- Пора. Автомобиль готов?

- Да, мадам, Федор ждёт вас, - отвечала служанка.

- Благодарю.

Служанка – молоденькая англичанка Мари, которой в ту пору исполнилось всего лишь двадцать, была очень симпатичной особой. Светлая кожа, светло каштановые волосы всегда собранные в пучок, овальное личико, на ее щечках были едва заметные веснушки, а глаза – карие. Она была почти одного роста с Жюли, хотя и казалась немного выше, на фоне своей миниатюрной госпожи.

Выйдя на крыльцо, Жюли встретил шофёр и, подав ей руку, усадил в автомобиль. Девушка все выглядывала в окошко. Было полно народу. Погода, не предвещавшая никаких бедствий, начинала портиться, а автомобиль катил все вперёд и вперёд. Стокгольм был поистине прекрасен собой. Высокие своды зданий, дома из кирпича, королевские дворцы и улицы утопающие в потоке прохожих горожан. Все стремились на летние Олимпийские игры, которые вот-вот должны были начаться.

Подъезжая к стадиону, автомобиль наткнулся на трудности парковки. Но, наконец, удачно припарковавшись, Федор помог выйти из автомобиля девушке, и она прошла к стадиону.

Все было готово. До олимпийских игр оставалось не более двадцати минут. Дело в том, что в этом году Россия впервые официально принимала участие и все 178 спортсменов непременно ожидали этого события.

Заняв должное место, Жюли теперь могла осмотреть всю величественность стадиона. Спортсмены кучками рассеялись по нему, некоторые упражнялись. В далеке Д’Эпинье заметила Элизу и пару знакомых людей, с которыми общалась на вечерах. Помахав им рукой, они поспешили к ней. Мадам Эттель выбрала на этот раз зеленое летнее платье, красиво сочетавшееся с ее цветом глаз. Держа в руках зеленый зонтик, она была само очарование.

Завидев на груди у Жюли колье, Элиза удивилась, но затем, придя в себя, когда девушки заняли места, решила промолчать и ничего не расспрашивать об этом. Мадам Эттель посмотрела на стадион на котором начались Олимпийские игры, а затем на Д’Эпинье:

- Ты говорила, что князь тоже участвует.

- Да и вскоре он появится, - девушка прикоснулась к украшению и взглянула на стадион.

Дмитрий Павлович действительно принимал участие в Олимпийских играх 1912 года, возглавляя российскую команду атлетов, и лично должен был участвовать в соревнованиях по конному спорту.

Проведения соревнований начались. Вначале вышли спортсмены по толканию ядра, метанию диска и копья правой и левой руки. Затем были прыжки в высоту, прыжки на шесте, в длину, в высоту, бег на 100 метров и так далее. Наконец вышли российские представители конного спорта. Были индивидуальные конкуры и групповые. Жюли сидя и наблюдая за этим, могла видеть, как Дмитрий преодолевает сначала групповой конкур, а после индивидуальный.

Но погода резко ухудшалась. Серые тучи окутали все небо, загораживая дневной свет, поднялся неистовый ветер, срывавший дамам шляпки и вырывавший из их рук зонтики. На стадионе все забеспокоились. Вот – вот должен пойти дождь. Ветер усиливался и когда загремел гром, ударила молния, а с неба посыпался град, все безумно перепугались и Олимпийские игры прервались. Вся толпа людей побежала к выходу, чтобы поскорее сесть в свои автомобили и экипажи. Жюли выбежала на стадион, ища князя. За ней бежала Элиза.

- Жюли, куда ты? Жюли, нам немедленно нужно уходить отсюда! – кричала девушка.

- Нет, я должна найти Дмитрия, - говорила Д’Эпинье, - иди без меня!

Подчинившись, Эттель побежала к выходу. Между тем град усиливался, а раскаты грома достигли своего пика. Такой погоды еще не видел никто! Наконец очутившись в конце стадиона, девушка увидела князя. Он подбежал к ней и закричал, чтобы она немедленно покинула стадион, но она вопреки его словам, стояла, не двигаясь с места. Ее зонтик и новая шляпка давно были снесены ветром, а подол платья был весь в грязи.

- Дмитрий, ты был восхитителен на конкуре! Я восхищаюсь тобой, мой храбрый офицер!

Дмитрий Павлович обхватил руками талию девушки и улыбнулся.

- Моя Жюли, ты бежала через весь стадион, чтобы сказать мне это?

- Сказать, как сильно я люблю тебя! Ну же, поцелуй меня!

И они будто двое безумных, спрятались от внешнего мира, целуясь и утонувши, друг в друге. Град закончился, пошел поток ливня. Он был настолько сильным, что с князя и Жюли стекала вода, а одежды насквозь промокли. Но, несмотря на это, они продолжали целоваться, а дождь лил и лил. Вдруг рядом с ними показалась Элиза Эттель и, ахнув, она закричала:

- Жюли, ты сумасшедшая! Что вы делаете! Вы же погибнете!

Обернувшись на ее крик, князь и девушка побежали в сторону выхода.

В тот день до самой ночи не прекращался ливень, тучи полностью завладели небом, а люди все прятались по своим домам.

========== ГЛАВА XI ==========

Даже после самой темной ночи обязательно наступит рассвет. Главное верить. Утром следующего дня в Стокгольме вышло солнце, осветив громадные лужи на асфальте, тяжелые капли на деревьях и мокрую землю. Наступила тихая, мирная погода, тучи отступили, и появилось хрустально голубое небо, а воздух стал влажным и приятным.

Жюли находившаяся уже как полчаса на кухне, пила кофе с молоком и булочками. В отеле, где она поселилась, была тишина. Все люди, наконец, спали в благодатной тишине, которая наступила под утро, когда гром стал затихать. Войдя в спальню, девушка прислонилась тихонько к стене и замерла, обращая свой взор вглубь комнаты. На кровати устланной подушками, все еще спал Дмитрий Павлович. Вчера возвратившись с Олимпийских игр, они остались в номере, где провели всю ночь вместе. Однако девушка была обеспокоена, так как с наступающим утром сон князя стал не спокойным.

Жюли подошла к кровати и прикоснулась к Романову. Он проснулся. Увидев Жюли, тот улыбнулся и, обняв, прижал к себе, нежно целуя ее.

- Ты очень горячий, Дмитрий, - Д’Эпинье провела рукой по его лицу, - ты хорошо себя чувствуешь?

- Когда я рядом с тобой моя Жюли, я всегда чувствую себя прекрасно, - целуя ее руку, отвечал князь.

- Вчера, когда мы были под дождем, ты мог простудиться, я очень переживаю, - отвечала Жюли.

И уговорив князя, девушка вызвала доктора. Дмитрий Павлович действительно был очень горячим, а вскоре появились все симптомы простуды. Осмотрев Дмитрия доктор заключил, что у того высокая температура и ему нужно немедленно ее сбить.

Здоровье великого князя всегда было хрупким, и любое природное воздействие могло подорвать его окончательно. Выписав лекарства, доктор покинул отель, оставив Жюли одну с больным. Девушка дала всевозможные лекарства для сбивания температуры и вскоре она действительно понизилась и жар немного сошел. А когда первые волнения улеглись по поводу самочувствия князя, он вспомнил, что сегодня они должны уезжать обратно в Петербург.

- Но ты не можешь поехать больным, ты должен остаться здесь на пару дней пока совсем не поправишься, - настаивала Жюли.

Дмитрий Павлович улыбнулся и, взяв за руку девушку, сказал:

- Никто не заметит. Мне лучше, к тому же ты будешь рядом моя дорогая и поддержишь меня.

Но Жюли все равно не слушала и упрямилась.

- Жюли, но что скажет Ники, когда узнает, что его двоюродный брат куда – то пропал?

Наконец Жюли согласилась, но с условием, что они поедут на несколько часов позже. Возвратившись в Петербург, Дмитрия Павловича встретила с поздравлениями царская семья, но сразу же заметила его недуг и отправила к себе во дворец.

Недели две от князя не было вестей. Он также находился в Зимнем дворце и поговаривали, что он серьезно болен. Но это были лишь слухи, а всю правду Жюли узнать не могла, ибо никаких вечеров за все это время не намечалось. Прошла еще одна неделя. И вот в один из теплых июньских вечеров к ней постучались в дверь ее особняка. Убежденная, что это, наконец, Дмитрий и прокручивая в голове все слова, которые она ему скажет, девушка сбежала вниз по лестнице и, открыв дверь, остановилась: на пороге стоял Феликс Юсупов.