Никита скорчил недовольную рожицу. Ненавижу, когда он кривляется и ухмыляется. Сразу хочется съездить по его красивому личику. Он меня бесит, и я бы не была против, если бы его переехал грузовик или он случайным образом утонул в ванне. Да уж, я очень добрая. Хорошо, что он не умеет читать мысли, но вы просто представить себе не можете, как сильно я устала от того, что происходит. Я всё еще думаю, что это сон. Слишком реальный сон, но проснуться пока не получается.

— Давай ты не будешь задавать лишних вопросов? — Посоветовал он, — Если честно, я не горю желанием отвечать на них. Всё, что от тебя требуется на сегодня, это выполнять всё, что я скажу ради своего же блага.

— Если я сделаю всё, как надо, ты отпустишь меня? — Я не могла не попытаться снова спросить его об этом.

— Ты же знаешь, что нет, — усмехнулся шатен, — но могу пообещать, что ты еще поживешь на этом свете, если всё пройдет гладко. Я знаю, что ты хочешь жить, поэтому ты будешь послушной девочкой, да? — Он посмотрел на меня серьёзным и сосредоточенным взглядом.

— Да, буду! — Я понимала, что мне придется согласиться на его условия ради спасения своей шкуры.

Мы направились к дому. Никита взял меня за руку и уверенно потянул за собой, улыбаясь всем, кто был на улице возле дома в беседке, из которого слышалась громкая музыка. Это было похоже на вечеринку. Может быть, я ошибалась. Мы поднялись по ступенькам и Никита открыл мне дверь, пропуская вперед себя.

Знаете, что я чувствовала, когда сделала этот шаг в дом? Я не чувствовала себя в безопасности. Не здесь, не с ним, а бороться с желанием убежать оказалось труднее, чем я думала. Его ладонь непривычно холодная, а моя слишком теплая. Она горячая. Он чувствовал это, переплетая наши пальцы сильнее.

Мысль в голове проползла мурашками вдоль позвоночника.

Он будто пытался впитать моё тепло в себя, будто пытался растопить свой лёд. Может быть, он не такой, каким хочет казаться? Нет, Белова, остановись, ты зашла слишком далеко, ты оправдываешь его, как будто, забыла, что он сделал с тобой. Такие, как он не меняются, потому что вместо сердца у них твердый камень. Чувства ему не нужны, он ненавидит их. Да, сейчас он кажется другим, но когда вы останетесь одни, ты знаешь, что он захочет сделать.

— Никита? — К нам с улыбкой приближалась женщина средних лет, — Неужели, ты решил почтить нас своим присутствием? Господи, не верю своим глазам! — Она обняла его. Он сдержанно улыбнулся.

— Мой отец был бы в бешенстве, если бы я не пришел! — Усмехнулся кареглазый, смотря на женщину.— Это было большим соблазном, но я должен с ним поговорить, — кивнул шатен, — поэтому я покину тебя ненадолго, ладно? — Никита обратился ко мне. — Моя обожаемая мачеха составит тебе компанию, солнышко, правда? — Женщина кивнула, — Ну, вот и прекрасно. Не балуйся и веди себя хорошо! — Никита многозначительно посмотрел на меня и оставил на моей щеке легкий поцелуй.

Киоссе умеет играть на публику. В этом я убедилась. Это еще прибавило негативных чувств к этому человеку. Таким образом, он не сделал ничего хорошего для меня и относиться к нему положительно повода нет.

Не успев опомнится от того, как быстро Киоссе исчез в танцующей толпе людей, меня подхватили под руку и потащили за собой.

— Как зовут? — Спросила, как я поняла, мачеха Никиты, обращаясь ко мне.

Мы прошли в дальнюю комнаты, где шум толпы был практически не слышен. Это была маленькая гостиная с двумя миленькими диванчиками, на одном из них, мы успешно разместились. Если честно, то я чувствовала себя, как в мышеловке. Тяжелый узел затянулся в животе, а руки вспотели от напряжения.

— Должна отметить, что у моего сыночка всё-таки есть вкус, — улыбнулась она, — только один минус, ты какая-то костлявая, ребра просвечивают. Ты так не назвала своего имени, милая! — Она отхлебнула вина из бокала.

— Анастасия Белова! — Ответила я, с некой гордостью. Женщина одобрительно хмыльнула.

— Игнатьева Валерия Максимовна! — Женщина протянула руку для рукопожатия, я не смело вложила в её ладонь свою крохотную ручку, — Приятно познакомиться, Настенька. Ты ведь, невеста Никиты? Когда у вас свадьба?

При словах «Невеста» и «Когда у вас свадьба?», я почувствовала дрожь в коленях. Если я сейчас скажу, что я невеста Киоссе, значит я совру? Я не особо любила ложь, но, вспоминая слова Никиты, наступать ему на горло не уж то хочется, пока что, поэтому я кивнула, изобразив на своем лице что-то похожее на улыбку.

— Свадьба примерно через месяц! — Уверенно произнесла я, опасаясь, что она поймет, что это ложь.

Я никогда не выйду замуж за Киоссе. Не в этой жизни.

— Что же, я поздравляю вас! — Валерия Максимовна снова улыбнулась, сделав очередной глоток вина из хрустального бокала, — Думаю, сразу после свадьбы, ты подаришь Никите сына, да?

Меня передернуло от её слов. Я опустила голову, сжав губы в тонкую полоску, не зная стоит ли отвечать этой женщине. Мне не хотелось ничего говорить по этому поводу. При одной мысли, что я могу забеременеть от Киоссе, меня бросало в жар. Он явно не тот мужчина, с которым я хочу детей. Он вообще не тот. Во всех смыслах.

— Я что-то не то спросила? — Забеспокоилась Валерия Максимовна. — Ты побледнела. Всё в порядке?

— Не переживайте, я в порядке! — Я посмотрела на женщину, — У меня совсем немного болит голова. — Ну вот, я опять вру. Наверное, пора завязывать с этим.

— Хочешь я позову Никиту? Он отвезет тебя домой, ты отдохнешь и поспишь.

— Нет! — Ответила я, — Я не хочу, чтобы он волновался, и не хочу его отрывать от важных дел.

— Я могу вызвать тебе такси! — Кивнула Валерия Максимовна, — Тебе нужно отдохнуть, Настенька, поэтому я сейчас же вызываю тебе такси и отправляю домой. Возражения не принимаются! Ты выглядишь слишком измученно и устало. Тебе жизненно необходим сон, не менее восьми часов.

Я удивленно смотрела на Валерию Максимовну.

— Я врач! — Пояснила женщина, — И я вижу, что твоё физическое состояние оставляет желать лучшего. — Она уже набирала нужный номер такси.

— Но…

Я попыталась возразить, потому что знала, что мистеру усмешке это не понравится. Он подумает, что я сбежала и в очередной раз я окажусь виноватой в том, что он ведет себя, как последняя скотина.

— Не переживай, Никите я всё объясню. Я уверенна, что он поймет почему ты уехала.

Я знала, что он не поймет, но его мачеха не собиралась меня слушать, буквально запихивая меня в машину такси, диктуя шоферу адрес квартиры Никиты. Черт возьми, зачем я всё же согласилась уехать?

***

— Всё будет в порядке, Настя, слышишь? Пока я рядом, Киоссе не причинит тебе боли. Я смогу тебя защитить. Ты только верь мне, слышишь? Только верь мне. Я сделаю всё, чтобы ты была в безопасности. Слышишь? Я люблю тебя. Я так сильно тебя люблю, девочка моя.

Я верила каждому слову Свята, я впитывала в себя его любовь. Я дышала им, как когда-то дышала мальчиком с карими глазами. Я просила своего Никиту только об одном - позволить быть счастливой со Святом, потому что он заставлял моё сердце трепетать , заставлял моё сердце выпрыгивать из груди, заставлял слушать своё дыхание, заставлял меня таять от поцелуев, когда губы прикасались к щекам, невесомо и нежно. Я хотела быть счастливой с ним.

Хотела провести со Святом последнюю часть своей жизни. Я ужасно боялась его потерять, я ужасно боялась, что не смогу быть рядом с ним. Моё сердце чувствовало это. Каждый раз, когда Степанов целовал меня, обнимал, дарил своё тело, мне казалось, что скоро я всё это потеряю.

И я потеряла его. Потеряла навсегда.

И нет сил, чтобы бороться с болью, что ломает изнутри ночами. Киоссе забрал у меня всё: свободу, девственность, счастье, любимого человека. И внутри я так сильно ненавидела его, что захлебывалась в черной жиже своей ярости. Я поклялась, что сделаю ему так больно, что он не сможет жить дальше, не сможет ломать судьбы людей. И я намерена сдержать своё слово.

Я причиню ему такую боль, после которой, он не сможет дышать. И я поступлю правильно, потому что ту боль, которую он мне причинил, не прощают. Моя жизнь уже сломана этим человеком. Хуже быть уже не может.