По залу пронеслось дружное «ох», и все притворились, что не смотрят в сторону Софронии.

«Вот что значит учиться в школе, где готовят шпионов, — подумала Софрония, — все знают о состоянии твоих дел, иногда даже раньше тебя самой».

Нравилось ей или нет, но речь шла о ее наказании, если не о преступлении. Скорость, с какой разнеслась новость, впечатляла, если не приводила в недоумение.

Следующие три дня все пребывали в волнении и приготовлениях. Несмотря на уверения мадемуазель Жеральдин, все шло не как прежде. Уроки сосредоточились на нарядах и манерах для театра. Леди Линетт посвятила целых два часа исключительно театральным биноклям! Даже капитан Ниалл перешел от ножей к гарроте. В сидячей позиции, пояснял он, легче убивать гарротой, только нужно убедиться, что сидишь прямо позади намеченной жертвы.

— Весьма неудобно, — добавил он, — пытаться убивать, когда ваше сиденье находится впереди.

«Можно подумать, мы наносим визит королеве», — думала Софрония, наблюдая за Приши, которая примеряла очередное платье для «Идеальной ванны».

Девочки собрались в общей гостиной вечером накануне похода в Суиффл — он — Экс. Это было единственное свободное время перед сном, и им следовало поупражняться ходить на высоких каблуках. А вместо того они перерывали свои гардеробы и подбирали предметы туалета.

Упражнялась только Софрония. Она ковыляла поблизости, притворяясь, что ей не интересны наряды, раз ее лишили развлечения. Тем не менее, ее заинтриговало, что у Агаты обнаружились самые дорогие платья и драгоценности, к великой досаде Моник. А наряд Димити привлек жалостливые взгляды. Дело было не в ткани, хотя и ядовито — пурпурной в зеленовато — голубую полоску, а скорее в покрое платья, который был далеко не столь элегантен, как диктовала мода. Софронию передернуло при мысли, что девочки могли бы высказать о ее единственном вечернем платье. А потом ее потрясла собственная мелочность.

«Я превращаюсь в какое-то подобие своих сестер!»

В разгар безумства в гостиной, усеянной платьями, шарфами и перчатками, не говоря уже о скачущих в разнообразных безделушках девочках, раздался громкий стук.

Шиак, стоявшая в стороне и обозревавшая хаос как некое нелепое зрелище, пошла открыть. Кто бы там ни пришел, он был невысок, скрытый за долговязой фигурой леди Царьветр.

— Мисс Тряпочертик тут валяет дурака? — раздался дерзкий голосок с французским акцентом.

Шиак замешкалась, глядя вниз, потом повернулась и, подняв брови, вопросительно оглядела комнату:

— Софрония, к тебе, хм, гость.

И снова приняла скучающую позу, обозревая попрыгуний с видом ученого, наблюдавшего за возней только что открытых ископаемых существ.

Некоторые отвлеклись, чтобы посмотреть, кто стоит у дверей, но при первом же взгляде решили, что посетитель не стоит внимания.

Софрония закачалась на каблуках.

— Добрый вечер, — ухмыльнулся ей Вив.

У Вив, как выяснилось, оказались зеленые глаза и черные как смоль волосы под шляпой. Смотрел он так, словно ладил со всем светом, с видом вечно непослушного ребенка. Одет же был вполне прилично, может, чуточку в духе мальчишки — газетчика, и, по крайней мере, отличался чистотой.

— О, Вив, как поживаешь?

— Лучше не бывает. Я тут глянуть твоего… знаешь кого…

— О, да, разумеется, я и забыла. — Софрония посмотрела на девочек. — Не возражаете, если Вив войдет?

— Кто? — переспросила Димити.

Другие едва взглянули.

Вив снял шапку, демонстративно прижал ее груди и вразвалку вошел в гостиную.

— Я бы не стал надевать эту шляпку к тем перчаткам на вашем месте, — посоветовал он, верша правосудие над выбором Приши.

Та его заметила.

— О, да что ты понимаешь в таких вещах?

— Я из Франции, — ответил Вив, пожав плечами.

— Подумаешь, великое достоинство, — усмехнулась Димити.

— Да тебе всего — то девять, и опекунша у тебя заучка, — возразила Приши.

К чести Вив, в душе Софрония согласилась с ним насчет шляпки и перчаток. Перчатки были пурпурными, а шляпа салатового цвета.

— На твоем месте я бы не вмешивалась, — посоветовала Софрония мальчику.

Вив потащился за ней через хаос гостиной в ее спальню.

— Помни о репутации, Софрония. Оставь дверь открытой! — напомнила Димити.

Моник залилась неприятным смехом. Агата подошла к Димити и что — то зашептала ей на ухо.

— Я знаю толк в женских вещицах, — возразил Вив, как только они благополучно миновали этот бедлам.

— Уверена, что знаешь, но нет смысла спорить с Приши. Она всегда побеждает, даже если не права. Вот Плосконюх. Плосконюх, познакомься, это Вив.

Песик сидел в ожидании отбоя в изножье кровати. Он сбежал из гостиной, когда Моник пнула его за то, что слопал одну из ее лент для волос. И теперь на боку у него красовалась небольшая вмятина.

При виде мехазверя глаза Вив загорелись.

— Можно?

— Конечно. Располагайся.

Софрония взяла Плосконюха и вручила мальчику.

Вив внимательно стал изучать существо, открывая крышки и с удовольствием изучая паровой двигатель в животе Плосконюха.

— Немыслимо. Такой сложный. Но его нужно смазать. Он ведь скрипит?

— Вообще — то да.

Вив кивнул.

— Завтра, когда все сойдут с корабля, приду с маслом и кое — какими инструментами. Наведем блеск.

— Как мило с твоей стороны.

Софрония не решила, как отнестись к тому, что девятилетка разберет по винтикам ее питомца, но и отказаться от предложения не собиралась. Если Плосконюха нужно осмотреть, то мастера, ближе этого паренька, у нее не водилось.

— Да я с удовольствием. Он красавчик, правда?

У Плосконюха было длинное как сосиска туловище, по большей части из бронзы, но попадались и железные, и медные детали, так что он скорее напоминал лоскутное одеяло. Хотя Софрония его обожала, но вряд ли описала бы как «красавчика».

— Как скажешь.

Вив поставил Плосконюха на кровать и приподнял шляпу:

— Тогда до завтра, мисс?

Какой странный ребенок.

— До завтра. Тебя проводить?

И Софрония принялась вспоминать упражнения, как вежливо выпроводить джентльмена из гостей, не вызвав неприязнь.

— Да я смогу найти выход.

И с этим Вив вышел через гостиную, приподнимая шляпу в приветствии девочкам, как только что с Софронией.

В дверях спальни появилась Димити и уставилась на подругу.

— Кто это появился в наших краях? Или нужно сказать «в наших небесных сферах»?

— Вив.

— Я так и поняла, но, Софрония, ты не говорила мне, что водишь дружбу со странной племянницей профессора Лефу!

— Племянницей?

Глава 11

Вив держала слово. Ее слово. Софрония все еще до конца не могла поверить в очевидное. Оказывается, девятилетняя племянница профессора Лефу любила одеваться как мальчик и якшалась с «угольками». И что не подлежало сомнению — с позволения профессора Лефу!

— Эй, привет, мисс Софрония, — поздоровалась Вив, стоя в дверях и прижимая к животу набитый ридикюль.

— Добрый вечер, мисс Женевьева, — подчеркнуто чопорно ответила Софрония. — Не соизволите ли войти?

Вив нисколечко не смутилась, что ее раскрыли.

— Так ты знаешь?

— С какой стати, скажи на милость, тебе так хочется сойти за мальчика?

— Мальчишкам куда веселей живется, — ухмыльнулась Вив, демонстрируя ямочки. — Уверяю тебя, я нахожу женские платья очаровательными. Просто предпочитаю сама их не носить. Они какие — то неудобные.

Софрония смерила гостью взглядом. Этим вечером Вив напялила свою обычную шляпу, большую не по росту мужскую рубашку, у которой закатала рукава, в паре с коричневым жилетом и бриджами.

— Прости меня, но я не совсем доверяю твоим суждениям по части внешнего вида.

Вив засмеялась.

— Вот твой пациент, — показала Софрония на Плосконюха, который воспользовался отсутствием подруг хозяйки и лениво расположился под чайным столиком, что было из ряда вон и обычно ему не позволялось.