«Не понимаю, почему её слова имеют на меня такое влияние. Это было под силу лишь одной женщине. Но моя мать давно умерла, не думал, что когда-нибудь прислушаюсь к кому-то кроме неё…» — рука основателя сделалась мягче. Юи и не думала, что Карла прикоснётся к ней нежно, вернее всего было бы наказание за дерзость, с чего ему быть милосердным?

— Я внемлю к твоим словам, будь же счастлива со своим мужем, — с этими словами он склонил спину и поцеловал руку, к которой на самом деле очень давно уже прикасался.

Юи увидела его спадающие светлые волосы, прикрытые глаза и мягкое расслабленное лицо. Он сказал ей эти слова от чистого сердца. Именно это поразило её.

— Помни, если не найдёшь того что ищешь в его доме, то мой для тебя всегда открыт. Не знаю почему, но уверен, что ты знаешь к нему дорогу… — Карла сказал то, что хотел и после всех прямых взглядов на Юи, отвёл глаза к земле с той целью, чтобы уйти.

«Мне стало больно… Прощаться так страшно, как и быть лишённой воли. Этот внезапный выбор едва не раздавил меня», — она провожала его взглядом долго, пока не вспомнила о Руки, застывшем в паре метров от них. Вампир же понимал, точнее, видел, что его жене больно и пусть для него ненавистная, но эта любовь к другому мужчине ещё живёт в её сердце, живёт, потому что она не может иначе, не может не любить того, кто к ней добр.

— Руки, ты как? Не волнуйся сильно… Эта встреча оказалась внезапной. Но ведь мы можем просто вернуться домой… — Юи подошла к нему и, глядя на его борющееся с собой выражение лица, проявила сострадание и к нему. Будь он прежним, то вспыхнул бы в горячке неописуемой ревности. Первое — это мужчина, который будучи даже ещё не знакомым с его женой претендовал на её руку. Второе — это её поведение; она не делила его и Карлу на разные части, когда речь шла о сострадании, словно для неё всё было одним.

— Я не подумал о таком… — он закрыл глаза и слегка пошатнулся. Юи сделала шаг к нему, а его жест руки предостерёг от этого. — Подожди, я хочу договорить. Не смей извиняться. Вина моя. Поддавшись злости и ревности, я сглупил. Мы попали в прошлое, ты этого захотела, однако я не подумал о том, что другие: Карла, Шин, твой отец и многие другие так же живут в этом мире. Они не помнят о тебе, о нас, об уговоре… И вот я расплачиваюсь за эту ошибку. Ты стоишь рядом со мной только из-за того, что Карла не знал, кто ты. Коснись он твоей крови, и история повторилась бы. Мне не следовало показывать тебе мир сейчас… Во всяком случае Берлин…

— Коу сейчас во Франции. Мы можем съездить в Париж, — Юи предлагала варианты, стараясь поддержать мужа.

— Нет… — покачал он головой. — Прости, я почувствовал такое опустошение, когда увидел тебя рядом с ним, не могу продолжать это путешествие…

«На самом деле Руки очень семейный. Он не может жить подолгу один, пусть рядом я и это вроде бы всё решает, но он не уверен во мне, теперь не уверен. Нам лучше вернуться домой. В привычной обстановке, рядом с отцом, он сможет прийти в себя», — она очень хорошо знала его меланхолию и не могла позволить ей поглотить его.

— Вернёмся домой, — она так ласково улыбнулась, что вампир растерялся. Он отталкивал её от себя, а она, невзирая на его желание побыть одному, притягивалась к нему. — Купим сегодня билеты, и если повезёт, то завтра-послезавтра сядем на корабль. Вернёмся, Руки… — Юи коснулась его пальцев. — Вернёмся домой…

«Вернёмся?.. Да, думаю, я хочу этого, но есть ещё кое-что…» — подумал он про себя, посматривая на их сомкнувшиеся в замок пальцы.

— Ты права, но я хочу кое-что проверить, — сказал он.

— Что? — Юи повела его к фонтану, а оттуда было не так далеко до выхода.

Когда она обернулась, то увидела тьму, пришедшую с его ладонью. Он накрыл её глаза рукой и страстно вонзился в её губы. Поцелуй был отчаянным и каким-то неловким, то есть не в том смысле, что не опытным, а обрывистым. Руки бросало в дрожь… Эта вибрация переходила Юи и сладкими причмокивающими звуками растворялась в её голове.

Горячее дыхание порхнуло вдоль её губ, и свет вновь пролился.

— Сейчас ты не видела меня… — его голос прерывался, а глаза не могли смотреть в лицо жены. — Ответь честно, кого ты представляла секунду назад? Ты столкнулась с ним и со мной, какие бы выводы ты ни делала, сердцем ты тянулась к одному из нас больше. Так скажи мне, кого ты видела во время поцелуя?

«Неужели ему до такой степени больно?..» — Юи смотрела на его поникшую голову, жалела его, а ещё знала, что солгать не сможет, ведь Руки оценивает каждый её вздох.

— В первую секунду никого… — призналась она, вспомнив, что на первых порах напугалась. — Потом я узнала твои поцелуи, поняла страх, завладевший тобой, и мне захотелось тебя пожалеть, так сильно, что день показался ночью, ночью, когда ты прикасаешься к моему телу, сохранив весь мой сдержанный трепет в своём взгляде. Я захотела оказаться рядом с тобой… — сказать такое сильно смущало, и Руки спрятал её в своих объятиях.

— Ты впервые призналась, что хочешь меня… — в его ласковом шёпоте читался лёгкий смех. — Это так приятно… Значит, ты больше любишь меня… — жар обжёг нежные щёки Юи, и её страх вернулся с новыми силами. — Пойдём отсюда. А завтра или послезавтра мы отправимся в обратную дорогу. Поедем домой…

***

Спустя десять дней, они встретились с родными берегами, любимым домом и людьми, которых они здесь оставили.

«Отец…» — молодых встречал хозяин поместья.

«Руки сильно скучал по семье, — Юи посмотрела на мужа и тайком от него тепло улыбнулась. — Для него нет никого важнее близких, поэтому ему не жалко себя. Как хорошо, что мы вернулись…».

— Когда вы сообщили, что возвращаетесь раньше, то я начал подумывать, что у вас трудности… — заговорил мужчина. — Как же я рад видеть, что это не так… — он наклонил свою голову и потёр до сих пор густые усы.

— Отец, ты похудел… — Руки заметил, что его щёки немного впали, и тревожно сощурил глаза. Мысли о болезни и любой человеческой слабости буквально завладели им.

— Без тебя дела оказалось вести не так-то просто. Конкуренты, словно почувствовали, что ты покинул город, и на меня обрушилось много работы. Но всё уже позади, думаю, я смог удержать семейный бизнес, — кивнул он чуть заметно, прекратив растирать жёсткие усы в процессе разговора. — А вот вы, моя дорогая, поправились, — заметил он, увидев Юи. — В день отъезда вы мне показались уж очень худы. Несмотря на ваш бодрый вид, вы были скованы, будто Руки вовсе извёл вас. Я могу рассчитывать на добрые вести?

«Получится ли скрыть?..» — Юи дар речи потеряла. Всего-то оставалось мило улыбнуться, так хотя бы врать не пришлось.

— Знать, я не ошибся, — вздохнул он с каким-то облегчением. — Обед вот-вот подадут. Я так рад, что, кажется, перестарался с этим, но раз в нашем доме скоро станет на одного человека больше, то это заслуженный праздник…

Говорили на улице, в тени обвитой растениями веранды, а в то время слуги заносили те не малые вещи, которые привезли с собой молодые.

Со стуком обуви отца Руки медленно пришёл в себя. Он был так увлечён самой мыслью о ребёнке и роли Юи в качестве матери, что не заметил главного. Сейчас же его, не верящий в правду взгляд, смотрел на жену и будто бы вздрагивал.

В конце концов он упал на колени и осторожно, мягко приложил голову к телу Юи. Он тёрся о её живот лбом и вдыхал её запах. Почему он раньше не заметил, что он изменился? И как он мог не услышать появление жизни, когда так её ждал? Видимо, грёзы о счастье пленили его, и он обманулся.

— Пусть на сей раз будет мальчик… — он не выдержал и рассказал то, о чём долго молился. — Мне не так важно, кто будет наследником, девочка или мальчик, но я всё равно буду продолжать просить о сыне…

«Он боится, что девочку у нас могут отнять. Я могу его понять, ведь сама думала об этом…» — Юи погладила его по голове и легонько прижала к себе.

— Будет мальчик… Я так чувствую… — сказала она тихо, прикрывая глаза. Она прислушивалась к своим ощущениям, почти не сомневаясь в своей правоте. — А ещё я так думаю, скоро Коу, Юма и Азуса вернутся. Вот увидишь, они, как и мы, не смогут жить очень долго вдали.