Литмир - Электронная Библиотека

Джефф хитро улыбнулся.

– Ладно. Но ты все равно будешь наказана за неуважение к Самому Лучшему Управляющему Фермы.

Он подхватил Элис и посадил себе на плечо. Она взвизгнула и засмеялась, цепляясь за его руки. Джефф пробежал по проходу и осторожно опустил жену на ступень лестницы, уходящей под крышу. Элис шутливо шлепнула мужа по руке.

– Я иду разогревать ужин, зови мальчишек.

Джефф с улыбкой подал ей бумаги.

– Разве твое место на кухне?

– Если я люблю готовить, почему нет? – подмигнула Элис и вышла.

С улицы донеслись крики и смех. В хлев заглянул Чак, на земляной пол упала полоска закатного солнца.

– Таня, иди к нам! Эрроу не верит, что я тебя в прошлый раз через плечо бросил!

Та усмехнулась, и вынув наушники, провела широкой ладонью по волосам.

– Скажи, пусть подождет. Я тут еще не закончила.

Джефф повесил лестницу на крюк, захлопнул дверь кладовки, и спросил сына:

– Мешки перетащил?

– Они в сарае.

– Опять на сене дурачитесь?

– Мы все уберем, обещаю.

Створка захлопнулась. Через секунду послышался визг младших мальчишек, Джефф фыркнул в усы.

– Что делает с человеком мечта! – он повернулся к Тане. – Пообещал ему пикап отдать в конце лета, если будет вкалывать как следует. До каникул еще три дня, а он, гляди, уже старается.

– Пойдет на пользу, – кивнула работница, – в семнадцать лет у них внутри вечный двигатель. Чем больше его нагружаешь, тем лучше работает. Не то, что у нас.

Джефф расхохотался и хлопнул ее по плечу.

– Кто бы говорил! Знаешь, как тебя Чак недавно окрестил? Русским Хоганом*!

Таня оскалилась и, шагнув к двери, выглянула во двор.

– Эй, сопляк! Сейчас ты у меня получишь! Назвать меня именем какого-то усатого деда!

Она сбросила обувь и выскочила на улицу.

– Ну?!

Джефф зашел за угол и, сев на ящик у стены, стал с улыбкой наблюдать за возней во дворе.

Таня тигриной походкой приближалась к низкой ограде открытого сеновала. Дэвид и

Эрроу, обы чумазые, как чертята, вынырнули из за пухлых цилиндров прошлогоднего

сена, и с визгом пронеслись мимо нее. Джефф поймал и посадил Дэвида к себе на колени, тринадцатилетний Эрроу взобрался на лестницу у крыши хлева и устроился там, как на насесте.

Последние красные лучи проходили между балками крыши и бросали на стены ломаные тени.

Женщина тихо кралась между стогов. Раздался шорох, Таня хищно прищурилась. Чак упал на нее сверху, но она ловко перекатилась вперед и оставила его лежать на куче сухой травы.

– Что, съел?

Парень молниеносно вскочил и бросился на нее. Таня легко уклонилась от его руки, подставив колено. Чак потерял равновесие, пальцы противницы ловко поймали и запрокинули ему голову, схватив за узел густых волос на затылке.

– Хочешь бороться всерьез, придется постричься! Этак тебя всякий за лохмы поймает.

Чак извернулся и ребром ладони надавил ей на шею. Таня выпустила его. Улыбки белели в синеве вечернего воздуха.

Джефф, смеясь, покачал головой.

– Она права, Чак. Или красота, или практичность.

Потом посерьезнел и спустил младшего с колен.

– Ну-ка иди сюда. Мы с тобой работали над этим приемом. Что, память за неделю отшибло? С какого перепугу ты пытался достать ее левой рукой?!

Чак встал в стойку напротив отца. На третий раз у него получилось, Джефф поднялся с земли, вытряхивая из волос травинки.

– Другое дело. На тебя одного Таня да еще я. Совесть имей, не позорься.

Таня сверкнула улыбкой:

– Не робей. Талант есть, у меня глаз наметан. Только спеси бы поменьше, глядишь, и перестанешь так попадаться. И дружка уму-разуму научишь, – подмигнула она.

Джефф вопросительно поднял бровь. Чак махнул рукой.

– Да это она про того придурка, Сайхема.

– Джереми? Он что, тебя задирает?

Чак сплюнул прилипшую травинку.

– Да нет. Просто за ним все ходят, в рот ему смотрят…

– А тебя бесит, что не за тобой ходят? – поинтересовался Джефф.

– Девчонки в классе говорят, он похож на эльфийского принца, – вклинился Эрроу.

Чак метнул в него яростный взгляд.

– Сайхем заставляет их делать всякие глупости. Вчера рюкзак одному семикласснику закинул на дуб возле школы. Вроде, проверка на храбрость. Ну тот и полез. Добрался до середины, висит, руки дрожат, эти идиоты внизу ржут.

– А ты что?

– Что я? Ну снял его, и сумку палкой сбил. Но я же не могу поспеть всюду.

– И не должен. Мы не можем быть в ответе за все на свете. Что касается Джереми… дурь в голове обычно проходит годам к двадцати. Ну а если нет, то жизнь ему потом сама вправит мозги. Тебе не обязательно этим заниматься.

На небо высыпали первые звезды. Крыши построек медленно остывали, с гор наползал вечерний туман. Окна дома зажглись, раздался голос Элис.

– Ужинать! – хлопнул в ладоши Джефф, – а ну, кто быстрей до крыльца?

Чак подхватил Дэвида на спину, и они с Эрроу помчались наперегонки к светящемуся проему входной двери.

***

Свет падал призрачной колонной через круглое окно церковной башни. В неподвижном воздухе медленно оседали светлые волокна дыма. Потушенные свечи роняли блеклые капли.

– В чем ты согрешила, дитя мое?

Голос священника был так же тускл и невыразителен, как потертая серая стена исповедальни. На лицо Маргариты падала клетчатая тень ширмы.

– В делах и в мыслях, отец Пирс.

Старый священник вздохнул и поправил очки.

– О чем ты хочешь рассказать Господу?

– В прачечной я случайно дала миссис Гольд шесть долларов сдачи вместо восьми, а потом поленилась бежать за ней в такую непогоду. Правда, она и не заметила.

– Это все? – отец Пирс потер лоб.

Кружевная тень на бледной щеке шевельнулась.

– Мой сын Джереми… меня беспокоит, что он становится таким… взрослым.

– Разве это грех? Дети растут на радость родителям.

Женщина смущенно кашлянула.

– Молитесь, чтоб Господь дал вам мудрость, – продолжал священник, – взросление это сложный период.

Он сотворил крестное знамение над склоненной головой, и откинул тяжелую занавеску.

– Всего доброго, мисс Сайхем.

Тяжелая дверь глухо бухнула, и в церкви наконец настала благословенная тишина.

***

Маргарита достала из сумки связку ключей и открыла дверь. Солнце заливало пестро обставленную комнату. Черный питбультерьер, лежащий на ковре, поднял угловатую голову и глухо зарычал. В окно кухни влетел мотылек и запутался в желтоватом тюле.

– Лежи, Даггер, это всего лишь я.

Женщина подошла к зеркалу и придирчиво оглядела себя, со вздохом достала помаду и накрасила губы. Розовый ядовитым пятном осветил увядающее лицо. Меж темных прядей сверкнула позолота длинной сережки. Марго расстегнула верхнюю пуговицу блузки, еще раз бросила взгляд в зеркало и спустилась в прачечную. Пора было приниматься за работу.

Дом, в котором она жила вместе с сыном, стоял на главной деревенской улице. Два помещения наверху предназначались для сдачи туристам в летний сезон. Здешние живописные места пользовались неизменной популярностью у любителей рыбной ловли и прогулок на природе. Остальная часть строения делилась на жилые комнаты и прачечную на первом этаже. Там Маргарита и проводила основную часть времени, сортируя чужое бельё и слушая радио с песнями шестидесятых.

Жар поднимался от гладильной доски, на которой исходила паром полосатая сорочка. Марго потянулась за содовой, стоявшей на столе. Бутылка была пуста. Выключив утюг, женщина поднялась по лестнице и прошла в тесную кухню.

Входная дверь с треском распахнулась, по плиткам пола проехала школьная сумка, Даггер залаял и побежал навстречу хозяину.

– Привет, дорогой! – Маргарита, сладко улыбаясь, вышла в коридор и протянула руки к сыну.

Джереми бросил на нее косой взгляд из-под густых ресниц. Даггер ласкался к нему, рыча и поскуливая. Длинные пальцы лениво потрепали собачье ухо.

– Как школа?

– Как всегда, – бросил Джереми, проходя мимо матери.

9
{"b":"642480","o":1}