«Как-как он назвал меня?» — переспросила она про себя, а вслух поинтересовалась:

— И давно ты понимаешь, что я говорю?

— Я надел переводчик сразу, как направился сюда, — сказал он, слегка призадумавшись.

«Он назвал меня красивой юной девой, осознавая, что я понимаю… Значит, сделал комплимент умышленно, — сообразила она. — Неплохое начало флирта с гуманоидом. И раз он надел эту штуку сегодня, вряд ли следил за мной вчера… У меня и правда мания преследования».

— Позволь познакомиться с тобой, — сказал он вежливо, — мы не имели чести быть представленными друг другу.

Переводчик транслировал в таком нарочито литературном стиле, что она будто оказалась на страницах пушкинского романа. «Интересно, их язык действительно так высокопарен или это огрехи перевода?»

— Я Эрик, Верховный правитель Эйдерина.

«Ну вот, он царь, я так и знала! Наверное, следует представиться в ответ?»

— Владислава, для друзей просто Влада, девушка из Москвы.

— Мне приятно познакомиться с тобой, Влада, — снова перевел его фразу приборчик.

Царь произнес ее имя с таким смешным акцентом, что она с трудом сдержала улыбку. У него получилось нечто вроде «Влаэдаэйя».

— Тебе очень идет одеяние нашего народа, — заметил он.

— Благодарю.

Умение принимать комплименты ей далось непросто. Привычка добавлять после слов благодарности нечто вроде: «Да это платье совсем не новое» отчего-то была заложена в ней изначально. Владе пришлось сознательно работать над собой, чтобы научиться просто благодарить или вовсе обходиться без слов, отвечая на комплимент лишь улыбкой.

— Где я нахожусь?

— В Эйдерине, красивая юная дева.

— Почему ты называешь меня «красивой юной девой»?

— Оу, прибор переводит слово «джейя», видимо, не совсем так. Скорей всего, робот посчитал, что это верное определение нашего слова «джейя» на ваш язык. Можешь считать, что говоря так, я имею в виду нечто вроде… «милая девушка».

— А-а, — ответила она. Влада почувствовала досаду: «красивая юная дева» ей, пожалуй, слышать из его уст нравилось больше.

— Хотя красивой юной девой я вполне бы мог тебя назвать, подбери я выражение более умело. — И Эрик сдобрил сказанное неоднозначным прищуром.

«Он флиртует со мной? Мне не показалось?»

Влада смутилась. Этот еще недавно недоступный для ее понимания мужчина посылал ей флюиды симпатии — прекрасный как солнце, но с ужасной физической несовместимостью с ее биологическим видом. Она сделала глубокий вдох и вернулась к первоначальному вопросу:

— Где находится Эйдерин? Там, откуда я, нет такой местности.

— Позволь предложить тебе обсудить этот и другие вопросы в более подходящей обстановке. Я охотно отвечу на твои и задам собственные. Сейчас же мне пора возвращаться к делам. Прости, не смогу составить тебе компанию за завтраком.

«Он намекает на свидание?» — не верила она своим ушам.

Эрик продолжил:

— Ты не пленница, Влада, а гостья. Ты вольна выходить отсюда, когда захочешь. Для тебя подготовят другую комнату без решеток.

— Спасибо, мне нравится здесь, не стоит беспокоиться.

— Как пожелаешь, красивая юная дева. Тебе не стоит перемещаться по дворцу в одиночку. Если захочешь выйти и прогуляться в парке, Элла составит тебе компанию. Нужно нажать на эту кнопку, чтобы пригласить ее. — Он достал из кармана некую кнопочку на круглой металлической основе и оставил на столе.

— А где моя подруга, что с ней?

— С ней все в порядке. Она находится в достойных условиях. Прости, пока не в моих силах обеспечить вам совместное пребывание. Я связан Советом, он не дает согласие на это. Сегодня вечером мы сможем продолжить разговор.

Эрик на время смолк, но не уходил. Он рассматривал бежевые точки на белом полу.

«Что с ним? Почему медлит?» — пыталась разгадать она его мысли.

— У меня есть к тебе еще одна просьба, — наконец вымолвил он и достал из другого кармана мундира некую вещицу, похожую на браслет.

«Интересно, много чего еще он прячет в своих карманах?»

— Знаешь, что это? — спросил он серьезно.

Влада непонимающе помотала головой.

— Конечно не знаешь… Это стеж. Он абсолютно безопасен. Его носят все люди нашей страны и используют как кошелек. Прошу надень и не снимай, я расскажу о нем сегодня.

Влада поднялась и сделала шажок в его сторону. Ей давно стало неудобно сидеть в присутствии Верховного правителя. Она приняла из его рук металлический, гладко отполированный браслет. В центре тыльной стороны его был расположен прозрачный круглый камень, похожий на горный хрусталь. Эрик приподнял правый рукав мундира и показал ей подобный браслет — сделан он был из чистого золота, с резными узорами, а центральное ядро сияло ярким сиренево-фиолетовым светом, как неоновая реклама. Влада надела подарок, он прекрасно подходил по размеру и удобно застегивался на запястье.

— Почему твой стеж такой светящийся?

— Скоро узнаешь, джейя. Носи свой и не снимай.

Прибор в ухе переводил ей по-прежнему — «красивая юная дева». Но она успела привыкнуть к слову «джейя» и восприняла обращение из его уст раньше, чем ей сообщал транслятор. Эрик легко кивнул на прощанье, едва улыбнулся, и вновь его лицо сделалось бесстрастным. Он развернулся и направился к выходу.

Влада присела. Перед ней был накрытый стол, но она ничего не замечала вокруг. Ее захлестнуло ощущение нереальности происходящего: еще вчера она думала о смерти, как о вероятном завершении истории, а сегодня правитель государства пригласил ее на ужин. Мысли путались, не обретая словесных форм. Она с трудом вырвалась из внутренних чертогов в реальность и налила в стакан воды. Сделав несколько глотков, попыталась мыслить беспристрастно.

Девушка осмотрелась. Светлая комната окончательно перестала казаться ей камерой. Это была ее личная спальня в прекрасном дворце Верховного правителя Эйдерина. Оставалось узнать, где находится это место. Она пожелала остаться в комнате сама и глядеть на божий свет сквозь витиеватые решетки. Что ж, в ее московской квартире на первом этаже установлены такие же, правда, намного более скромные. И она давно перестала обращать на это внимание, как будто решеток на окнах и вовсе не было.

«Его зовут Эрик. Он правитель вроде нашего царя или короля. Сколько же ему лет? На вид лет двадцать пять, может двадцать семь. И что он подумал о моем возрасте, если назвал юной девой? Интересовало ли его вообще это?.. Полагаю, моя анатомия произвела на него большее впечатление, и будь мне хоть пятьдесят, он назвал бы меня „джейя“». Она нервно расхохоталась.

«Ладно, не придирайся к словам. Он же пояснил, что джейя — это милая девушка, все довольно безобидно и целомудренно». От последнего слова ее слегка передернуло.

«Женат ли он?.. Почему тебя это интересует? Да потому, что женщин это всегда интересует, особенно если мужик — царь! — быстро нашлась она. — Ну, судя по тому, что он вытворял на площади, вряд ли женат… Или, возможно, скоро собирается, и это был местный аналог мальчишника?»

Положив в рот виноградинку, она продолжила рассуждения: «Итак, хоть он здесь и царь, но не может принимать самостоятельных решений. Над ним Совет. Мне известно, что это значит. Надо будет узнать, похож ли этот Совет на парламент Великобритании, где власть правителя практически номинальна, или все же Эрик вправе проводить независимую политику? Надеюсь, что я не стану разменной монетой в руках кучки политиканов… Оказаться во власти хорошо воспитанного эльфа при любом раскладе приятнее, — заключила она. — Хорошо воспитанного? А не думаешь ли ты, что это переводчик так настроен. Может быть, его слова просты, как дважды два, и все что ты слышала — хитрость этой адской штуковины, разбирающейся в разговоре пришельцев с других планет? Ведь ты для них именно инопланетный гость. Хорошо воспитанные юноши не трахают пять десятков женщин одновременно на дворцовой площади в предзакатный час!»

Влада призадумалась: действительно сегодняшний образ великолепно воспитанного аристократа не шел в сравнение с тем, каким представился он ей вчера. «Стоит ли спросить об этом сегодня? — подумала она. — Наверное, лучше не делать этого в начале разговора, а то и вовсе придержать любопытство хотя бы на единственный вечер».