Сам Новгород по численности населения и добротных каменных храмов не уступал Москве, а, пожалуй, и превосходил ее. Каменное строительство началось здесь еще в X веке.
Летописи доносят, что уже в 989 году от Р. X. тут, в детинце, была построена каменная церковь праведных Иоакима и Анны, а в 1050 году город был обнесен новой каменной стеной.
Жители Новгорода гордились своей историей и древностью, считая свой город старейшим на всей русской земле, а в доказательство приводили летописные свидетельства, где говорилось, что именно они, новгородцы, пригласили когда-то Рюрика на княжение и тем породили на Руси знаменитую княжескую династию. Вынужденные силой традиций и обстоятельств подчиняться Москве и платить ей дань, тяготились сим фактом истории и мечтали избавиться от него.
Эта древняя столица пока еще относительно вольной республики располагалась по обе стороны полноводной реки Волхов в шести километрах от озера Ильмень. На левом берегу Волхова возвышалась прекрасная крепость – детинец, центром которого являлся древний собор Софии Премудрости Божией со звонницей, с золочеными куполами и крышей, покрытой свинцом. Этот храм, построенный еще в середине XI века, и дал наименование всей стороне – Софийская. К середине XV столетия детинец, большую часть которого занимал двор и резиденция Новгородского архиепископа, был обнесен не раз обновленной каменной, толщиной около четырех с половиной метров, стеной с башнями, из которых в разные стороны вели пять ворот. Практически весь детинец был издавна застроен лишь каменными зданиями, иные из них славились не только своими размерами, но и красотой. К примеру, в 1433 году владыка Евфимий возвел на своем дворе замечательные трехэтажные хоромы с тридцатью дверями и прекрасной Грановитой палатой с расписными сводами на нервюрах, опирающихся на столб в центре зала. Он же устроил в саду, близь городской стены, каменные часы, прозванные «Евфимьевская часозвоня», поставил церковь каменную же Святого Иоанна Богослова с теплой трапезою, со многими погребами и хлебней. Здесь же, в крепости, на владычном дворе располагался двухэтажный архиепископский дворец, имелись митрополичьи покои, различные служебные постройки, здания приказов, присутственных мест, еще несколько церквей.
Вместе с архиепископом, имевшим собственные обширные владения, свою казну и даже войско, Новгородской республикой управлял Совет господ – бояр, тысяцких и посадников, а также представителей всего города. Он же, совет, избирал глав города – степенных посадника, тысяцкого и самого архиепископа, решал, кого из князей пригласить по договору к себе воеводой-военачальником. Заседали в Грановитой палате, в ней же принимали послов, знатных гостей.
Самые важные дела решались на вече – собрании представителей от всех слоев новгородского общества. Вече могло быть малым или большим. Малое собиралось в детинце, куда из-за ограниченности пространства не могло вместиться много народа.
Все, что возвышалось за стенами крепости, как и в других русских городах, называлось посадом. Он разделялся на пять концов, три из которых находились на Софийской стороне.
Прямо из детинца Епископская улица сквозь Спасские ворота вела к южному Людину, или Гончарному, концу, в котором располагались усадьбы богатейших новгородских семей Овиных, Тучи, Борецких-Исаковых, давших Родине защитников-воевод, посадников, бояр, тысяцких. Как и иные концы, Людин имел свои святыни – старинную церковь Рождества Богородицы, храмы Уверения Фомы, Петра и Павла. Тут имелись свое озеро Мячино с Воскресенским монастырем, урочище Синичья Горка, кладбище и древняя церковь Благовещения у деревни Аркажи. В этом же конце имелись четыре монастыря и не менее десятка храмов.
На севере Людин конец граничил с Загородским. Здесь также издавна проживала знать новгородская, чем богаче – тем ближе к надежным крепостным стенам. Тут же возвышались знаменитые храмы Двенадцати апостолов, Николая Чудотворца, Флора и Лавра. В последнем, на Людогощей улице, хранилась одна из новгородских святынь – чудотворный Людогощенский крест.
Загородский конец в свою очередь соседствовал с Кожевницким, или, по-иному, Неревским концом, гордившимся церковью Федора Стратилата на Ширковой улице и древним – XI века Звериным монастырем с чудным храмом Петра и Павла, который был виден с противоположного берега Волхова. В этой части города-посада, вблизи от детинца, располагались дворы богатых бояр: братьев Василия, Казимира и Якова Коробов, трех братьев Селезневых: старого посадника Матвея, а также других лучших людей.
По правому берегу реки Волхова раскинулась вторая, не менее значительная половина Новгорода – его Торговая сторона. Ее центром являлись Ярославово дворище с великокняжеским дворцом – официальной резиденцией Московского государя, и древний, 1113 года, пятиглавый храм Николая Чудотворца, иначе именуемый Николо-Дворищенским собором. Значительную часть центра этой стороны занимали Гостиный двор и новгородский Торг, собиравший купцов со всех концов земли. Его ряды тянулись до самого Волхова. Тут же стояла и вечевая башня с колоколом, созывавшим по необходимости на большое вече всю местную законодательную и исполнительную власть – вечников.
Рядом с Торгом удобно раскинулись иностранные торговые дворы. К югу от Ярославова дворища на берегу Волхова – Готский с собственным храмом Олафа, основанный шведскими купцами с острова Готланд еще на рубеже XI–XII веков. Немецкий, или, по-иному, Ганзейский, двор занимал территорию меж улиц Ильинка и Славная и красовался как раз напротив Никольского собора, подпирая церковь Иоанна Крестителя, что очень не нравилось иным местным жителям, ибо иноверцы, глядя на их православные церкви, усердно молились своему Богу в собственном латинском храме Петра. Немецкий двор тоже стоял в Новгороде с незапамятных времен, по сведениям летописей и знатоков старины был известен с начала XII века. Не уступали иностранным купцам и русские, тоже имевшие тут собственные торговые представительства. Возле Готского двора раскинулся Псковский, а неподалеку от церкви Ивана на Опоках – Тверской. Каждый из дворов имел просторные склады для товаров, погреба, хоромы для гостей, мыльни. И, конечно, прочную ограду – частокол.
На Торговой же стороне разместились другие два конца города из пяти – Славенский и Плотницкий. Тут тоже возвышались прекрасные храмы, богатые дворы посадников и тысяцких Грузов, Афанасьевых, Ананьиных и других. Торговую сторону, как и посад Софийской, опоясывал земляной вал, укрепленный стеной. Обе стороны – Софийскую и Торговую связывал меж собой Великий мост. Особняком, как бы в стороне от Новгорода, располагалось Городище, или Город, – с великокняжеской резиденцией, с дворцом. Тут постоянно проживали московские наместники, послы и прочие чиновники.
На подступах Новгород, как и Москву, охраняли хорошо укрепленные сторожа-монастыри Юрьев, Троицы на Паозерье, Благовещения, Аркадьевский, Святого Пантелеймона, Николы на Мостищах, Богоявления на Сукове… Крепостные стены города периодически подновляли, оснащали пушками. Избыток средств позволял новгородцам строить новые храмы, копить богатства. Сытость и довольство населения, спокойствие на границах вели к утрате воинского мужества, давали повод к самодовольству и самоуверенности. Тем не менее, новгородцы верили в свои силы и с гордостью именовали себя «мужами вольными».
…Посол Иван Федорович Товарков, прибывший из Новгорода, дождался возвращения великого князя из Коломны и был незамедлительно принят им. Иоанн любил этого посла за его аккуратность, добросовестность, трезвость во всех вопросах. Товарков не блистал знатным происхождением – сын удельного боярина, – но был грамотен, начитан, знал литовский язык, понимал по-немецки, четко излагал свои мысли, имел хорошую память.
За три дня, проведенных в Новгороде, он встретился с московскими наместниками, жившими себе преспокойно на Городище, потолкался на Торгу среди купцов, которые всегда все знают, послушал в детинце знатный народ на малом вече. Виделся он и с новгородским архиепископом Ионой, которому передал послание Иоанна. В нем великий князь напоминал Ионе, что тот при утверждении на место архиепископа давал обет хранить верность православию, митрополиту Московскому и всея Руси и его преемникам, обещал не слушать призывов Григория-отступника, киевского митрополита, поставленного из Рима. А пастве своей, детям своим, внушать, чтобы не признавали его, изменника, не верили его посланиям, речей его не слушали и даров и писем от него не брали.
