— Увидишь. — Гарри завязал Луне глаза, взял ее за руку и повел к хижине Хагрида.

— И почему у тебя из сумки капает кровь? — Луна вдруг хихикнула. — Неужели ты решил провести обряд поклонения Пану?

— Что за обряд? — не смог удержаться от улыбки Гарри.

— О, он очень старый, его знали еще в Греции, — охотно ответила Луна. — В ночь полнолуния надо было войти в густой лес, найти там большой камень или священное дерево, привязать к нему невинную девушку, затем раздеться, обмазаться козлиной кровью и до рассвета плясать, распевая священные гимны в честь Пана. По идее, бог в ответ должен даровать богатый приплод стадам и уберечь их от волков и болезней. У тебя есть стадо?

— Э-э-э... нет, пока не обзавелся, — Гарри вдруг захихикал. — Но стада есть у Хагрида. Представляешь, что будет, если он начнет плясать голышом вокруг мадам Максим?

Луна расхохоталась.

— Так куда ты меня ведешь? — спросила она, когда снова обрела возможность говорить.

— Потерпи еще немного, — ответил Гарри.

Он провел Луну мимо хижины лесничего и загона с пегасами, свернул в лес и через несколько шагов остановился у большой прогалины.

— Смотри!

Повязка упала с глаз Луны, та удивленно моргнула и охнула от восхищения.

— Ой, какая прелесть! — воскликнула она, подбежав к маленькому жеребенку фестрала, — Гарри, где ты их нашел?

— Хагрид рассказал мне, что фестралы начали жеребиться, — довольно улыбнулся он. — Я подумал, что тебе будет интересно посмотреть.

Вместо ответа Луна обняла жеребенка и прижалась щекой к его клыкастой морде. Второй жеребенок подошел к ней сзади, Луна не глядя протянула руку и принялась легонько поглаживать ему спинку между крыльями. Спустя минуту она уже была окружена целым выводком маленьких фестралят, так и тянущихся к ней своими драконоподобными мордочками.

Отвлеклись жеребята только когда Гарри достал из сумки кусок сырого мяса. Почуяв кровь, к Гарри потянулись и взрослые животные, и Луне пришлось помочь ему с кормлением. Фестралы глотали мясо почти не жуя и тут же тянулись за добавкой.

— А этот почему-то не хочет есть, — указала Луна на одинокого жеребца, стоящего поодаль.

Тот, казалось, вообще не реагировал на происходящее. С тоской в глазах он смотрел в сторону леса, лишь изредка всхрапывая и перебирая копытами.

— Может быть, он хочет на волю? — предположил Гарри.

— Нет, не похоже. Его же никто не держит, тут даже изгороди нет.

Луна взяла последний кусок мяса и подошла к фестралу. Тот бросил на девушку мимолетный взгляд, отвернулся, затем снова посмотрел на нее, на этот раз более заинтересованно.

— Что ты там увидел? — спросила Луна.

Жеребец всхрапнул и снова повернулся к лесу.

— А-а-а, вот оно что... — протянула Луна. — Но это не повод отказываться от еды.

Фестрал обнюхал протянутый ему кусок мяса, проглотил его и склонился к уху Луны, Гарри показалось, что он о чем-то ее просит.

— Я не уверена... — девушка задумчиво достала из-за уха палочку, почесала ею макушку и снова засунула обратно. — Постараюсь, но послушает ли она меня... И в любом случае, раньше лета не получится. Ты потерпишь?

На этот раз Гарри был уверен, что фыркание фестрала означает «да». Луна потрепала жеребца по холке и отошла в сторону.

— О чем он говорил? — спросил Гарри.

— Ему кое-что нужно, — улыбнулась та, — и я обещала помочь... Но пусть это будет сюрпризом, ладно? Я знаю, тебе понравится.

Некоторое время ребята стояли у края поляны, наблюдая за расходящимися животными.

— Интересно, — задумчиво сказал Гарри. — Фестралы выглядят как скелеты с крыльями, люди считают их предвестниками несчастья... Мало кто понимает, насколько эти животные умные и ласковые.

— Судят по внешности, — ответила Луна. — Что, кстати, довольно странно, ведь большинство людей вообще не видит фестралов. Между прочим, раньше ты тоже их не замечал.

— При встрече с дементорами я вспомнил смерть родителей, — кивнул Гарри. — С тех пор вижу фестралов...

Луна молча приобняла его за талию и положила голову на плечо, но Гарри, казалось, этого не заметил. Он думал о том, насколько обманчива может быть внешность.

«Бродяге от Гарри

Какой патронус был у моей мамы?»

«Гарри от Бродяги

Лань. А почему ты спрашиваешь?»

15 апреля 1995 года

Гарри глубоко вздохнул, собираясь с духом, и решительно постучал в дверь кабинета зельеварения.

— Профессор, можно с вами поговорить?

— Олсен? — Снейп распахнул дверь и удивленно посмотрел на студента. — У вас каникулы. Избавьте меня от своего общества хотя бы на эти две недели.

— Извините, но это важно, — спокойно ответил Гарри.

Он зашел в кабинет, повернулся к двери и под удивленным взглядом профессора наложил на нее заглушающие чары.

— Если вы так бездарно выполняете Квиетус, — голос Снейпа просто сочился ядом, — то неудивительно, что о ваших секретах знает вся Британия.

Профессор одним взмахом палочки снял чары Гарри и наложил что-то более сложное, что парень никогда прежде не видел, но постарался запомнить на будущее.

— У вас есть две минуты до того, как я выкину вас отсюда.

— Профессор, я хотел бы извиниться за то, что сказал тогда на уроке. Это было очень неумно с моей стороны.

Снейп посмотрел на Гарри так, словно тот только что признался ему в любви и сообщил, что ради победы над Волдемортом Гарри надо срочно выйти за Северуса замуж.

— У вас жар, мистер Олсен? — наконец, произнес он. — Или вы пьяны? Учтите, вам лучше ответить «да», потому что если вы таким образом пытаетесь подлизаться...

— Я сейчас изложу несколько фактов, — перебил его Гарри, — и если ошибусь, вы меня поправите, хорошо? Итак, факт номер один: вы невзлюбили меня с самого первого дня в школе, еще до того, как узнали.

— За все эти годы вы лишь подтвердили мое первоначальное мнение о себе, — криво усмехнулся Снейп.

— Факт второй, — спокойно продолжил Гарри, — Вы ненавидите моего отца и постоянно меня с ним сравниваете. Поэтому я полагаю, что причина вашего отношения ко мне состоит не в том, какой я есть, а в том, что я сын Джеймса Поттера.

— Это все, что вы хотели мне сказать? — холодно осведомился Снейп. — Я должен вас простить потому, что был несправедлив, а на самом деле вы лапочка?

— Нет, — покачал головой Гарри. — Есть еще третий факт, на который я обратил внимание совсем недавно. За все время, что вы меня знаете, вы много раз сравнивали меня с моим отцом, но никогда — я подчеркиваю, ни единого раза, профессор, не упомянули при мне мою маму.

Снейп вдруг схватил его за подбородок и задрал голову вверх, пытаясь заглянуть в глаза. Гарри тут же вызвал в своем сознании железную стену, но никакого давления на разум не было. То ли профессор не пытался читать его мысли, то ли, наоборот, делал это слишком искусно.

— Ваша сестра все же проболталась? — спросил он.

— Нет, — ответил Гарри, — я сам понял. Вы ведь знали мою маму еще до школы и дружили с ней. Ваш патронус — лань, как и у нее. И несмотря ни на что, вы спасли мне жизнь и потом не раз пытались меня защитить.

Снейп отпустил его подбородок и сделал шаг назад, на застывшем лице не отражалось никаких эмоций. Он просто смотрел на Гарри немигающим взглядом.

— Дело ведь совсем не в школьной вражде, не так ли? — тихонько произнес Гарри. — Дело в том, что я одним своим существованием напоминаю вам о том, что моя мама вышла замуж за вашего злейшего врага.

Он замолчал, ожидая ответа, но его не было.

— Вот почему я прошу у вас прощения, профессор. Я не могу изменить прошлое и перестать быть сыном Джеймса и Лили, но то, что я сказал тогда на уроке, было жестоко и несправедливо. Мне жаль, что я не догадался обо всем раньше.

Он отвернулся от Снейпа и направился к выходу из класса.

— Я не беру с вас обет молчания, Олсен, — раздалось ему вслед, — но помните: если хоть одна живая душа узнает об этом, я забуду, что вы ее сын. Вы пожалеете, что выжили в ту проклятую ночь.