— Не подходи! — выкрикнула Юи, придя в себя, сильно отталкивая от себя удивлённого происходящим юношу. — Я не верю тебе, ты хотел убить Руки, Шин мне об этом лично сказал, — заявила она, протирая испарину на лбу. — Всё из-за этого меча, Руки украл его и поэтому погиб твой отец, ты ненавидишь его, — делала выводы Юи, отступая назад. — Почему ты не понимаешь, что он не имеет права ослушаться своего господина? Почему ты не винишь во всём Карлхайнца? — забрасывала вопросами Комори, желая тут же и достучаться до вампира, видя лишь печаль на его красивом лице.

— Если я скажу, поверишь ли ты мне? — спросил он, медленно надвигаясь на Юи, которая, споткнувшись, рухнула на гостевые диваны в самом углу большого зала для торжественных вечеров. — Сможешь признать, что тот, кто тебе дорог на самом деле подонок? — эмоционально давил Карла, пытаясь схватить блондинку за плечо, но вместо этого сорвал большой для неё пиджак Юмы, обнажая её белоснежную шею. — Видишь, ты уже не веришь мне, — огорчился Тсукинами, прикрывая глаза, пока Комори пятилась на розовом диване, стараясь быть как можно дальше от него.

— Не решай за меня, но и не смей очернять понапрасну тех, кто ниже твоих кровей, — заявила Юи, уже понимая, как всё в этом мире не просто, где сильный пожирает слабого, где высокая, чистая кровь играет куда больше, нежели честь и достоинство.

— Понапрасну, — впал в осадок он, возвышаясь над девушкой, — решать тебе, насколько моя обида беспочвенна, — отдался на суд Комори древний вампир, всего лишь играя с её чувствами. — Руки обесчестил мою невесту, настроил её против меня, а затем убил, — солгал Карла, зная, как это будет больно услышать такой как Юи.

— Ты лжёшь…- прошептала девушка, глядя в никуда, боясь хоть на секунду усомниться в своём положении, но мысли лезли в голову сами по себе.

— Естественно, не ты первая, ни ты последняя кто поддался на его обольщение, — покачал головой основатель, наклоняясь над Комори. — Но ты так напоминаешь мне её, — прошептал Тсукинами, заставляя Юи всё больше жалеть его. — Даже Шин заметил, что тебя используют, и поэтому предложил присоединиться к нам, — продолжил он, нарушая внутри девушки только устоявшийся мир и покой. — Я не могу смотреть, как тебя приносят в жертву…

«Не может быть, он всё знает, неужели это правда? Руки, ты и правда такой мерзавец?» — еле сдерживала слёзы она, чувствуя мягкие руки в своих волосах и приятный голос, манящий к себе.

— Не плачь, это не стоит твоих слёз, — успокаивал Карла, прижимаясь ко лбу Юи, стараясь поцеловать её, оставляя позади большое окно, полностью открываясь для противника, который выжидал.

«Что же я делаю?» — подумала Комори, понимая, что миллиметры отделяют её от губ Тсукинами, восточный аромат уже заполнил всю грудную клетку, завладевая сознанием и как от неизбежного от чар Карлы ей не уйти.

И звон бьющегося в дребезги стекла вынудил распахнуть глаза, видя как покорившиеся глаза основателя провожают её, скрываясь во тьме вместе с громадным вампиром.

— Карла! — прокричала Юи ему вслед, протягивая дрожащую руку, но только звёзды внимали её мольбам. — Юма, не убивай его, он не сделал мне ничего плохого, — выкрикнула она, бросая к разбитому окну, разрезая руки в кровь, стараясь найти двух вампиров скрывшихся где-то в ночи.

— Я тебя предупреждал, не смей к ней приближаться, — угрожал Муками, наступая на своего врага, пока тот, склонив колени, сидел на земле и прижимал окровавленное предплечье, глядя исподлобья.

«Ну же, Юма, давай бей, ты только поможешь мне», — усмехался Карла про себя, ожидая пока тот нанёсёт очередной удар своим тесаком.

— Ты ещё скалишься! — завопил он, не вынося этих аристократских ужимок. — Я уже отделал твоего братца, теперь твоя очередь, — яростно проговорил Юма, замахиваясь на основателя, одним сильным ударом вонзая свой нож между его рёбер, срывая с губ вампира тяжёлый стон. Снова и снова занося тяжёлую руку с клинком, пока девичий крик, не вынудил остановиться.

— Юма, не трогай его, — кричала она, спотыкаясь, но, продолжая бежать вдоль школьных стен, видя, как Карла падает на зелёную траву, истекая кровью от многочисленных ран.

— Карла, ты слышишь меня? — задыхаясь спросила Юи, падая рядом с ним на колени, пытаясь помочь ему подняться.

— Оставь это, — еле слышно попросил вампир, глядя на взволнованную девушку сквозь пелену, застилающую его глаза.

— Я не брошу тебя, поднимайся, — просила Комори, сплетаясь с пальцами Тсукинами, орошая землю и своей кровью.

— Ты сама ранена, не стоит тебе быть столь близко ко мне, я могу не сдержаться, — прошептал он, чувствуя запах крови на своих руках.

— Уходим, — грубо заявил Юма, отрывая девушку от измученного основателя, бросая его на холодной земле.

— Нет, — сопротивлялась она, тормозя ногами, оглядываясь на Карлу, который пытался встать, но вновь падал лицом на траву.

— Не верь ему! — неожиданно попросил Юма, жадно прижимая блондинку к себе, бросая на землю окровавленный нож. — Не верь, он специально настраивает тебя против нас, — просил он, целуя взъерошенные волосы Комори. — Сейчас ты наша семья, Юи, не смей оставлять нас ради такого как он, — молил юноша, вынуждая девушку усомниться, как полные слёз глаза начали разглядывать расплывающуюся в тумане фигуру, медленно приближающуюся, и холод прошёлся по спине.

— Я всё улажу, идите в машину, — спокойно сказал Руки, подходя к своему брату и Юи. — Ты что-то хотела мне сказать? — сдержанно спросил он у Комори, не спускающей с него бешеных глаз. Он видел, как девушка и злится и хочет спрятаться за его крепким плечом одновременно, но что-то внутри сдерживало её. — Иди, я с тобой позже поговорю, — бессердечно приказал брюнет, не желая показывать при Карле хоть грамм сострадания или же любви к несчастной девушке.

— Пошли, — подтолкнул её Юма, видя, что в таком настроении лучше к Руки и близко не подходить, не то, что спорить.

— Что тебе нужно? — сухо спросил Муками, возвышаясь над основателем, который довольный развалился на спине и смотрел на звёзды.

— А ты ещё не понял? — рассмеялся он, морщась от едкой боли.

— Юи не Камико, она не одинока, не смей приближаться к ней, — пригрозил Руки, понимая, что Карла рассчитывал сыграть на наивности бедняжки Евы и сорвать все планы Карлхайнца.

— А то что? — усмехнулся Карла, зная о своей неприкосновенности в глазах королевской семьи.

— Я убью тебя, — на полном серьёзе заявил Руки, наступая ногой на рёбра, которые прикрывали потемневшее сердце. — Украду клинок и проткну твоё гнилое сердце, — пообещал он, прилагая больше сил, сжимая грудную клетку основателя так, чтобы кислород перестал поступать в лёгкие, пока кровь не выступила на посиневших губах вампира. — Я предупредил тебя, — в последний раз сказал Муками, демонстративно шаркая ботинком по влажной траве, счищая королевскую кровь. И запахнув серый пиджак, испарился так же неожиданно, как и пришёл.

— Уходи, сегодня я тебя отпущу, но когда-нибудь ты поймёшь, что загнан как лиса в нору, из которой тебе не будет выхода лишь одна смерть спасёт тебя, — желчно проговорил Тсукинами, медленно восстанавливая свои силы. Чувствуя, как трещина раскалывает дом Руки напополам, как горящие линии фронта, обнажая тайны скрытые под масками лести и лжи.

Конец I раздела 11 части.

Комментарий к Часть 11. Не оставляй меня и не прощайся - раздел I

Всем спасибо за ваше внимание, подборка картинок по теме как всегда в контакте

http://vk.com/topic-86592009_32485884 - Часть 11. Не оставляй меня и не прощайся - раздел I - 1

http://vk.com/topic-86592009_32485888 - Часть 11. Не оставляй меня и не прощайся - раздел I - 2

========== Часть 11. Не оставляй меня и не прощайся - раздел II ==========

***

Туман ложился на округу, погружая поместье братьев Муками в зловещее влажное облако, захватывая и без того дрожащее тело Юи. Всю дорогу Юма держал её за руку и, так же как и Руки, молчал, он знал этот холодный презренный взгляд, под влияние которого не стоит попадать. Ослушавшись его, он полагал, что проблем не избежать, но не рассчитывал на подобный исход. Карла подобрался слишком близко и успел раскинуть свои сети, будоражащие старые раны. Видя, как пальцы Руки сжимаются при каждой остановке автомобиля, Юма уже пожалел, что они с Комори пошли на прогулку налегке. Было бы куда проще отжать педаль газа и умчаться в поместье одним, но вместо этого ему приходилось смотреть, как острые шёлковые нити расставленной паутины вонзаются в плоть брата, медленно пронзая его.