— Очень просто, — усмехнулся Огден. — Я просто рассказал бедняжке, что семейство Гонтов разорилось и зачахло еще сто лет назад, последний его представитель, всеми забытый, недавно умер в Азкабане. Когда я зачитал ей постановление Визенгамота, официально объявившее род Гонтов пресекшимся, Мэри Сью смогла, наконец, обрести покой...
— Интересно, как она с вами расплатилась? — пробормотала Боунс. — Не натурой же...
— О нет, я уже давно не в том возрасте, — засмеялся адвокат. — Мэри всего лишь указала мне место, где одна из ее товарок когда-то зарыла свои скромные сбережения... Ну вот мы и пришли.
С этими словами он распахнул дверь в дальнюю от лестницы комнату. Общая картина запустения здесь была нарушена — пыль вытерта, окно чуть приоткрыто, впуская внутрь немного света и свежего воздуха. На полу же, на сорванном с полуразвалившейся кровати балдахине спал человек, показавшийся Амелии Боунс смутно знакомым.
— Мистер Крауч? — воскликнула она, приглядевшись.
Это был действительно он, только выглядел так, как будто провел последнюю неделю валяясь в канаве или бродя по непролазному лесу. Вся одежда Крауча была изорвана и испачкана в грязи, волосы давно не стрижены, а лицо не брито целую неделю, что было довольно странно. Амелия вспомнила, что видела Крауча всего пару дней назад — столкнулась с ним в коридоре перед Отделом тайн, и в тот момент он выглядел как обычно, разве что был немного бледен и постоянно облизывал губы, словно мучаясь от жажды. Амелия еще подумала, что Крауч, должно быть, не вполне оправился от болезни, но, в общем-то, ей было не до того.
— Мой клиент наткнулся на него вчера утром в лесу, — пояснил Огден. — Совсем недалеко от школы.
— И что он там делал, позвольте спросить? — поинтересовалась Боунс.
— Охранял своего крестника, — произнес из-за ее спины Сириус Блэк.
Боунс круто развернулась, выхватывая палочку, но адвокат успел ухватить ее за руку.
— Вы обещали, Амелия, — напомнил он.
— Вы сказали, что ваш клиент — не Сириус Блэк!
— Нет, я сказал, что мой клиент не пожиратель смерти и не убивал двенадцать маглов, — ответил Огден. — И это чистая правда, Сириус Блэк действительно не совершал того, в чем его обвиняют, и доказательство этому лежит у вас перед носом.
— Вы хотите сказать, что на самом деле Бартемиус Крауч убил этих маглов? — подняла брови Боунс.
— Я хочу сказать, что присутствующий здесь Бартемиус Крауч-старший своими глазами видел истинного преступника: живого и здорового Питера Петтигрю, — ответил Огден. — Это он предал Поттеров и подделал свою смерть, скрываясь от правосудия. Затем... Впрочем, сейчас это не важно. Главное, что вскоре после Чемпионата мира Петтигрю вместе с другим пожирателем напал на Крауча и подчинил его Империусом...
— ...что, полагаю, объясняет странности в поведении Барти, — произнес появившийся в дверях Дамблдор.
— Альбус, мальчик мой, здравствуй! — воскликнул Огден, широко улыбаясь. — Какой удачный случай привел тебя сюда?
— В целях безопасности это место под особым контролем, — ответил Дамблдор, скривившись, как будто ему в рот запихнули целый лимон. — И я сотню раз просил вас не называть меня мальчиком!
Стоящий позади директора Снейп, которого Дамблдор прихватил с собой в качестве огневой поддержки, удовлетворенно вздохнул. Ради таких моментов стоило жить.
— В любом случае, это большая удача, — продолжал адвокат, — ведь дело касается и Визенгамота тоже. Мой клиент, видите ли, был заключен в Азкабан по законам, принятым с подачи присутствующего здесь Бартемиуса Крауча-старшего. И он не может быть оправдан, пока оные законы не будут отменены. А их, думаю, придется отменять, в свете ставших известными событий...
В этот момент лежащий на полу Крауч завозился и открыл глаза.
— Дамблдор? — просипел он. — Наконец-то! Я совершил ужасную ошибку... Я должен признаться... он бежал... все моя вина... на чемпионате... метка... турнир... двенадцать человек от Дурмстранга и столько же от Шармбатона, запишите это, Уизли... ваш доклад о котлах неприемлем... замечательная работа... отлично справился, сынок... сын... предатель! У меня нет сына! Но он есть... бежал... моя вина... на чемпионате...
— Очень похоже на последствия ментального вмешательства и неудачно снятого Империуса, — произнес Дамблдор. — Где ты его нашел, маль... гхм, Сириус?
— В лесу, вчера утром, — ответил тот. — Если на Гарри идет охота, то кто-то, возможно, пытался подойти к школе, поэтому я искал какие-то следы. Ничего подозрительного не нашел, только в одном месте были остатки старого лагеря, похоже, браконьеры. Я уже собирался возвращаться, когда заметил Крауча. Он не мог сказать ничего внятного, только твердил, что ищет вас, потому что совершил ужасную ошибку... Ну, вы сами слышали. Я хотел отвести его поближе к школе и отпустить там, где на него наткнулся бы Хагрид или кто-нибудь из преподавателей, но по дороге услышал кое-что интересное, что заставило меня передумать.
— Вот как... — Дамблдор нахмурился, о чем-то размышляя.
Тем временем Амелия Боунс, осматривавшая Крауча, удовлетворенно кивнула и взмахнула палочкой, погрузив того в глубокий сон.
— Вы правы, господин директор, очень похоже, что его долго держали под Империусом, — сказала она. — И он действительно смог его преодолеть... Но не только. Специалисты скажут точнее, но на первый взгляд, кто-то здорово покопался у него в мозгах.
— Позвольте взглянуть? — Дамблдор подошел к Краучу, оттянул ему веко и некоторое время смотрел в глаза. — Да, я так и думал. Вы узнали почерк?
— Если бы это происходило лет тринадцать назад, — Боунс нахмурилась и удивленно посмотрела на Дамблдора. — Нет... Нет, это невозможно...
— Боюсь, что возможно, — вздохнул Дамблдор. — Если помните, я давно высказывал такое предположение.
— Ну и что я вам говорил, дорогая Амелия? — усмехнулся Огден. — Готовы вы пойти на поблажки для того, кто предоставил вам такую информацию?
28 мая 1995 года
— Долорес, какой приятный сюрприз! — стоящий у лифта Хамфри Эпплби поклонился подошедшей к нему Амбридж.
— Рада вас видеть, мистер Эпплби, — растянула рот в улыбке та.
Двери лифта с лязгом распахнулись, Хамфри учтиво пропустил даму вперед, зашел в кабину вслед за ней и нажал кнопку с цифрой «девять». Стоявший позади него курьер с пачкой огнедышащих пергаментов под мышкой наткнулся на холодный взгляд и решил, что лучше воспользуется лестницей.
— Слышал о вашем новом назначении, — сказал Хамфри, когда двери лифта с лязгом захлопнулись. — Поздравляю!
— Благодарю, — кивнула Амбридж. — Это большая честь для меня... И ответственность, конечно же. Но позвольте спросить, откуда вы?..
— Ну, вы же знаете, что мы с министром добрые друзья, — улыбнулся Хамфри. — Мы еще вчера обсуждали идею назначить в дело Крауча специального представителя, и скажу вам по секрету, вы были первой и единственной кандидатурой на эту роль.
— Ох, вы мне льстите, — кокетливо улыбнулась Амбридж.
— Что вы, просто констатирую факт, — ответил Хамфри. — Вы ведь работали прежде в ДМП и как никто другой знаете их внутреннюю кухню. И уж если речь зашла о... — он понизил голос, — обо всех этих слухах... вы знаете, каких...
— Я приложу все силы, чтобы их пресечь! — решительно заявила Амбридж. — Министр совершенно ясно дал понять, что ни о каком возрождении Сами-Знаете-Кого не может быть и речи. И он очень разочарован тем, что эти непроверенные слухи просочились в прессу.
— Разумеется, разумеется, — закивал Хамфри. — Мне-то вы можете это не говорить. Я, как и министр, совершенно уверен, что сплетни распускают некоторые недобросовестные персоны для того, чтобы усилить собственную власть, а то и вовсе... вы понимаете... после той неприятной истории с налогами...
Оба чиновника переглянулись и согласно закивали.
— Я, конечно, не могу ничего комментировать, — сказала после некоторой паузы Амбридж. — Но... вы работаете в Визенгамоте уже много лет. Возможно, вы что-то слышали... какие-нибудь неподтвержденные подозрения в отношении Амелии Боунс?
