До показа остается 2 часа, и Кико созывает производственное совещание. Пара десятков сотрудников «Vivienne Westwood Group» со всего мира, говорящие в общей сложности на 12 языках, будут приветствовать и рассаживать журналистов, клиентов, покупателей и спонсоров из разных уголков мира. Треть мест займут гости с Дальнего Востока – журналисты и покупатели из Китая, Тайваня, Гонконга и Японии. «Мы в необыкновенном зале, – воодушевляет коллектив Кико, – и показ должен получиться потрясающим!» Например, Лора споткнется в туфлях на каблуке от Вивьен Вествуд и полетит вниз со ступеней. Эффект домино остановит один из множества мужчин в костюмах из шотландки от Вивьен Вествуд.
У подиума три ряда сидений, рассадка подчинена строгой иерархии. «Вероятно, так же было и в Версале», – острит мой друг-француз. Представители английской, американской и дальневосточной прессы сидят в первом ряду, откуда они первыми увидят моделей. В другом углу, откуда видно лучше всего, усядутся «покупатели от-кутюр» – избранные женщины и мужчины, которые покупают модели линии «Gold Label» прямо с подиума для своей коллекции или для себя лично. У Вивьен был один верный клиент, который скупал все без исключения наряды из каждой сезонной коллекции, тратя сотни тысяч фунтов. Сотрудники изданий «Time», «Harper’s Bazaar», «The Sunday Times», «The Telegraph», «Marie Claire», «The New York Times», «The International Herald Tribune» займут лучшие места. Много мест оставлено для редакторов «Vogue» из разных стран. На переднем ряду среди представителей модных журналов со всего света будет сидеть Джин Крелл – сотрудник японского издания «Vogue». Крелл – бывший владелец магазина «Granny Takes a Trip» и, разумеется, легенда моды, человек, продававший в Лондоне глэм-рок. А еще он когда-то был квартирантом Вивьен, которая, по его же словам, одна сумела спасти его от героиновой зависимости и преждевременной смерти.
Этажом ниже ждут модели в футболках с надписью «VW GOLD LABEL SS 2014»[2], их сложные высокие прически «помпадур» спрятаны под сеточки для волос, и они напоминают образцовых и суровых северянок, наряженных в стиле рокабилли. На большинстве девушек одни только крохотные трусики-тонг.
Остается полтора часа. Проводится репетиция прохода в обуви. Это принятый на модных показах ритуал, однако для Вивьен Вествуд он имеет особую важность, ведь ее обувь, как известно, имеет очень высокие платформы и каблуки, а кроме того, все помнят печально известное происшествие 1993 года, когда Наоми Кэмпбелл упала в них прямо на показе. Так что репетиция будет не лишней. Рост моделей 1 м 80 см, каблуки – 18 сантиметров, да еще и необходимо добираться до подиума на движущемся эскалаторе – право, стоит как следует все отрепетировать. Приезжают последние модели.
Теоретически до начала показа осталось всего лишь полчаса. Сейчас 4 часа дня, нам позвонили из Французской федерации высокой моды и сообщили, что предыдущие показы задержались, так что наше выступление, вероятно, начнется в 16:45. Все явно с облегчением выдохнули. Вивьен снимает платья с вешалок, поправляет замысловатые гирлянды и венки в стиле Фриды Кало, фотографы щелкают все подряд. Модели к этому привыкли и позируют на абсолютно белом и черном фонах. Идеальные красотки то с серьезным выражением лица, а то с кокетливым и игривым фотографируются то по двое, то по трое, позируя перед бессчетным множеством смартфонов и безымянных фотографов, у которых тоже есть разрешение на посещение всех зон. Их снимают прямо рядом с вешалками с нарядами, в сеточках для волос, держащих прически. В одних трусиках или полуодетых. Спрятаться негде, и любые снимки могут оказаться в Интернете.
Модель Хуана Бурга в репетиционной футболке
Мне вдруг почудилось, что Вивьен с шарфом на голове и в очках – хозяйка странного борделя. «Вообще-то я порядочно устала, – признается она. – Но в итоге же получилось красиво, правда?»
До показа 5 минут. А у нас, судя по всему, непредвиденная ситуация. Приближается цунами – волна подобострастного люда, освещенная дуговыми лампами, а в центре – крошечная, но мгновенно узнаваемая фигурка Памелы Андерсон. Ростом она чуть ниже среднего даже на каблуках от Вивьен, но, украшенная пышной копной волос, сияет, как настоящая звезда, – верная, хотя и недавняя, муза в мире Вивьен Вествуд. Она прилетела из Лос-Анджелеса специально на показ и остановилась в номере люкс в отеле «Атене Плаза». После мероприятия запланирован ужин с Памелой и бывшей моделью Вивьен по имени Карла Бруни, довольно известной в Париже – или мне это кажется? «Будет всего лишь несколько друзей: мы все очень устали», – поясняет Кристофер. Памеле, Карле и Вивьен есть чем поделиться друг с другом: все они занимаются экологической политикой и правами животных. Представляете?
Итак, Сьюзи Менкес наконец усаживается, Памела Андерсон тоже, и показ начинается – на полчаса позже, но ровно за три минуты до того, как Французская федерация высокой моды могла бы оштрафовать Вивьен. Свет гаснет, и в 30 метрах над нами зажигается дуговая лампа, направленная на эскалатор, по которому первая модель поднимется в атриум. В гигантских зеркалах отражаются фотографы и появляется модель, открывающая показ, – и вот 450 человек вытягивают надушенные дорогими духами шеи. Весь атриум сияет фотовспышками, а повсюду, кроме первого ряда, над головами зрителей колышется целое поле смартфонов, будто вдруг расцвели две сотни крокусов. А что касается первого ряда, то не фотографировать же таким гостям самих себя!
Длительное напряжение позади, и вот появляются модели – калейдоскоп из нарядов по мотивам творчества Фриды Кало, их сменяет одежда, расцветками и текстурой напоминающая о паломниках и фольклоре, а в заключение – дань серьезной моде, Иву Сен-Лорану и строгому крою в барочном стиле, благодаря которому в эпоху пост-панка Вивьен и сделала себе имя. Все модели выглядят очень серьезно и очень сексуально благодаря своей холодности: это их профессиональная броня. Двенадцать минут кажутся такими долгими. Воспринимать происходящее непросто, слишком много зрительной информации, а ведь никто ничего не поясняет, не рассказывает, и девушки упорно сменяют друг друга каждые 30 секунд. Время от времени кажется, что мир вокруг – цвета и формы, невероятной красоты вещи и модели – начинает вращаться тише, как в замедленной съемке. Девушки уходят с подиума, исчезают из моего поля зрения, их невесомые наряды колышутся вопреки закону гравитации, но при этом отягощены грузом ответственности перед империей моды. В нарядах чувствуется ирония: разве не забавно, что красоту можно завернуть в ткань и облечь в человеческие формы? И вот я осенен красотой. Показ завершен, мы встаем с мест, и я вдруг вижу, что глаза Марка Спая полны слез восторга. Такого не ожидаешь от дородного человека пятидесяти лет в клетчатой фланелевой рубашке. «Это одна из ее величайших коллекций, – говорит он. – Создавать их она умеет лучше всего».
Показ закончен. За кулисами поднимается небольшая суматоха: кому первому выходить на подиум – Андреасу или Вивьен, в суете теряется букет, который она должна нести. В итоге они идут по подиуму, держась за руки, а потом Андреас отпускает ее руку и начинает аплодировать Вивьен вместе со всеми, а она, как обычно, скромно улыбается под бурные овации.
Вивьен и Андреас на поклонах, без букета, утерянного за кулисами
Вы будете потрясены: четверть миллиона фунтов стерлингов. Всего 12 минут. Шестьдесят нарядов. И 1800 человеко-часов. Нельзя не подивиться тому, зачем же все это нужно. Как говорил лорд Честерфилд (вообще-то про секс, но к моде это тоже относится), действо нелепо, цена заоблачная, а удовольствие мимолетно. Конечно, мир должен быть населен, и, разумеется, населен людьми, одевающимися по моде. Каждый восхищен прекрасными прозрачными тканями, облекающими идеальные фигуры. Можно многое сказать о любом виде искусства, воспевающем человека, и назвать его наукой, ремеслом, религией – особенно здесь, в Париже. Но что до культа моды, в отличие, например, от изобразительного или даже кулинарного искусства, то она создает фетиш из настоящего, магия этого «сейчас» подчас причиняет вред моде как таковой. Все дело в экономике, будь она неладна. Какие из созданных моделей выдержат проверку временем? Зачем создавать все больше и больше? Чем Вивьен может оправдать огромные расходы, авиаперелеты, огромные усилия и сосредоточенность сотен работников, в высшей степени талантливых и слишком низкооплачиваемых? К ее чести, она обращает внимание на эту критику и любые подобные намеки и часто выслушивает их, не стремясь скрыться. За год, проведенный с Вивьен, я узнал больше, чем людям в принципе может посчастливиться узнать о том, почему мода имеет значение, о том, что именно снова и снова привлекает поклонников творчества Вивьен и что дает ей силы творить. Конечно, нельзя отрицать промышленный императив – экономику. Сейчас множество людей доверяют свое существование неиссякаемой творческой жиле Вивьен и Андреаса. В их работе есть и кое-что еще: страстная вера в важность моды как центра культурной жизни и страстное желание Вивьен посредством одежды объяснить, каким она видит мир.
