– Успокойся, чаровник, – небрежно сказала Ахава, – время ночлега.

– Не самая лучшая идея, поверь, – пробурчал Гедеон.

– Поверить? Тебе? Да никогда в жизни! Ты маг, а значит тебе нельзя верить! Не понимаю, почему отец нанял тебя, колдовское отродье!

– Ты поаккуратнее со словами, я спас вам жизнь.

– Мы бы и без тебя справились, – злобно прошипела девушка, резко отвернувшись от Гедеона.

Все, кто сопровождал обоз, распределились вокруг него. Отовсюду доносились вкуснейшие ароматы еды, пробуждая зверский аппетит Гедеона.

– Присядь, юнец, – сказал Сохер, незаметно подкравшись к Гедеону, – вижу я, действительно издалека ты, и не знаешь многого.

– У меня только один вопрос. Почему магов не любят?

– Говорят, что раньше много было тебе подобных. Но потом начались войны. Множество войн было в давние времена, а вы, маги, зачастую за зло и тьму были, а после и к демонам примкнули. Причиняли лишь боль и страдания, являясь шпионами и палачами, мастерами пыток и любителями губить целые деревни непокорных, – с этими словами он поднял рубаху, сделанную из грубой серой материи и, указывая на огромное количество шрамов, продолжил, – я был рабом одного из магов. Видел ваши зверства. И восхищался вашей силой, способной убивать десятки, а то и сотни врагов. Поэтому и нанял тебя. Ты ещё слишком молод, чтобы владеть таким могуществом, но и нет в тебе безудержной ненависти. Хотя, честно сказать, ты меня удивил. Нечто подобное я видел давно, ещё будучи рабом. Мой хозяин убил более ста воинов, поразив их множеством молний, испепелив их. Не думал, что ты способен на такое.

– Я не из числа тех магов, которых вы знаете. Мой дом необычайно далеко, – уклончиво ответил Гедеон, скрывая своё иномирное месторождение.

– Меня мало волнует это. Несмотря на моё прошлое, раба у мага, я не испытываю ненависти к вам. В отличии от своих детей. Ахава родилась уже рабыней. Я полюбил девушку, будучи рабом. Потом и появилась дочь. И она потеряла мать. Её убил маг, когда мы пытались сбежать. Её ненависть к тебе вполне оправдана.

– Это глупо, судить одного по деяниям другого.

– Вас не любят в этих землях. Не просто так зовутся они Срединными. Не принадлежат они ни одному владыке. И маги часто нападают на нас. Пока со мной ты, никто тебя не тронет. Мне понравился твой клинок. Не желаешь продать его?

– Нет. Он не продаётся однозначно.

– Жаль, очень жаль.

С этими словами Сохер ушёл в сторону, оставив Гедеона наедине со своими мыслями. Он достал из своего рюкзака вяленное мясо, заботливо положенное Ахароном. Долгий путь на свежем воздухе, да ещё и битва, пробудили в Гедеоне неслыханный аппетит. Вкушая свои запасы, он не заметил, как к нему кто-то подкрался. Холодная сталь коснулась горла Гедеона, ощущавшего остроту клинка.

– Не двигайся, и я убью тебя быстро, чаровник, – говорил неизвестный, – где камни?

– Не знаю, – ответил юноша, пальцами подтягивая свой посох.

Воздух разорвала стрела, со свистом пронзившая воздух. Неизвестный нападавший рухнул на землю, не издав ни единого стона. К Гедеону спешила Ахава, держа в руках лук и ещё одну стрелу. Юноша осматривал лазутчика. В нём он узнал того, кто напал прошлым вечером на поле.

– Я видел его. Мы уже сражались раньше, но он меня едва не убил.

– Шпионы Шильтона. Они уже давно рыщут в Срединных землях, убивая всех, кто владеет магией, даже стариков и детей, – пояснила Ахава.

– Он спрашивал о каких-то камнях.

– Молчи об этом! Позже расскажу, если отец позволит.

К ним подошёл Лохем, с оголёнными клинками. Молча, без единого слова отрубив голову шпиону, он злобно посмотрел на девушку. К стоящим друг напротив друга Гедеону и Ахаве подошли два крупных, широких в плечах воина. На их головах были большие тяжёлые шлемы, закрывавшие их лица. Все четверо подняли бездыханное тело неудачливого убийцы и понесли в сторону леса. Никто не проронил ни слова, соблюдая абсолютное молчание. Казалось, будто сама природа затаила дыхание. Не было слышно ни стрёкота насекомых, ни пения птиц, ни гула ветра. Лишь звёзды по-прежнему сияли на небосводе, да три луны, две из которых вновь ставшие кровавыми.

– Охота продолжается, – прошептал Гедеон, но, видимо, никто его не услышал.

Ахава, идущая впереди, резко остановилась. Обернувшись назад, Гедеон едва видел огни костров, расположенных возле обоза. До леса оставалось не более ста метров. Он по-прежнему был покрыт зловещей темнотой, мрак всё так же царил в корнях деревьев. Холодный порыв ветра нёс запах крови и гнили из леса, наполненного зловещим воем его обитателей.

– Здесь он найдёт свой последний покой, – тихо, почти шёпотом, сказала Ахава.

– Он враг! Так зачем его сжигать? Не проще ли бросить его на съедение лесных тварей! – выкрикивал один из тяжёлых воинов.

– Заткнись, – прошипела девушка, – или ты хочешь, чтоб звери услышали нас? Прояви уважение к врагу, а не уподобляйся им. Это они оставляют как врагов, так и братьев по оружию на поле боя умирать. Хочешь стать таким же выродком?

– Но он не заслужил…

– Ты сейчас заслужишь стрелу промеж глаз, идиот! – перебила его Ахава, направив стрелу в лицо воина. – Ты много не знаешь, но слишком много говоришь. Знай своё место, наёмник.

Гедеон наблюдал за этим конфликтом, боясь вмешиваться в него. Он явно был на стороне воина, не понимая смысл сжигания врага. Но юноша не желал вызвать гнев девушки, тем более, что она дочь нанимателя, ведь в противном случае его дальнейший путь будет крайне затруднён. Ахава едва успела облить тело каким-то маслом, как из леса, очень и очень близко от поляны, раздался протяжный вой. Кровь застыла в жилах Гедеона, а два тяжёлых воина схватились за мечи. Лишь девушка что-то прошептала на непонятном для Гедеона языке, после чего подожгла обезглавленное тело. Оно вспыхнуло ярким оранжевым пламенем, а воздух наполнился ужасным тошнотворным запахом горелых волос и плоти. Гедеон едва сдерживал себя, чтобы его не вырвало.

– Уходим отсюда! Быстро! – скомандовала Ахава.

Никто не решился оспорить её приказ. Быстрым шагом, переходящим в бег, все четверо направились к обозу. Из леса всё так же был слышен вой, от которого кровь стыла в жилах. Вчетвером они бежали туда, где горели костры. Туда, где будет безопасно. Но сколько они ни бежали, огни не приблизились ни на метр. Создавалось впечатление, будто они бежали на одном месте.

– Чародей, это твои проделки? – спросила Ахава.

– Нет, – ответил Гедеон, смотря на удалённые огни, – даже посох цвет не сменил, не ощущает магию он, как и опасность.

– Тогда что же творится? – нервно спросил один из воинов. – Неужели мы прогневили древних богов?

– Замолчи, деревенщина! Боги давно мертвы, а их храмы разрушены. Потому и лес проклят. Ведь так, чародей? Таковы деяния твоих предков?

– О былых деяниях магов не знаю и к ним не причастен, – сурово ответил Гедеон, – а Боги живы. По крайней мере одна Богиня точно жива. Я был в том лесу. Но всё равно не понимаю, почему мы не можем добраться до обоза.

Ахава, натянув тетиву, целилась в Гедеона. Воины стояли позади неё, размахивая мечами.

– Покажи свои запястья! Быстро! – выкрикивала девушка.

– Я не собираюсь ничего показывать! Научись доверять окружающим, глупая девчонка! – противился юноша.

– Или ты докажешь, что не умертвие и не леса порождение, или я убью тебя! Решать тебе.

Гедеон понимал, что выбор у него небольшой. Умирать он не хотел, а убивать девушку было слишком рискованно, ведь её отец начнёт мстить. Он медленно, без резких движений поднял рукава, оголяя запястья. К нему подошла Ахава, держа в одной руке факел, а в другой лук, выставив его лезвия вперёд.

Запястья Гедеона были самыми обычными, без каких-либо отклонений. Ахава осматривала их очень внимательно, проверяя пульс несколько раз.

– Он человек, – сказала она воинам.

– Я же сразу сказал.

– Молчи! – перебила она Гедеона. – Раньше твари леса не покидали его границу. Но недавно целая деревня была вырезана и обескровлена. Проклятие расширяется, выходя из леса.