Выгружаясь из джета после последней из миссий, Брок сам не понял, зачем хлопнул Зимнего по плечу. Он всегда так делал с остальными своими бойцами, а Зимний, хоть и не входил в их число, хоть и числился на балансе как техническое средство, всё же приносил пользу, всё больше и больше приближаясь к званию любимой винтовки.

— Как прошла миссия, мистер Рамлоу?

Подскочивший очкарик начинал порядком доставать. После каждого вылета он тёрся рядом и задавал одни и те же вопросы, испытывающе заглядывая в глаза, будто бы пытаясь поймать Брока на лжи.

— Отлично, — не без самодовольства хмыкнул Брок. — Детка не перестаёт радовать папочку.

Зимний стоял неподалеку и смотрел в пустоту, словно и не о нём шла речь.

— Напоминаю, — сказал очкарик, — вы обязаны сообщать о любых отклонениях от протокола.

— К бойцам не приставал, Мэй за жопу схватить не пытался, виски с нами пить отказался, по малой нужде не отлучался, — хмыкнул Брок и оскалился. — Он у вас вообще поссать-то ходит? Или тоже всё через трубочку?

Брок прекрасно понимал, что нарывается, но глухое раздражение, копившееся на этого неприятного человека последние месяцы, не имело выхода. Ему и вовсе хотелось свернуть шею, чтобы он прекратил смотреть так на Зимнего, трогать его.

Так. Брок осёкся. Приплыли. Ревность к винтовке — это уже что-то новенькое.

— Процесс технического обслуживания Актива вас не касается и интересовать не должен, — высокомерно ответил очкарик.

Зимний медленно повернул голову и просто посмотрел на него.

— Уёбок, — Брок оскалился в спину очкарика и подмигнул Зимнему.

Тот едва заметно приподнял уголки губ в улыбке.

Улыбка Зимнего, а это была именно она, Брок не мог перепутать, выбила дух, смешала и так непонятные мысли в такой тугой клубок, что сразу и не разберёшь, что делать дальше.

Киборги не улыбаются! Не реагируют на подколки и шутки!

С Зимним было что-то не так, сильно не так, и Брок готов был душу заложить, чтобы разобраться в этом сложном ребусе. Срать он хотел на спецификацию и «можно/нельзя», полученные лично от техников, не зря же он был скаутом в детстве, привычка наблюдать и умение ждать момента никуда не делись.

Зимний быстро заметил, что куратор внимательно наблюдает за ним, но его внимание не напрягало. Впрочем, оно оказалось недолгим: Зимний больше был не нужен, после этой миссии его снова должны были уложить в крио, а значит, когда он очнётся от ледяного сна, куратор может и смениться. Так часто бывало.

Брок уже хотел было выйти из лаборатории, зная, что Зимнего, скорее всего, оставят в покое, все стандартные процедуры были пройдены, как услышал новое:

— Подготовьте Актива к хранению.

Вот тут-то его и развернуло обратно.

— Мистер Рамлоу, вы можете быть свободны, — процедил сквозь зубы очкарик.

— Э, нет, — оскалился Брок, встал у стены, так, чтобы видеть всё помещение разом и не упустить ни единого движения и действия техников. —Я уж прослежу, чтобы мою Детку как надо спать уложили.

— Вы ничего не понимаете в процедуре! — взвизгнул докторишка, но сразу сдулся под тяжёлым взглядом.

— Вот и буду учиться, так, на всякий случай.

Зимний равнодушно переносил все подготовительные процедуры, все уколы, от которых застывала кровь, все привычные манипуляции. Он равнодушно смотрел в потолок, но периферическим зрением всё равно видел куратора. Тот смотрел так внимательно, что Зимнему снова хотелось улыбнуться. Но мышцы уже закаменели, и Зимний просто бросил на куратора быстрый взгляд, а потом закрыл глаза.

Выйдя из лаборатории, Брок первым делом отправился на стрельбище. Душа требовала мести, выхода всей накопленной за последний час злости. Не укладывалось всё же у него в голове, что Зимний Солдат киборг, не получалось в это поверить, будь трижды проклята его спецификация, потому что в тонкой трубке капельницы, куда вливали крио-раствор, бежала самая настоящая красная кровь.

Высадив два полных пистолетных магазина в мишень, Брок решил для себя разобраться — кто же такой Зимний Солдат, и он разберётся.

========== 2. ==========

Из крио Зимний выходил ещё более голодным, чем уходил туда. Размороженные мышцы не слушались, сердце с натугой толкало кровь, мысли были мутными.

Но он помнил своего прошлого куратора и хотел увидеть его снова, вдохнуть его запах.

О выводе из крио своей любимой винтовки Брок узнал, отправляясь на заслуженный выходной, сдержанно порадовался возможности снова поработать вместе и тому, что задания снова усложнятся, но возвращаться в здание лаборатории не стал.

Последствия крио в этот раз устранялись очень долго. Зимний не знал, сколько он проспал во льду, но техники были теми же, только на лысине очкастого врача совсем не осталось волос.

Целых три года Страйк мотало по миссиям сопровождения грузов и охране видных чиновников. Три года Брок собирал всю возможную информацию на того, кого, по официальным данным, не существовало. Он спал с работницами архива, с медсестричками, обслуживающими Зимнего и его криокамеру, трахнул даже одного техника, но насобирать информации смог всего на пару машинописных листов и забил на всё это. Своя жизнь дороже.

Брок уже и не думал, что Зимний всплывёт в ближайшее время, а вот как вышло. Пирс приказал разморозить Актива и подготовить его к миссии, даже Броку папку с будущим заданием передал — одиночка, точнее, парная операция по устранению какого-то там учёного в норвежской глубинке. Броку предстояло вдвоём с Зимним отправиться аж через океан, а он только начал налаживать свою личную жизнь.

Куратор в конце концов пришёл. И Зимний сам удивился, насколько обрадовался ему. Тот пах собой и очень слабо — ещё кем-то, выглядел слегка недовольным и изменился очень мало. Только щетина на лице стала гуще и на миллиметр длиннее.

— Детка, привет, — зачем-то поздоровался с Зимним Брок, подмигнул Расселу, занятому сейчас белковой дрянью для восстановления пищеварения.

— Мистер Рамлоу, — очкарик привычно затянул шарманку о транквилизаторах, прибавив новой информации ещё и о препаратах, которые необходимо колоть, чтобы «оборудование» не вышло из строя из-за долгого нахождения вне лаборатории.

Брок слушал со скучающим видом, разглядывая затылок смущённо отвернувшегося от него Рассела, вспоминая, что жопа-то была хороша.

Когда Рассел подкатил к Зимнему столик с батареей стаканов, Зимний левой рукой взял стакан, а правой — Рассела за горло и приподнял над полом.

В мозгу Брока точно тумблер щёлкнул, он одним прыжком оказался возле кресла Зимнего, повис у него на руке, стараясь разжать пальцы.

— Ну же, Детка, — зачастил он. — Отпусти мальчика. Отпусти, и папочка тебе хорошо сделает.

Зимний допил белковую болтушку и вскинул бровь, глядя на куратора и не отпуская хрипящего Рассела.

— Блядь, Зимний, отставить! — рявкнул Брок, не сдерживаясь, хотел было отвесить оплеуху, но сдержался. Он никогда не бил своих людей и не понимал тех, кто предпочитал силу. Пиздюли можно было выписать и моральные.

Аккуратно поставив пустой стакан на столик, Зимний разжал пальцы. Рассел упал на пол, на колени, и закашлялся, хватаясь руками за шею. А Зимний продолжил пить свою бурду.

— Рас, ты как? — спросил Брок, присев рядом.

— Нормально, — просипел тот, потирая шею и косясь испуганным взглядом в сторону Зимнего. Было видно, что Рассел уже успел с жизнью проститься. — Помоги встать.

— Вы его как-то не так разморозили? — поинтересовался Брок, когда они отошли к стене. Покидать лабораторию до завершения всех манипуляций с Зимним техникам было строжайше запрещено, и никого не волновало, что один конкретный индивид только что чуть не обделался, увидев собственную бесславную кончину.

— Да нет, всё так, — ответил Рассел, прочистив горло. — Наоборот, тихо в последние разы было. Всё ждали, когда его сорвёт. Раньше техников как цыплят душил за любое отклонение от регламента.

— А ты, Детка, то ещё мурло, — хмыкнул Брок, снова обратив внимание на допивающего третий стакан Зимнего.