спросят. Но прежде, чем он ответит, я убью пятерых. Они поверят, что у меня есть власть, и скажут, что в мафии я вроде короля. Только тогда старик им ответит. Я буду здесь его человеком, и когда он умрет, унаследую его собственность.

- Перед тобой дальняя дорога, Джонни, - сказала она. - Как бы то ни было, я пойду с тобой.

Ее волосы блестели золотом, глаза были, как у ребенка, ничего не боящегося и посвященного в только детям открытые тайны.

- Ты забрала мою душу, - сказал Джонни и поднял её на руки. Она обняла его голову руками, прижавшись открытым влажным ртом, будто высасывая душу из его тела.

Много позже она спросила:

- Они нас здесь выследили?

- Если бы полиция нас искала, мафия нашла бы нас прежде полиции. У них там такие связи... Но Мафия сама по себе может прощупывать только те места, где люди за это получают деньги. Бары, ночные клубы, большие отели, местечки типа этого. За неделю - другую нас нашли бы, но не так быстро.

- Когда ты говоришь "Мафия", ты подразумеваешь "Синдикат", - сказала она. - А когда говоришь "Орден", подразумеваешь мафию.

- Я говорю правильно.

- Но Орден контролирует мафию?

Он кивнул, наполняя её стакан.

- Почему?

- Орден очень стар. Он возник как крестьянская армия против захватчиков, потом - против землевладельцев. Потом землевладельцы присоединились к ним, и бандиты подчинились, но не все. К Ордену принадлежат богачи, люди из правительства и верхушка полиции, но только немногие.

Быть в Ордене - значит показать себя человеком сильным, умным, храбрым, жестоким. Это не для мягких и слабых.

Когда наши люди пришли сюда, Орден пришел с ними. Он принес в Нью-Йорк, Новый Орлеан, Чикаго, Сан-Франциско террор и насилие. Там, где были сицилийцы, было Братство. Мы не не цивилизованное общество обывателей, мы Братство тигров.

Когда запреты превратили преступность в основной бизнес, преступники стали богатыми людьми. Так как Орден мудр и организован, он взял контроль над преступным бизнесом - игры, проституция, героин, крупные кражи - все, где можно присвоить чужие деньги.

Она с любопытством смотрела на него.

- Это похоже на лекцию в колледже.

Джонни рассмеялся.

- Так и есть. Старик преподавал мне историю Ордена, как школьнику. Я учил её на английском. Я заучивал биографии людей, умерших полвека назад Мосси Энрайт в Чикаго, Ротштейн в Нью-Йорке; кто убил Багси Сигеля в Беверли Хилз десять лет назад и за что; кто пел "Звездную пыль" гангстерам из Сан-Франциско и почему. Когда я займу место в мафии, я не буду выглядеть деревенщиной.