Майя Немировская
Только раз...
За окном быстро сгущались вечерние сумерки. В многоэтажке напротив один за другим зажигались желтые, тусклые квадратики окон. Рабочий день давно закончился, и в коридоре затихали привычные голоса, звуки.
Рита взглянула на часы, отодвинула журнал с записями и застегиваясь на ходу, вышла через неярко освещенный коридор отделения на улицу.
Холодный порывистый ветер резко рванул полы плаща, забрался под воротник, заставил прибавить шаг. Тускло светящиеся вывески магазинов, толпа на остановке, нагруженные сумками прохожие - обычная вечерняя картина. Ничем не примечательный день со всей своей рутиной, мелкими неурядицами, так похожий на десятки других, заканчивался...
Разве что сегодняшний звонок Липского. Рита улыбнулась при мысли о нем. Поклонник? Впрочем, какая разница? Не так уж часто звонят ей просто так, не по работе...
В конце лета, на городской конференции, сидящая рядом сотрудница представила Рите своего коллегу - окулиста. В перерыве, прогуливаясь по фойе, разговорились. Среднего роста, черноволосый с небольшими залысинами на лбу и спокойным внимательным взглядом, Липский располагал к себе какой то мягкостью, интеллегентностью. Он рассказывал о своей глазной клинике, о новых сложных микрооперациях. "Умница, золотые руки"-сказала ей позже Дина Борисовна - и многозначительно добавила - " кстати, холостяк".
За всякими мелкими делами как-то и не вспоминалось об этом знакомстве, и когда месяца два спустя, в конце рабочего дня в телефонной трубке прозвучал его голос, Рита сразу и не поняла кто это. Поговорив о том, о сем, Липский неожиданно предложил билеты в театр, на премьеру.
В зале не было свободных мест. И нарядная публика, и игра актеров, и атмосфера какой-то праздничности - все принесло Рите чувство давно не испытываемого наслаждения, и она поневоле ощущала благодарность к сидящему рядом с ней человеку за этот неожиданный подарок.
Они возвращались ночными бесшумными улицами. Падал первый легкий снежок, зависая воздушными гроздьями на проводах, искрясь, переливаясь под фонарями. В машине было очень тихо и уютно. Не хотелось разрушать это удивительное ощущение красоты и покоя, и всю дорогу оба молчали. Он проводил ее к подъезду, ждал, пока она поднималась по лестнице.
И вот сегодняшний звонок, и предложение снова куда-нибудь пойти в выходной день, заставили ее улыбнуться и подумать, наверно, начинает ухаживать...
А хочется ли ей этого? Не уверена. Все стало таким привычным и удобным в укладе ее последних лет. Есть любимая работа. Есть родной человек, мама. Много времени забирает и недавно начатая работа над диссертацией. В этом своем мире она чувствовала себя комфортно и давно уже была убеждена, что не ищет, по крайней мере сейчас, никаких перемен.
В редкие свои выходные, Рита обычно занималась домом - мыла, чистила, натирала все, что могло блестеть в их с мамой небольшой квартире. Вот и сегодня за окном солнечное морозное утро, мама ушла к соседке разбираться в сложном узоре для вазания и закончив домашние дела, перед тем как засесть за письменным столом, Рита решила немного пройтись по свежему снежку. Она уже натягивала сапоги, когда раздался телефонный звонок. Это был Липский. Он впервые звонил ей домой. После нескольких обычных фраз, он сказал:
- Знаете, с удовольствием пригласил бы вас куда- нибудь сегодня. А приходится просить об одолжении. Но отказаться- ваше право. Дело вот в чем. Одному из моих больных нужна срочная консультация. Это по вашему профилю, и если вы согласитесь, я пришлю за вами машину.
Какая-то не совсем уверенная интонация чувствовалась в его голосе, и Рита подумала, что, наверно, не в консультации дело. Впрочем, все равно. Она оделась и вышла на заснеженную, искрящуюся под солнцем улицу. Минут через двадцать подъехала санитарная машина и веселый молодой водитель распахнул дверцу.
Липский стоял в вестибюле в халате и шапочке, ожидал ее. По широкой, мраморной лестнице они поднялись на второй этаж, прошли в просторный кабинет с табличкой "зав отделением". Пошутив насчет "оперативности"в их профессии, он помог ей накинуть накрахмаленный халат, усадил в свое кресло, расскрыл лежащую на столе историю.
- Этот больной, инженер - химик 34 лет, привезен к нам две недели назад. В результе аварии в вакуумной лаборатории, получил травму обеих глаз. Правый ему удалили в местной больнице сразу же. Поврежденный зрительный нерв левого глаза также практически не дает шансов на восстановление зрения. Но мы хотим попытаться сделать все возможное. Больной и сам настаивает на операции. Дело усложняется еще и сопутствующим его заболеванием - острой язвой 12- перстной кишки. Это оттягивает срок оперативного вмешательства-возможны осложнения. Начатое лечение не дало пока результатов. И необходимо, с вашей помощью, как можно быстрее разобраться в характере этого обострения.
Липский протянул ей историю и Рита сразу углубилась в ее изучение. Анализы, рентген. Он включил экран и она видела на снимках большую воспаленную "нишу" и несколько мелких, зарубцевавшихся язв. По снимкам все, как будто, было ясно. Она внимательно перелистала историю еще раз, затем поднялась
- Давайте посмотрим больного.
Они прошли по коридору и остановились у приоткрытой двери небольшой двухместной палаты. Одна кровать была свободна. На другой спиной к двери, прислонившись спиной к стенке, сидел мужчина. Большую часть его темноволосой с проседью головы закрывала широкая марлевая повязка.
Еще не переступив порог и все еще стоя в проеме двери, Рите показалось что-то очень знакомое в полуобороте его головы. Она вгляделась еще раз. Нет! Не может быть! Бросила быстрый взгляд на титульный лист истории и у нее подкосились ноги. Сзади стоял Липский и казалось, наблюдал за ней. Она перехватила его взгляд. Что это? Он специально вызвал на эту консультацию ее? Первая реакция была повернуться и уйти, но какая-то магнитная сила продолжала удерживать ее на пороге. Стиснув в руках историю и стараясь справиться с дрожью в ногах, сделала шаг вперед.
- Я привел вам консультанта - услышала она голос Липского.
