Сэм открыл дверь и пропустил Ульяну первой, следом вошел сам.

– На черта вы тогда вообще нужны?.. – донесся до них обрывок фразы Станислава.

Он стоял, опершись руками о стол. При их появлении резко повернулся, облегчение сменилось гневом, стоило ему заметить Сэма. Глаза Зиновьева потемнели от ярости, лицо пошло красными пятнами. Ульяна шагнула к нему, но тот отдернул руку и отступил назад, плотно сжал губы. Виктория тоже перевела на нее пристальный взгляд, и плечи Ульяны опустились, она словно пыталась съежиться и испариться.

Раздражение пробилось сквозь привычную отстраненность и теперь дергало, как больной зуб. Ульяна столько всего пережила не для того, чтобы сейчас терпеть их косые взгляды.

– Добрый день, Виктория, – голос звучал жестче, чем обычно. – Станислав. Прошу прощения, что задержался.

– Вы как раз вовремя. – Краснова не скрывала сарказма. Казалось, Зиновьев ей порядком надоел.

– А мы договаривались о встрече? – Стаса перекосило, и на сей раз он смотрел на него в упор. Шагнул было вперед, но обхватил себя руками и остановился. Теперь губы его кривились, как будто он с трудом сдерживался.

– Я привез Ульяну как только смог.

Сэм вновь перевел взгляд на Викторию.

– Я нашел архитектора, которого мы приняли за соучастника Быстрицких. Ульяна Одинцова – пробужденная, именно она создала портал во время захвата. Нужно ее зарегистрировать.

«Желательно прямо здесь».

Сэм не сказал этого вслух, но Краснова поняла. Обычно пробужденных регистрировали в специальной комнате – все, начиная от отпечатков пальцев и сканирования сетчатки и заканчивая тестом на уровень силы в присутствии чувствующей, но Ульяна сейчас была не в том состоянии, чтобы проходить все от и до. Виктория холодно улыбнулась и указала на кресло:

– Присаживайтесь. Вам придется заполнить общую анкету.

Сэм мягко улыбнулся и кивнул, она направилась к столу, а Станислав отступил к стене. Под его тяжелым взглядом молча села, взглянула на раскрытый ноутбук. Виктория открыла программу регистрации и отступила в сторону. Зиновьев по-прежнему не двигался с места, выражение ярости в его глазах сменилось презрением, он прищурился и пристально смотрел на Ульяну, только уголок губ кривился вниз. Сэм был готов придушить его только за один этот взгляд.

– Объясните, что произошло? – Краснова повернулась к нему.

Он ждал этого вопроса. Плечи Ульяны напряглись, но головы она не подняла.

– Ульяна позвонила мне и попросила о помощи. – Сэм услышал, как она судорожно вздохнула. – Она создала портал, который вытянул из нее почти все силы, и оказалась в другом районе. Я едва успел ей помочь, но после и мне самому пришлось нелегко.

– Как благородно.

– Жаль, вы не позвонили раньше. – Краснова пропустила язвительный выпад Зиновьева мимо ушей. – Ко мне заявились в офис под утро с теориями заговора. Искренне рада, что все наконец-то разрешилось.

– Я пришел к вам за помощью, – Стас цедил слова, под скулами заходили желваки, – потому что подумал, что у Быстрицких могли быть сообщники, о которых я не знал. И уж точно не мог предположить, что у Ульяны такой внимательный телохранитель. Черта с два я бы тогда волновался.

Ульяна вздрогнула и посмотрела на Викторию.

– Я не помню паспортные данные, – едва слышно прошептала она. – Совсем… из головы вылетело.

– И вы ее получили, – спокойно заметил Сэм, хотя тщетно боролся с раздражением. Этот тип отвратителен в своем черством эгоизме. Ему бы радоваться, что она цела и невредима, но нет. Изображает из себя поруганную невинность. – Ульяна обратилась ко мне, потому что вы были заняты.

Станислав бросил на него яростный взгляд, но ничего не сказал. Это и к лучшему, потому что сам он вовремя сдержался. От жесткого упрека отделяли считаные секунды. Сэм понимал, что его забота переходит все границы: Ульяна – невеста Зиновьева, он и должен ее защищать. Хотя по какой-то причине не торопится это делать.

Краснова еще пару минут наблюдала за пытающейся что-то печатать Ульяной, потом покачала головой:

– Давайте лучше договоримся на завтра. Вас устроит?

Та сдержанно кивнула.

– Вот и славно. Сейчас вам лучше поехать домой.

Попрощаться не получилось: Зиновьев смотрел волком, Ульяна не поднимала головы. Обстановка накалилась до предела, а становиться причиной еще больших неприятностей не хотелось.

– Что произошло на самом деле? – спросила Краснова, когда за ними закрылась дверь. – Чувствующая проверяла, никакого дара не было в помине. Уверены, что она говорит правду?

– Ульяна создала портал в мою квартиру и едва не отправилась на тот свет, потому что потратила всю энергию, – Сэм устало потер запястье – браслет от часов точно в огненный обруч превратился, кожу пекло, а в глаза словно насыпали песка, – буду благодарен, если это останется между нами.

Краснова нахмурилась:

– Понимаю, почему вы не сказали этого при Зиновьеве. После похищения прошло не так много времени, но я попрошу Алину проверить ее еще раз. И провести тесты для пробужденных, даже если ее энергетика по-прежнему слабая.

– Спасибо.

Неожиданно взгляд Виктории смягчился – насколько это возможно. Она подошла, положила руки ему на плечи, разминая мышцы.

– Вам не говорили, что иногда стоит расслабляться, Сэм?

От неожиданности он на мгновение утратил дар речи, а потом покачал головой:

– Неоднократно. Но со мной это не работает.

Прозвучало двусмысленно, но Краснова тут же убрала руки и демонстративно направилась к столу.

– Это все? Или у вас есть еще сногсшибательные новости?

– Это все. Удачного дня, Виктория.

Она не ответила.

Выходя из кабинета, Сэм подумал о том, что каким-то образом умудрился до сей поры не замечать интереса Красновой. Хотя почему каким-то, вполне себе определенным: у этого образа были огромные синие глаза, и сейчас она ехала домой со своим женихом.

– Ты хоть понимаешь, каким идиотом меня выставила?!

Он захлопнул дверь с такой силой, что она жалобно лязгнула. Ключи сорвались с крючка и упали на пол. Ее ключи с брелоком с двумя вишенками. Ульяна вдруг поняла, что Стас тоже смотрит на них. И наверняка думает о том, как она вышла на улицу и как при этом дверь оказалась заперта.

– Прости, – едва слышно прошептала она.

– Прости?! Все, что ты можешь мне сейчас сказать, – это прости?!

Ульяна кусала губы, стараясь сдержаться. Слишком много всего случилось за последние сутки: неудачный поход в агентство и жестокие слова Татьяны Николаевны, неудавшийся вечер в одиночестве, портал, пробуждение в чужой кровати, секретная организация, совсем как в фантастических фильмах, люди со способностями… И она – одна из них!

– Давно ты знаешь? – Она внимательно посмотрела на Стаса, который поднял ее ключи и теперь держал их в руках.

– Ты ведь сразу к нему прыгнула, да? Сколько вы уже встречаетесь?

– Мы не встречаемся! – Ульяна невольно повысила голос. – Стас! Ты ведь все это время знал, да? О способностях. И ничего не сказал мне… Почему?

Его взгляд был совсем чужим, и не просто холодным, нет – он обжигал льдом и злобой.

– Почему? – процедил он. – А почему ты не позвонила мне, как только оказалась у него?

– Я хотела! Но я успела только выйти из спальни и налить себе воды, когда…

– Из спальни? Очаровательно!

Стас пулей вылетел в комнату, не оборачиваясь и не оглядываясь, а Ульяна прикусила язык. Это просто какое-то безумие! Она окончательно запуталась в том, что с ней творится, – мало было ей головной боли, сбывающихся снов и непонятных дежавю, теперь еще и это. Если бы не платье из простыни и не лодочки из мужских ботинок, она бы, наверное, так до конца во все это и не поверила. Но то, что видела своими глазами, отменить нельзя. Вопрос в том, как ей теперь с этим жить. Со всем, что случилось за последние сутки.

Утро началось с того, что она проснулась в просторной комнате в черно-белых тонах. Панорамные окна, одно из которых приоткрыто, высокие двухуровневые потолки, в спальне не было ничего лишнего, как и в их со Стасом квартире. Заглянув под простыню, Ульяна слабо пискнула и натянула ее до подбородка: на ней самой тоже ничего лишнего не было, только черное кружевное белье. По ощущениям, вокруг головы носились желтые мультяшные уточки, то и дело норовящие клюнуть побольнее. Что самое паршивое, им это удавалось: боль пронзила виски. Ульяна подползла к краю огромной кровати, осторожно спустила ноги на мягкий ковер и крадучись подошла к двери. Простыня волочилась за ней, как мантия королевы. Снаружи не доносилось ни звука, словно мира за пределами комнаты вообще не существовало. Похоже, она окончательно рехнулась и за дверью действительно ничего нет. Или дракон. Или санитары со смирительной рубашкой.