— Да что…- обернувшись, он кажется вознамерился вновь выругаться, но, заметив выступившие на моих глазах слёзы, смолк на полуслове. — Что случилось?

— Больно, — шмыгнув носом, буркнула я и, наклонившись, приподняла подол платья, чтобы рассмотреть, сильно ли содрала кожу.

Наклонившийся вместе со мной «Эйомер» присвистнул от удивления, увидев мои белые туфельки на высоких каблуках, и в эту секунду я поняла — он не играет, и похоже раньше и впрямь не видел шпилек.

========== глава 2. Так кличет смерть сверчок ==========

— Это… — похоже, он даже слов не мог найти, чтобы описать то, что увидел. — Кто же так тебя пытает?

— Ну почему же сразу пытает? — мне очень нужно было сейчас просто говорить, чтобы не думать о том, что происходит, и где я очутилась. — Красота требует жертв, и туфли на каблуках, знаешь ли, ещё не самая большая жертва, во всяком случае, если никто бегать по ступенькам не заставляет.

— Да что же в них красивого? — удивлённо поинтересовался Эйомер (теперь я уже смутно начинала подозревать, что он настоящий), смахивая пальцем капельку крови, выступившую на ссадине там, где в мою кожу врезалась тоненькая пряжка.

Ясно, красивыми ему мои туфельки не показались. О вкусах, как говорится, не спорят.

— Во всяком случае, они роста добавляют, — нашлась я.

В самом деле, я же ему и так едва до плеча достаю, а если ещё и разуюсь, то точно носом в грудь уткнусь.

— Женской глупости нет предела, — после секундного раздумья констатировал Сенешаль, выпрямившись и вновь направляясь вверх по ступеням, хорошо хоть теперь не тянул так быстро.

— Мужчины тоже не всегда идеал здравомыслия, — буркнула я ему в спину и тут же пожалела о своих словах, когда, обернувшись, он окинул меня через плечо прищуренным взглядом.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Только то, что не стала бы украшать шлем конским шиньоном.

Лицо воина гневно вытянулось, вновь заторопившись, он дёрнул меня за локоть с такой силой, что я едва не упала на ступени. Надо же, какой нервный!

Я даже не успела рассмотреть площадку второго этажа и коридор, как Эйомер уже распахнул какую-то дверь, втолкнув меня внутрь, захлопнул её и щёлкнул замком. Захотелось возмутиться по поводу такого грубого обращения, да только было поздно — его быстрые шаги уже затихали возле лестницы.

Взглянув на камин, в котором догорали небольшие поленья, я в отчаянии вздохнула — всё понятно, иного отопления нет. Наверное, такова была реакция на стресс от происходящего, но единственное, что меня сейчас волновало, это холод. Обхватив плечи руками, я осмотрелась: в скудном свете огня выступали заправленная зелёным покрывалом кровать и кованный сундук. В дальнем углу среди густых теней были едва различимы стол и два стула, на одном из них я заметила рубаху, и это вызвало хоть какое-то воодушевление. Отложив сумочку на покрытую скатертью круглую столешницу, я надела рубаху, закатывая длинные рукава и радуясь тому, что мягкая тёплая ткань доходит почти до колен. Яркие угольки, светясь красным, так и манили приблизиться. Опустившись на расстеленную у камина волчью шкуру, я обхватила руками колени и уткнулась в них подбородком. Вот так было гораздо теплее, и даже мысли перестали разбегаться, вновь скручиваясь в клубочек разума. Ну какие могут быть Рохан и Эйомер с Хамой? Я же возвращалась домой с вечеринки. Да, всё получилось глупо, нужно было не убегать в слезах как последняя дурочка, а прямо сказать Майку, что он помешанный на собственном отражении в зеркале осёл, и если ему и светит этой ночью секс, то исключительно с собственной рукой. То-то бы он позлился, ну и пусть. А теперь? Вот что теперь? Какие-то странные толкинисты, которые так вжились в свои роли, что это сродни безумию. Как меня угораздило к ним попасть? Зачем понадобилось сворачивать на частную дорогу? Ах да, там кружили такие яркие светлячки, вечно они меня восхищают и волнуют. Так же, как и голубые мотыльки. Надеюсь, водители тех фур не сильно пострадали, наверняка их дома ждут семьи. Меня, кстати, тоже ждут, и, если не вернусь к одиннадцати, начнут волноваться и названивать. Вот только телефон сел, я, как всегда, забыла его зарядить. Выбраться бы из этой комнаты и добежать до Ауди, а уж там сориентируюсь. В самом деле, чего это я расселась? Жду, когда этот псих ещё что-нибудь придумает? Нет, в самом деле, кто знает, что у него на уме? Вдруг пытать решит, чтобы призналась, чем Саруман орков по утрам кормит? Как будто сам не знает: звездюлями, разумеется.

Спешно поднявшись на ноги, я подошла к дверям и на всякий случай подёргала массивную ручку: так и есть — заперто. Причём замок какой-то странный, я таких ни разу не видела — слишком большой, и ключ, судя по всему, так снаружи и торчит. Скользнув взглядом по комнате и лишь на миг задержавшись на увешанной обмундированием подставке, я с интересом взглянула на окно — стёкла были толстыми и мутными, но меня заинтересовали не они, а маленькая щеколда у самого подоконника, именно она удерживала створки фрамуги. Судя по всему, никаких хитрых запоров там нет, а значит: «Здравствуй, свобода!» — мне ли бояться лазить вниз со второго этажа, если я с четвёртого без проблем спускалась, сбегая с уроков физики на очередной слёт? Впрочем, когда я выглянула из окна, оказалось что этаж третий — не стоило забывать про высоченные ступени перед парадным входом. Но если получается, что главные залы дворца расположены на втором этаже, то на первом, наверняка, находятся темницы. Так почему же Сенешаль привёл меня в свою спальню, а не бросил в одну из них? Неужели пожалел? Но нет, судя по его холодному взгляду и жесткой манере поведения, на жалость он вряд ли способен, скорее, тут сыграло роль любопытство. Наверняка решил сам учинить разборки Вражеской шпионке, которой, похоже, меня посчитал, а не доверять это дело тюремным стражам. Портить шкуру всегда интереснее самому.

Да о чём это я? Какая шкура, неужели тоже крыша съезжает? Наверное, атмосфера здесь нездоровая. Может, какой добрый сенатор тайком радиоактивные отходы прикопал, вот и мучают глюки?

Аккуратно сдвинув маленькую щеколду и открыв окно, я выглянула наружу. Первое, что бросилось в глаза — это два воина, которые, закрепив факел на стене сарая, караулили мой автомобиль. Молодцы ребята, и как я домой поеду? Меч мне не выдавали, а врукопашную с двумя такими бугаями, пардон, но сегодня я не в форме. Начав рассматривать двор на предмет отступления пешком, я вдруг поняла, что совершенно не знаю, как в него заехала: хозяйственные постройки и конюшни были расположены настолько близко друг к другу, что проехать между ними на автомобиле не представлялось возможным. Огорожены они были белой каменной стеной, единственные ворота заперты, да и не помню я, чтобы через них проезжала.

Больше не замечая холодного воздуха, я, не веря, смотрела на ночной город, который хорошо обозревался с холма, где был построен дворец. Как такое возможно? Вовсе не к нему вела та узкая дорога, над которой летали светлячки. Та дорога, на которой взбесилась моя Ауди. Интересно, а сверчки там не пели? Говорят, они к покойникам поют. Стараясь не думать о самом страшном, я принялась ощупывать своё тело. Неужели мертва? Неужели не справилась с управлением, когда фуры столкнулись? Но нет, пульс бьётся, да и свернула я с трассы раньше, чем случилась авария. Но тогда как объяснить то, каким образом мы с машиной оказались в… Рохане? Впрочем, говорят же, что на тот свет с собой ничего не заберёшь, а моя Ауди со мной и вполне цела, если не считать пары царапин. Будем надеяться, что эти вояки не попытаются её вскрыть, как консервную банку.

Холодный озноб прошёл по коже, но о смерти думать вовсе не хотелось, а значит… Значит оставался только один вариант: параллельные миры, порталы, которые, если верить утверждениям некоторых учёных, научная деятельность которых обычно вызывает большие сомнения в их здравом уме, иногда открываются в местах разлома земной коры или аномальных зонах. Ну да, как любит шутить мой брат, я и есть сплошная аномалия и абсолютное недоразумение: толкинистка, которая порой смущается собственного имени, красотка, которая бегает от парней вместо того, чтобы ходить на свидания, отличница, которая прогуливает уроки ради тренировок бесполезного, на его взгляд, боя на мечах. В общем, такое могло произойти только со мной. Просто как очередное недоразумение. Тотальное.