-Да так, - невинно бросил я, - я слышал, на него недавно упала цена. А ты в каком веке покупала этот металлолом?
-Следи за языком, - фыркнула Пейдж, - и знаешь, мне абсолютно до лампочки, сколько он стоял, стоит и будет стоять. Главное, чтобы работал.
Я указал пальцем на мобильный девушки:
-Могу поспорить на что угодно, что в динамике ты иногда слышишь шум при разговоре, я уж молчу о том, сколько эта развалюха держит зарядку. Да подобным аппаратом еще неандертальцы пользовались! Неужели тебе не приходило в голову приобрести что-то другое? Разве не понимаешь, что всегда должна оставаться на связи с нашей работой, а, боюсь, с подобной штукой это невозможно.
-Ну уж извините, что мне плевать на новинки, - не удержалась Пейдж, - и вообще-то тебе не должно быть до этого дела. Я прохожу с этой трубкой столько, сколько просчитаю нужным, к тому же это… подарок, - напарница замолчала, буравя меня взглядом и, судя по ее выражению лица, жалея, что сболтнула последнее слово.
Я задумчиво повертел в руке вилку и добавил:
-Поверь, я купил бы тебе телефон получше, а твой ухажер просто не уважающий себя скряга.
-И это снова-таки тебя не касается, - пропела девушка и повернулась к подошедшему официанту с подносом. Я повел носом, ощущая букет аппетитных запахов, и мой желудок заурчал. Мммм, обожаю пиццу с сыром, теплым и вязким, расплавленным по всему коржу, с хрустящей корочкой, намазанному томатной пастой.
Мы провели в заведении около часа, и я уже допивал свой кофе, когда на мобильный Пейдж позвонил доктор Андерсон. Мистеру О’Брайану сделали промывание желудка, и он все еще под капельницей, но жив и переведен с реанимации в обычную палату. Мужчина пришел в себя, однако ведет себя совершенно безучастно. Он отмахивается от врачей и прессы, что каким-то образом прознала о его попытке суицида и окружила палату, больницу, требуя ответов. Единственное, чего теперь хочет мужчина – это поговорить с полицией, то есть, с нами.
-Значит, ему есть что сказать, - заметил я, снимая пиджак со спинки стула и оплачивая счет.
-Будем надеяться, - скептически ответила напарница, направляясь к выходу мимо меня, - да, и не отставай, не то придется тебе идти на своих двух, машина-то у меня.
-Но ты же пустишь меня за руль? – живо откликнулся я и быстро догнал девушку у самой двери. Она лишь хмыкнула, но перебросила мне ключи от Бьюика.
Во дворе больницы я заметил, помимо, снующего по своим делам, персонала, толпы людей, которым здесь явно было не место. Я разглядел журналистов, представляющих, как минимум, три телеканала и несколько желтых газетенок. О, наверняка они еще толком не знали, что произошло, но с радостью распространяли любые сплетни.
Мой мобильный зазвонил на мгновенье позже, чем телефон Пейдж. Я обхватил одной рукой руль в намерении ответить и в то же время осторожно припарковаться, никого при этом не сбив. А это, между прочим, было не так легко, учитывая работников мед-и пресс-служб, пациентов больницы и просто зевак, с большим интересом на все глазеющих. Последние – сущее зло для водителей; люди становятся ужасно невнимательны, когда чем-то увлечены, и постоянно норовят попасть под колеса.
-Да, я слушаю, - Пейдж ответила на свой звонок раньше меня, -да мы как раз сейчас…, - внезапно машину тряхнуло, словно кто-то въехал в нее сзади. Я стукнулся головой о руль и выронил мобильный, а Пейдж налетела на систему управления и гневно воскликнула, - какой кретин…?!
Я, потирая ладонью ушибленный лоб, взглянул в зеркало заднего вида. Из Шевроле, словно ошпаренный, выскочил… Таррел?!
-Эй, - я приоткрыл окно, - что ты здесь делаешь?
Напарник, завидев нас, вздохнул с облегчением и слабо улыбнулся.
-Привет, ребята… Ээ… я ненарочно. Моя машина…
-Майкл? – с Бьюика, хлопнув дверцей, вышла Пейдж. О, она была очень сердита, - не знаю, каким ветром тебя занесло прямо в зад моего автомобиля, но ты заплатишь за эту вмятину!
-Конечно-конечно, - Таррел засуетился, виновато поглядывая на разгневанную подругу, - только не нервничай.
Кажется, от последних слов, девушка вспыхнула еще больше.
-Я вовсе не…
-Женщины, - снисходительно бросил я Майку, выходя из машины и не сводя с Пейдж веселого взгляда. Она на мгновение потеряла дар речи, но тут же фыркнула и добавила, глядя почему-то прямо на меня.
-Мужчины, - она презрительно покачала головой. Словно это я виноват в аварии! А мне между прочим не помешала бы ледышка ко лбу!
Продолжая обмениваться любезностями, мы все втроем, пробравшись через толпу, добрались до отделения, где перебывал мистер О’Брайан. Он находился в палате №6, возле входа в которую дежурили двое, сильных на вид, мужчин, видимо, отгоняя непрошеных гостей.
Я предъявил громилам значок и нас без вопросов впустили внутрь. На мгновение мне показалось, что я нахожусь в Бриджпортском госпитале, немногим больше пяти лет назад. Здесь также пахло медикаментами и свежей краской. Белые потолки, зеленые стены и всего одна койка, на которой лежал писатель, повернувшись спиной к двери. От его руки тянулся тоненький провод, присоединенный к капельнице, стоявшей у изголовья кровати.
Я кашлянул. О’Брайан молчал. Я еще раз прочистил горло, но мужчина даже ухом не повел, не обращая на нас ни малейшего внимания. Может он спал? Но ведь писатель сам попросил нас приехать. Как-то неловко. Наверно стоило позвать мистера Андерсона.
-Мистер О’Брайан, - не выдержала Пейдж, - вы нас слышите? Мы из полиции.
Наконец-то больной зашевелился, повернул к нам свое изможденное, бледное лицо с синяками под глазами, и горько произнес:
-Вы все-таки пришли…
-Да, - мягче, чем я бы посчитал нужным, произнесла напарница и села на край кровати у ног писателя. Я остался стоять, а Майк и вовсе не приближался к мужчине ближе, чем на три метра, словно тот был ядовитой гадюкой. На лице Таррела читалось неприкрытое презрение и боль. Он… ведь не мог знать, верно? Я ему не сообщал о случившемся, но почему тогда Майк приехал сюда?
-Скажите, вы что-нибудь узнали о… Хейли? – упавшим голосом спросил О’Брайан, а я краем глаза заметил, как Таррел начал нервно мерить шагами палату.
-Мы надеялись, что вы сможете нам помочь в ее поисках, - ответила Пейдж.
Мужчина покачал головой. На его лице отразилась мука борьбы и страха.
-Это я во всем виноват, - в конце концов отчаянно воскликнул он. Таррел резко сделал шаг к писателю и я, на всякий случай, взял друга за рукав. Но мы услышали лишь то, что уже знали сами, и Майк отпустил напряжение, - я ведь отправил ее в то казино… Во всем виноват лишь я!
-Послушайте, - произнесла Пейдж, сжимая запястье мужчины, - ее могли похитить из-за проигранных денег, а могли это сделать и из-за чего-нибудь другого. Если это единственная причина, по которой вы вините себя, если только из-за этого вы решили покончить с жизнью… Никакой суд не увидит в произошедшем вашей вины, ее степень определяете лишь вы сами.
Она отпустила руку писателя, вздохнула, и уже хотела было встать с постели, как вдруг Гарет задержал ее, всех нас одним предложением.
-Я не все рассказал полиции, - понуро произнес мужчина.
-Что вы сказали? – Пейдж обернулась.
Лицо О’Брайана исказилось от горечи, он, со страхом поглядывая на нас, тяжело задышал, а я боялся его будущих слов. Не всегда умалчиваемое должно в итоге оказаться раскрытым, и я сейчас очень надеялся, что писатель не имеет в виду…
-Поймите, - забормотал он, - мне нельзя в тюрьму… я и правда, всей душой хочу, чтобы ее нашли, но я прекрасно понимаю, как это выглядит со стороны… А мне нельзя за решетку, нет-нет… Мои книги, что тогда с ними станет?
-Мистер О’Брайан, говорите внятно, - сердито перебил я его.
-Я виноват, да, без сомнения, и я готов был понести наказания, - но лучше умереть, чем опозорить свое имя…
-Если бы вы погибли, - вмешался Таррел, его голос был полон холодной решимости, - то унесли бы с собой в могилу сведения, что касаются меня и моей невесты, вам это не приходило в голову?
