– Вот поэтому у нас власть никогда не сосредоточена в одних руках, – покачал головой кунари и единым движением рубанул ногу ожившего сильвана, шагнул назад и, вложив в удар поворот корпуса, опустил лезвие на «голову» припавшего на колено одержимого. Я едва успел, присев, остановить удар ветви другого демона обратной стороной своего меча… Впрочем, Шейла быстро приблизилась к нему и оттолкнула в сторону могучим ударом. Моя ладонь легла на землю, вспышка Силы природы – и призванные третьим гостем из-за Завесы колючие ветви так и остались под землёй, а сам он замер… Чтобы моментально покрыться ледяной коркой и разбиться после удара молнии в исполнении Давета.

– Я ощущаю присутствие спящего демона, – поведя головой, сказала Морриган.

– Спящего? – заинтересовался бывший вор. – Разве демоны умеют спать? То есть, они же живут во снах?

– Не совсем верно. Усыплённого, скованного… – Морриган перехватила посох и сплела какое-то заклинание, отдавшееся секундной вспышкой зубной боли у всех, чувствительных к колебаниям Завесы. – Граница с Тенью надорвана следами былых сражений и пролитой крови. Огромного количества крови… И присутствие как минимум трёх Восставших неоспоримо. Очень странно… Такое ощущение, что здесь умирают – и очень плохо умирают, с максимальным выходом энергии – каждые четыре-восемь месяцев. Около трёх-четырёх десятков единомоментно. И во вполне конкретных местах, рядом с драконовыми жилами леса.

– Остроухие, – кивнул я своим мыслям. – Интересно, зачем они не дают Завесе зарасти?

– С чего оно это взяло? – поинтересовалась Шейла. – Может, это совпадение.

– Больше здесь нет никого, кто мог бы провести в чащу и ритуально убить столько людей. И случайно делать это они не могут. Как часто ты случайно призываешь демонов? – хмыкнула ведьма.

– Я голем…

– Это никак не мешает тебе применять магию, – отмахнулась Морриган. – Ты же не думаешь, что эти здоровенные камни, которыми ты так любишь бросаться, берутся сами по себе?

– Чары…

– Которые создаёшь ты, уж я-то вижу, – хмыкнула ведьма

Шейла задумчиво замолчала и следующие двадцать минут мы шли в относительной тишине, нарушаемой лишь пением птиц и отдалённым топотом зверей, не слишком желающих встречаться с шумящей на многие километры грудой одержимого камня.

– Не могла бы болотная ведьма объяснить мне природу магии? Мне это очень интересно, – наконец решилась Шейла.

– Может быть. Наверно. Не сейчас, – Морриган прислушалась к чему-то и задумчиво хмыкнула. – Неужели голему всё-таки захотелось стать человеком?

– Человек – это слабый и мягкий облик. Я ничего подобного не желаю, – излишне поспешно ответила Шейла.

– В таком случае, откуда такой интерес к перемене облика? – со светским интересом продолжила давить ведьма. – Если только втайне не желаешь стать другой?

– Вот зачем болотная ведьма этому учится? Чтобы уйти от собственного облика?

– Отчасти, да, – легко улыбнулась Морриган, потешаясь тому, что бывшая гномка не понимает, что является её «собственным обликом». – Жить в Диких землях было довольно одиноко. Соединиться с лесом, стать одной из его обитателей… это была хоть какая-то, но свобода.

– Думаю, этот дар весьма пригоден для маскировки, – случайно угадала Шейла.

– Или, быть может, для того, чтобы проходить в дверь, не ударившись головой о притолоку? – иронично поинтересовалась ведьма.

– Да, точно.

Морриган посмотрела на свою руку, до побеления сжимающую посох, и вздохнула. Пальцы расслабились и белизна сошла с её кожи.

– Для магии оборота мало просто хотеть научиться, – ведьма закусила губу и продолжила мягче. – Это своего рода талант, который есть не у всех и требует изрядной магической мощи и знания, во что именно ты превращаешься. Кроме того, пока ты не знаешь, как устроена, вернуться в прошлый – твой текущий – облик не выйдет. Я покажу, как изучать души для превращения, но ты дашь мне изучить себя – это и в твоих интересах. Покажу – но это не гарантирует, что всё получится хоть когда-нибудь, ясно?

– Да, ясно… – с наигранным равнодушием, не скрывающим, впрочем, искренней благодарности, ответил голем. – Спасибо.

*

– Рррр. Дозорные сказали правду, братья и сёстры. Надо же. Долийцы послали человека, чтобы поставить нас на место и отплатить за нападение, – зло оскалившись, пророкотал предводитель тройки оборотней, «внезапно» выскочившей перед нами на тропу. Весьма уродливые существа, напоминающие нечто среднее между волком и человеком: волчьи ноги, густая, с крупными проплешинами, шерсть, торчащая закаменевшими сосульками, уродливый горб и быстро истончающийся вниз корпус намекал на нечеловеческое строение позвоночника и внутренних органов, а мощные трапециевидные мышцы – на то, что идея попадать под пятисантиметровые загнутые крючья когтей, венчающие неестественно удлиненные лапы-руки – очень плохая идея.

– Мы здесь несколько за другим, – ответил я, заинтересованно разглядывая души оборотней. Увы, сплести массовый паралич так же быстро, как смертельное проклятие, невозможно даже в «правильном» виде, а уж незаметно… – Интересно, редуцированные губы… А как вы говорите?

– Ты нас за глупцов держишь? Мы знаем, что вы идёте из их лагеря на границе леса. Нет сомнений, что вас послал старый хранитель. Ты говоришь с Бегуном, – рявкнул оборотень, ударив себя в грудь мощной лапой. – Я – вожак моих проклятых братьев и сестёр. А сейчас – возвращайтесь к долийцам и скажите, что вы не справились. Передайте им, что мы будем рады поглядеть на их мучения. Мы слишком долго страдали от этого проклятия, пусть теперь помучаются они! Пусть заплатят!

– За что заплатят? – педантично поинтересовался Давет.

– Очевидно, вы ничего не знаете о нас… И ещё меньше – о тех, кто послал вас сюда, – оборотень рыкнул и продолжил. – Вас предупредили. Уходите.

Бегун и его сопровождающие припали на четыре лапы и рванули куда-то вглубь леса.

– Забавные зверушки, – хмыкнула Морриган. – Как думаешь, может, стоит завести домашнего оборотня?

– А ведь они люди, – я задумчиво повёл ладонью по зарастающему подбородку и сделал мысленную заметку побриться. – Под слоем проклятия, которое навязывает им трансформацию.

– Да, я заметила, – фыркнула ведьма. – Может, пойдём уже? Тут не слишком уютно.

*

– Хмм… Что за тварь, добра иль зла, к древу древнему пришли? – неожиданно заговорило одно из деревьев на краю тропинки.

Стэн без размышлений выхватил двуручник и уже собирался разрубить ногу одержимого, но Давет ловко ударил его под колено и тихо шепнул что-то на ухо.

– Я человек, – я вышел вперёд, приготовившись «порадовать» дендрита плетением, парализующим анимированную растительность… Однако, оно не понадобилось.

– О, верно, да, мне памятен сей род, – покивало своим словам анимированное дерево. – Свою погибель он в себе несёт и стольких губит за свой краткий век, слепой и безрассудный человек. Позволь и мне назвать себя, мой друг: Старейший, но верней – Великий Дуб. Мою поспешность соизволь простить, могу ли я о милости просить?

Одержимый склонился в поклоне и приложил четырёхпалую «кисть» к груди.

– А ты можешь рассказать об этом лесе? – я заинтересованно склонил голову к плечу. – Туман, что окружает центр леса… Кем и как он создан? Мы не смогли рассеять эти чары и успокоение пространства было очень быстро пересилено. Что за существо сидит в чаще?

– Я рассказать могу лишь то, что древо знает, – Дуб распрямился и в углах закрытого ветвями дупла, уверен, притаилась лёгкая усмешка. – Не знаю, как тебе, а мне того хватает.

– Чего же хочет говорящее бревно? – поинтересовалась Морриган. – Хорошо, что Алистера с нами нет, он мог бы принять это слишком близко к сердцу… Бедняжка.

– Исполни просьбу скромную мою и слово я помочь тебе даю, – дерево подчёркнуто обращалось лишь ко мне, вызывая у знакомых с повадками демонов ощущение некоего подвоха. – Во мне одной лишь думы власть: одна преследует напасть. В рассветный час недавних пор похитил желудь некий вор.