Решаем еще в один дом зайти. Двери не заперты, обстановка победнее, но все вещи также на месте. Все выглядит жилым, если бы только не толстенный слой пыли. На улице становится холоднее. Возвращаемся к автомобилю, но двигаемся мимо него в сторону деревенского клуба. Двери закрыты, через окно видно сцену, на которой стоит пианино, с развернутыми на нем нотами. Желания проникать внутрь нет. Подходим к расположенному рядом магазину. Заходим внутрь. Уже не удивляет, а пугает то, что на прилавках есть крупы, консервы, макароны, соль, папиросы. Упаковки все старинные, я такие и не видел, но очень хорошо сохранившиеся, можно сказать, как новые. Не понятно, как все до сих пор лежит на своем месте. Беру банку тушенки. Среди нескольких выдавленных чисел видно 1978. Возвращаю банку на полку. Сделав несколько снимков, собираемся выходить из магазина, но видим в помещении магазина проход, над которым имеется надпись «Хлеб». Захожу туда, а там прилавок с хлебом. И хлеб на нем выглядит, как только что привезенный с хлебозавода, только запаха хлебного нет. Сводит желудок. Выбегаю на улицу, где меня рвет. Становится легче. Решаем, что пора уже уезжать из такого странного места. Идем к машине, но замечаем узкий проход между домами, ведущий к небольшой часовне. Все одновременно говорим о том, что, когда подъезжали к деревне, не было ее. Отбросив сомнения, идем по проходу. В отличие от остальных строений, часовня в очень плачевном состоянии, стены закопченные, дверь обгорелая, окна забиты досками, креста на крыше нет. Видно, пожар в ней был. Дверь открыта, заходим внутрь. Стены черные, все выгорело, ничего не осталось. Вдруг голос низкий, нараспев, как у батюшки: «бегите». Я дышать не могу. По лицам друзей вижу, что они тоже слышали и тоже дышать не могут. Потом срываемся, бежим к машине. Сзади собачий лай. С ходу запрыгиваем в машину. Собак за нами нет. На улице темнеет. Странно, не дольше двух часов, кажется, ходили. На моих часах двенадцать. Столько же, как и перед нашей прогулкой. Секундная стрелка не движется, не идут часы. Достаю телефон, не включается, видимо, аккумулятор разрядился. У парней часов нет, телефоны тоже не работают. Сашка пробует завести машину, а она не заводится. Он ругается, говорит, что не было такого, машина новая. На улице, становится холоднее. Открыли капот, смотрим. Да чего мы там увидим. Вдруг рядом с нами трактор затарахтел и соляркой пахнуло. Всего секунды две длилось. Но самого трактора нет. Смотрю, Сашка упал. Я с Толей за машину схватиться успели. Ноги свинцовые, сдвинуть с места не могу. Кое-как в себя приходим, Сашку тормошим. Очухивается. Пробуем снова машину заводить. Совсем стемнело. Пешком бежать некуда, далеко, замерзнем. На улице уже ниже тридцати. Пальцы замерзают. В багажнике есть бумага и доски. Разжечь не получается, не горит огонь в зажигалках. Зато доносится запах горящего дерева, как если бы печку затопили. Но в темноте не видно, идет ли из какой-либо трубы дым. Со стороны клуба донесся звук пианино. Мелодию не разобрать. Трясет уже всех троих. И от страха, и от холода. Через какое-то время девичий смех. Паника одолевает.

Заводится двигатель машины. Не ясно, почему не заводился. Разворачиваемся, подъезжаем к мосту, а он сломан. И не только что, а давным-давно, видны прогнившие бревна. Съезжаем на лед реки. На другом берегу выбираемся на дорогу, но, сразу же, вязнем в снегу по бампер. Откуда столько снега взялось. Откапываем лопатами. Смотрю на указатель на столбике перед мостом. Четкими белыми буквами на синем фоне написано «д. Беглая». И мост снова целый.

Потихоньку едем. Добираемся до леса. На пути шлагбаум. Выхожу из машины и вижу, что он заперт на навесной амбарный замок. Шлагбаум никак не объехать. Только замок сбивать либо таранить шлагбаум машиной. Начинается сильный ветер. Слышим стон из леса. Точнее, сдавленные, тихие стоны мужских, женских и детских голосов. Оборачиваюсь назад, в сторону деревни. Во всех домах горит свет. Чувствую, если в руки себя не возьму, упаду в обморок. Теперь Толя упал без чувств, затаскиваем его в машину. Протаранить шлагбаум не получается, скорости не хватает. Ломом и топором кое-как ломаем замок, едем дальше. Доезжаем до поля. Дороги нет, леса с противоположной стороны поля не видно. Темнота. Медленно двигаемся вперед. Лес виден то справа, то слева. Метель такая, что свет фар не помогает. Кажется, что ездим кругами. Находим лес и дорогу. Она стала лучше, машина не вязнет, двигаемся быстрее. Сзади появляется свет фар, который быстро приближается. Лес заканчивается, видим открытый шлагбаум, а внизу, как на ладони, мостик и деревню, где в каждом доме горит свет. Не выдерживаю и теряю сознание.

Пришел в себя, когда на улице уже рассвело. Двигатель заведен, в машине тепло. Сашка с Толей в отключке. Растолкал их. Осмотрелись. Сидим в уазике рядом с поворотом на старую дорогу с основной трассы. На моих часах десять. Телефон работает, полный заряд. Спросил, все ли помнят, что было, или мне приснилось. Каждый рассказал, что видел. В целом, истории совпали. На дату в телефоне глянул. Получается, что не ездили мы никуда, дата вчерашняя. У парней на телефонах такое же число.

Вылезли из машины. Тело затекло. Впереди нас следов нет, за нами свежие следы нашего УАЗа, тянущиеся от тракта. Достал свой фотоаппарат, нет в его памяти ни одной фотографии. Толя предложил карманы проверить. Все обшарил, но нет паспортов СССР и свидетельств о рождении. Может, перебрали вчера. Все, одинаково. Постояли, помолчали, развернулись и поехали к Сашке домой. На следующий день возвратились в город.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.