– С этим не поспоришь. – Гиллападриг снял с Дэвида плащ и набросил на свою руку.
– Бедняга. Я все ждал, что его вот-вот вздернут под балкой.
– Из-за новых железных рубашек?
– Из-за новых железных рубашек. – Дэвид выхватил кинжал из ножен и метнул в дверь. Лезвие вошло в древесину на добрых полпальца. – Кевин, этой ночью ты спишь поперек двери. Если кто пожелает заглянуть, передашь им от меня привет.
Воин клана кивнул и расстелил свой плащ возле двери, затем извлек из деревяшки кинжал Дэвида и положил рядом с собой.
Гиллападриг наблюдал за происходящим с любопытством.
– Думаешь, король нарушит правила гостеприимства?
– О’Флаэрти тот еще лис, – пожал плечами Дэвид. – И к тому же у него не все дома. Но он вряд ли станет поступать бесчестно, да только вот Турлох мне безопасности вовсе не обещал. О’Флаэрти запросто закроет на время глаза, чтобы изобразить потом запоздалое возмущение. Идет какая-то игра, и я пока толком не знаю, кто ее затеял: Турлох или О’Флаэрти. Возможно, оба разом. Если меня убьют, вождем Сил Мэлрун станет Фиахра. Они могут надеяться, что с моим сыном будет проще договориться, чем со мной.
– Да уж… скалы Круахана проще сдвинуть, чем тебя. А с чего ты взял, что твой сын?..
– Фиахра дружит с Донном Ок Макгаррити и другими юношами, перешедшими на сторону Турлоха. Аэд, на их взгляд, слишком сблизился с чужаками. Вот они и принесли присягу Турлоху. Они много трещат о том, как выставят незваных гостей с ирландских земель, но я-то помню байку о котах с колокольчиками.
– Но если О’Флаэрти соберет столько же людей, сколько есть у чужаков…
– Тогда он. как я уже и говорил, совсем рехнулся. Вспомни Священное Писание. Евреи сами позвали римлян, чтобы те защитили их от греков, а потом не могли избавиться от этих «защитников». Король Ленстера так же зазвал к нам в гости чужаков, чтобы победить Рори, и вот уже сын Стронгбоу стал королем если не по титулу, то по факту. И теперь О'Флаэрти хочет пригласить новых чужаков, чтобы разобраться со старыми? Той бабенке много за что придется ответить.
Гиллападриг помедлил и оправил свою тунику.
– О какой такой бабе ты сейчас говоришь?
– Жене Рурка. Это ведь из-за того, что она спала с Рори, Рурк и позвал людей из Ленстера на помощь.
– Все беды от женщин, – вздохнул Гиллападриг. – Пойду повешу нашу одежду, пусть сдохнут вши. А ты расскажи об этих новых чужаках. Как они выглядят? Похожи на воинов?
– Они привезли с собой жен, так что это не армия. Но мужчинам, впрочем, война определенно не чужда. Им доводилось сражаться. Причем совсем недавно.
– И откуда они родом? – раздался голос Гиллападрига из небольшой каморки. Навозная куча, лежавшая под решеткой, давала испарения, убивавшие вшей.
– Могу передать только то, – ответил Дэвид, – что мне сказал О’Флаэрти, и я не знаю, насколько его история достоверна. Чужаки говорят на незнакомом языке. Смуглый датчанин переводил их слова на язык своего народа из Ледяной земли[101], а затем датчанин из Голуэя повторял это уже на гэльском. Но кто знает, как искажался при этом смысл? Я немного знаю датский и…
В дверь постучали. Два удара, затем пауза, и еще один.
– Это Доннхад, – сказал Кевин, прежде чем отворить дверь и впустить Доннхада О’Малмоя, чей клан состоял в союзе с О’Флиннами с незапамятных времен, а сам он даже командовал пешим отрядом Дэвида.
– Все люди размещены, – доложил новоприбывший. – И я выставил стражу. Не доверяю этим ребятам с запада.
– А никого из тех новых чужаков не видел? – спросил Дэвид.
– Краснокожих-то? Пара их доверенных караулит у дверей зала О'Флаэрти, где они, похоже, и расположились. Эти парни не сказали мне ни здравствуй, ни прощай. Что твои бронзовые статуи. А тот, с тряпкой на голове, спешил по каким-то делам и в ответ на приветствие только свирепо зыркнул на меня.
– Дружелюбные ребята, – заметил Гиллападриг.
– Их что-то сильно тревожит, – произнес Дэвид. – И они опасаются, что мы можем оказаться не на их стороне.
– Что ты сказал О’Флаэрти?
– Что вряд ли семь воинов, шесть женщин и работник смогут вытеснить Уильяма Маршала в море.
– И как он ответил?
– Вполне предсказуемо. Дескать, это только послы, за западными морями у них воинов больше, чем листьев в лесу.
– Это тебе мужик из Ледяной земли сказал? У них-то там и деревьев, считай, нет.
– Он представился как Торфин, сын Рафна. И он не из Ледяной земли, а из еще более отдаленной. Он называет ее Новонайденной[102].
– Новонайденной, значит? Святой Брендан Мореплаватель давно исследовал берега Ой Бразил.
– Торфин, – сказал Дэвид, – утверждает, что эти территории обнаружили те люди, что пошли вместе с Эриком Рыжим к Зеленой земле[103]. Примерно две сотни лет назад. Небось искали ирландцев, чтобы ограбить. Такое было в порядке вещей для викингов тех дней. Есть легенда, что, когда датчане впервые прибыли в Ледяную землю, оттуда на запад сбежала группа монахов.
– Сага о потерявшихся датчанах, – сказал Кевин. – Помнится, ее как-то пели скальды в Голуэе. Вернувшись, Лейф уже не нашел поселения. На старом месте остались только таинственные руны. Затем пропал и он сам. Я всегда считал это ерундой; сагой, написанной для развлечения северян.
– Олаф, сын Густава, – тот, что повыше, он переводил на кельтский, – тоже так думал. Но он понимает тот диалект датского, на котором говорит Торфин. Этот язык достаточно близок к тому, какой используется в Ледяной земле. Олаф утверждает, что это подобно общению с прадедом своего прадеда. Торфин рассказал, что отряд Лейфа встретил в Виноградной земле[104] неких дикарей – скрелингов, которых им легко удалось запугать. Но затем внезапно те атаковали их с юга. Армию вели в бой О’Гонклины.
– ОТонклины? – переспросил Доннхад. – Так это были ирландцы?
– Во всяком случае, слово звучало похоже. Они атаковали пешком, подобно древним римским легионам, но был у них и отряд, ехавший верхом на огромных лохматых конях. Таких же лохматых, как лошади Земли скоттов[105] или Ледяной земли. Но огромных, как те. на каких разъезжают чужаки. Увидев силы скрелингов, люди Лейфа решили, что биться против такого войска нет никакого смысла. Их отвели к королю О’Гонклинов, и тот отправил их в город на западе, расположенный на берегу огромного Внутреннего моря. Поэтому люди с Зеленой земли так и не смогли их отыскать.
– Это даже увлекательнее той саги, что поют в Голуэе, – заметил Кевин.
– О’Гонклины расширяли свои земли вглубь равнин и потому не слишком интересовались Зеленой землей. Но они выставили дозор у северных рубежей и перехватывали все корабли, а судовые команды потом расселяли в новых датских городах на берегу Внутреннего моря. Поэтому-то люди из Зеленой земли и перестали туда ходить. Никто не возвращался.
– В Голуэе говорят, – сказал Кевин, – что к западу от Зеленой земли есть водоворот, проглатывающий корабли целиком.
– И это еще не конец истории, – продолжал Дэвид. – Похоже, датчане помогли ОТонклинам захватить Травяные земли[106]. И Торфин что-то еще рассказывал об огромных мохнатых коровах и гигантских волосатых слонах. Но тут Олаф мог ошибиться в переводе.
– Так в их краях все огромное и волосатое, за исключением людей? – поинтересовался Доннхад, и все рассмеялись.
– И вот теперь их королю стало любопытно, откуда же берутся все эти датчане, – догадался Гиллападриг.
– Усмирив территории, которые Торфин называет Землей тысячи озер[107], король обратил свое внимание на восток и отправил туда послов. По крайней мере, мне так сказали. О’Флаэрти утверждает, что их корабль пристал к берегу в землях О’Мэлли. Пусть пикты и дикари, но что они умеют, так это отделять голову от тела. Вот только краснокожие чужаки, хоть и малочисленные, дали им достойный отпор. Выжившие шли вдоль берега, пока не наткнулись на Лох-Корриб. Там они и повстречали Олафа.
