<p>

Из кабинета вылетел раскрасневшийся дядька Шамсень, подгайский егерь. Хороший мужик, только больно медовуху любил и все деньги в кабаках спускал. Прошёл мимо грозовой тучей и даже не глянул. Слуга поманил в кабинет новых посетителей. Гед смело ступил за порог, а Зофья шмыгнула в тёмный угол.</p>

<p>

Пылились в шкафах толстые книги в кожаных обложках, на стенах висело оружие, цепи и гербы, в углу статуэтка по пояс – копия Крылатых посланников из храмов. Губернатор сидел за столом и пересчитывал сложенные горкой монеты. В стороне высилась стопка ценных бумаг. Хотя Заградский ещё был молод и подтянут, фигура всё равно выглядела грузной. С годами его сильно разнесёт. На тёмной макушке уже светилась лысина. Он поднял на гостей блёклые глаза:</p>

<p>

– Вот кто у нас зверей-то стреляет без дозволения. Сам повиниться пришёл? Ух, какой я на тебя штраф наложу!</p>

<p>

Заградский погрозил ему пальцем.</p>

<p>

– Дело у меня к вам. Хочу жениться на вашей свояченице, – Гед кивнул в сторону оробевшей Зофьи. – Породнимся скоро. Вот я и решил почтение засвидетельствовать, а заодно сопроводить невесту к сестре и хворому племяннику. Времена-то сейчас неспокойные, сами знаете.</p>

<p>

Заградский задумчиво почесал переносицу:</p>

<p>

– Так шли бы сразу к Милке. От меня-то что надо? Или штраф свой убавить хочешь?</p>

<p>

– Нет, но об одолжении попрошу, – не смутился Гед. – Слышал, вам лесник нужен.</p>

<p>

– Да, суеверен у вас народ, труслив и к работе не приучен. Боится всякой глупости, – посетовал губернатор, хитро прищурившись. – А с меня начальство в Стольном потом три шкуры спустит, что порядка нет. Ещё и Лучезарным постоянно на соседей доносят бездоказательно. Что за люди? Эх!</p>

<p>

– Возьмите меня. Я не суеверен. Здешние земли как свои пять пальцев знаю. Все тропки, звери у меня наперечёт, ценные деревья тоже. Клянусь, не пропадёт за мной ваше хозяйство.</p>

<p>

– Ишь чего захотел! На государственную службу безграмотных голодранцев брать не след. К тому же временно это, пока человек из Стольного не приедет.</p>

<p>

– Боюсь, даже если он приедет, то побежит отсюда так, что только пятки сверкать будут. Суеверия, знаете ли, очень заразны, а стойкость к ним – качество нынче редкое. Мои предки в этих лесах испокон веков хозяйничали, все напасти наперёд знали. Возьмите меня, иначе точно придётся перед начальством ответ держать.</p>

<p>

– Ай, стервец наглый! Где тебя так со старшими разговаривать научили? – разозлился Заградский, аж по столу кулаком стукнул.</p>

<p>

Страшно стало Зофье. До этого они из всего сухими выходили. А что если сейчас удача двух бед им изменит и губернатор обоих в застенок посадит или велит вздёрнуть на осиновом суку?</p>

<p>

– Ладно, – смягчился губернатор. – Вот тебе бумага о приёме на службу. Если сможешь своё имя внизу написать, так уж и быть, приму тебя на службу. С безграмотными даже позориться не стану.</p>

<p>

Зофья приложила ладонь к губам. У них-то грамота только храмовым служкам была знакома, это в Стольном всех детей обязали ходить в школы при храмах. Но Гед взял бумагу и забегал глазами по строчкам, будто и вправду – читал. Перо окунулось в чернильницу и филигранно вывело закорючки.</p>

<p>

Заградский забрал бумагу и удивлённо вскинул брови.</p>

<p>

– Теперь я ваш человек? – Гед протянул ему руку. – Там ещё сказано, что мне дом с земляным наделом положен. Так мне он позарез нужен, чтобы было куда молодую жену привести.</p>

<p>

Он снова указал на Зофью.</p>

<p>

– Шибко грамотный, да, на мою голову? – хмыкнул Заградский. – Тогда все отчёты в Стольный сам писать будешь. Только штраф вначале заплати. Денежные дела отдельно, родство отдельно – первое правило нашей службы.</p>

<p>

Гед вынул мешок с монетами и принялся их пересчитывать. Всё до последней медьки жадный Заградский забрал.</p>

<p>

– Это что ты столько на шкурах выручил? – присвистнул он.</p>

<p>

– Почему только на шкурах? Ещё и мясо, жир, кости, даже когти и зубы ремесленники берут. Ничего зря не пропадает, если с умом подходить, – пожал плечами Гед.</p>

<p>

– Смотри у меня, если проворуешься, – пригрозил губернатор.</p>

<p>

– Не проворуюсь. На свадьбу лучше приходите – приглашаю!</p>

<p>

– Ты хоть в именные книги при храме записан, а, женишок?</p>

<p>

Гед опустил взгляд.</p>

<p>

– Как ты жениться-то собирался? Все браки, рождения и смерти только в храме записывают, – Заградский многозначительно щёлкнул тремя пальцами.</p>

<p>

Гед достал из-за пазухи последнюю серебряную монету и подкинул её в воздух. Губернатор ловко поймал и посмотрел куда ласковей:</p>

<p>

– Так уж и быть, замолвлю словечко перед жрецом в Волынцах. Чай, не чужие, – пухлое лицо расплылось в елейной улыбке.</p>

<p>

Заскрипела дверь, на пороге показалась Милка:</p>

<p>

– Где тут моя сестрица с женихом? Я соскучилась!</p>

<p>

Она заулыбалась, как обычно, когда делала гадость. Горели тёмные глаза, сверкали волосы в косе, сама как кровь с молоком здоровьем пыхала.</p>