Их по очереди пускали в палату к Рей, как знатных вельмож к новорождённой принцессе.

***

Лея пришла первой. Она прикрыла ладонями губы и нос и остановилась в дверях. Рей взглянула на Бена – немного озадаченная и испуганная, но Бен шепнул ей: «Она в порядке».

Когда Лея немного пришла в себя, он положил руку матери на плечо и осторожно спросил:

– Хочешь её подержать?

Она очень хотела. Лея взяла ребёнка на руки и начала ходить по палате, воркуя над малышкой и целуя её в покрытую пушком макушку. Она светилась от счастья.

– Вы двое произвели на свет красавицу.

– Это точно, – Бен взглянул на Рей с нежностью. Это был тот взгляд, каким он смотрел на малышку, когда она только родилась, и он взял её на руки – совершенно обожающий. Рей моргнула, поразившись, что этот взгляд был адресован ей.

– Спасибо, – Лея неохотно передала внучку в руки сыну, наклонилась к постели Рей и погладила её по щеке. Она глядела на Рей так же, как и на малышку – будто в её жизни и она была такой же долгожданной. – И спасибо тебе. Я так долго этого ждала.

– Мам, мне всего тридцать два, – тихо фыркнул Бен, коснулся подбородком головки своей дочери и вдохнул её запах.

– Вот-вот, – Лея сжала руку Рей. – Куча времени нарожать мне ещё внуков, – вдруг она вспомнила. – О! Я принесла тебе бельё на смену. Не думаю, что Бен об этом позаботился.

Рей неловко усмехнулась, вспомнив, в какой ужасной спешке Бен кидал вещи в сумку, пока она сидела на кровати, тяжело дыша и держась за живот, ещё мокрая после того дурацкого душа.

– О, спасибо.

– Вообще-то, я не забыл, – немного обижено сказал Бен. – Всё в сумке.

– Ты что, знаешь, в каком ящике у меня бельё? – хитровато улыбнулась Рей.

Лея просто выглядела самодовольно.

***

– Она прекрасна, – Финн наклонился и поцеловал Рей в лоб. – Как и её мамочка.

Бен сидел чуть поодаль в кресле, якобы оставив их наедине, но Рей чувствовала, как он не спускает с них глаз. Она взглянула на него и увидела, как Бен смотрит на них троих вместе. Взгляд был пристальный, его глаза сверкали. Она не знала, с чем конкретно было связано его негодование: потому что Финн держал их ребёнка на руках, потому что поцеловал Рей в лоб, или всё вместе, но это было очевидно. Его руки были скрещены на груди, губы сжались в тонкую полоску, он ёрзал на месте.

Через пару минут он не выдержал. Бен вскочил с кресла и подошёл к Финну, протянув руки.

– Отдай мне её, пожалуйста.

– Бен, – Рей слишком устала, чтобы ругаться. – Ему можно её подержать.

– Он уже достаточно её подержал, – голос Бена сорвался.

Малышка начала хныкать, будто по сигналу, что заставило Финна тут же охотно выполнить просьбу Бена. Тот прижал к себе дочь и отошёл в другой угол комнаты. Он бросил в сторону Рей злобный взгляд, будто она должна была встать на его сторону в этом маленьком споре.

Рей виновато взглянула на Финна.

– Думаю, мне пора немного отдохнуть.

– Нет, я понял, – её милый, милый друг убрал ей за ухо прядь волос. – Мне лучше уйти.

***

– Лучше забери её у меня, – Фазма сказала Хаксу, передав ему в руки новорождённую в пелёнках, – а не то я своих детей захочу.

Хакс с ухмылкой взял ребёнка. Он держал малышку как настоящий профи, и Бен вспомнил, что у того было много двоюродных братьев и сестёр в Куинсе.

– Это же не плохо, да? – поинтересовался он.

– Ох, это вообще не помогает, – Фазма приложила ладони к лицу и повернулась к Рей. – Между прочим, ты крута. Даже мысли о родах заставляют меня скрутиться калачиком и плакать.

Рей слегка приподняла уголки губ, и Бен поймал её взгляд. Он хитро улыбнулся, будто хотел сказать: «Я тебя не выдам».

***

Когда их дочку забрали на скрининг слуха и другие анализы, Бен выглядел так, словно её уже никогда им не вернут.

К своему собственному удивлению, Рей выдохнула с облегчением, будто гора с плеч.

– Я могу принять душ?

– Только в присутствии кого-то, – кивнула доктор Каната. – Ты потеряла много крови, можешь поскользнуться и упасть.

– Я вполне сама справлюсь, – сонно пробормотала Рей.

– Извини, такие правила, – доктор Каната взглянула на Бена. – Папочка или медсестра?

***

Бен притащил стул в ванную комнату и сел недалеко от полупрозрачной шторы, пока Рей принимала душ. Сначала они ничего не говорили. Рей смотрела вниз – на всё ещё растянутый, но теперь непривычно пустой живот, и видела, как по её ногам стекает кровь.

– Как ты хочешь её назвать?

– Я не знаю.

– Нам нужно заполнить свидетельство о рождении до выписки.

– Нам не обязательно писать имя, можно только фамилию, – Рей намочила волосы и почувствовала себя лучше. Она сползла на пол, прислонившись спиной к стене.

– Рей? – с тревогой окликнул Бен и одёрнул штору.

– Мне просто нужно сесть.

Он взглянул на пол и увидел алую воду, лицо Рей было бледным. Её тело казалось ей будто чужим – и теперь куда больше, чем когда она была на последних месяцах. Рей обхватила колени руками, прикрывая растянутый, мягкий живот.

– Если хочешь, я позову медсестру.

– Закрой шторку, – её голос звучал стыдливо, совсем не похоже на Рей. – Ты не мог бы просто принести мне одежду?

Он помог ей встать, на этот раз отведя глаза, и начал передавать ей предметы одежды один за другим за задёрнутую шторку, пока она держалась за поручень в душе. Одежда, которую он прихватил перед их отъездом, была практичной – спортивные штаны и бесформенный свитер. Чего нельзя было сказать о нижнем белье.

Оно было миленькое и кружевное, и едва ли что-то прикрывало. Рей начала смеяться, но вскоре всхлипнула, потому что стало больно.

– Бен, я не могу надеть стринги.

– Почему нет?

– Потому что я… Боже, забудь, – она чувствовала, что ужасно покраснела, хотя не понимала, отчего. Может, она уже никогда не сможет носить такое бельё. – Пойди и принеси мне бельё, которое принесла твоя мама. И один из этих… – она запнулась. – Бандажей.

Он сделал, как она просила, и, кажется, понял. Бен передал ей нужное бельё и бандаж, не глядя на неё.

– Тебе нечего смущаться, правда.

– Я не смущаюсь, – Рей задёрнула занавеску и надела бельё, которая привезла Лея – комфортное, практичное, и натянула ту ужасную длинную полоску ткани.

Она сжала между пальцами свою растянутую кожу. Грудь болела, и Рей растеряно поняла это, когда надевала свитер, который ей принёс Бен. Её соски уже покраснели, а сама грудь ощущалась тяжёлой из-за скопившегося молока.

Каким-то образом Бену удавалось доказать Рей, что она была привлекательна во время беременности. Даже красива. Он часто это повторял, но даже если бы и не говорил этого вслух – то, как он занимался с ней любовью вчера, и так убедило бы Рей, что ему нравилось её тело.

Странно, что сейчас, когда в её животе уже не было ребёнка, она чувствовала себя застенчивее. Она подозревала, что единственной причиной, почему его так тянуло к её огромному животу и набухшей груди, было осознание того, что внутри неё – его ребёнок. Сейчас она чувствовала себя по-другому – и не просто «по-другому» как во время беременности. Теперь она уже не была очаровательной и худенькой, как когда они впервые встретились, и не носила его ребёнка. Она была просто растянутой, опухшей, порванной. Она чувствовала себя использованной и ужасно уставшей.

– Ты только-только родила моего ребёнка, – озадаченно сказал Бен, – я могу помочь с…

– Нашего ребёнка, – Рей аккуратно вышла из душа, полностью одетая, и с каждым шагом вздрагивала от боли между ног.– И мне не нужна твоя помощь.

– Верно, – он прочистил горло, но всё же был готов прийти на помощь в любую минуту. – Нашего ребёнка.

***

В свидетельстве о рождении значилось только «Девочка Соло», но как только документ подписали, они могли уезжать домой. Бен выкатил Рей на инвалидном кресле, хотя та протестовала; их дочка спала у неё на руках, досыта накормленная. Её маленькие губки смыкались и размыкались с каждым её вздохом. Пока Рей не отрывала взгляд от дочери, к выходу подъехал Мерседес.