***
Я потянулся с отверткой – подкрутить одну из деталей. Неловкое движение и моя конструкция, печально скрипнув, полетела на пол.
Я еще только начал работать, когда закончу, это будет новое устройство для дыхания, получше, чем все эти бесконечные трубки и маски… И портативное - это обязательно. Нужно его подобрать.
Мог бы конечно и санитарку позвать, но решил попробовать сам. Заодно и подкрутить что-то, а то все эти провода жутко мешают. Привычным жестом выдернул систему и, схватившись за подлокотник, позволил передней части своего тела свеситься с кровати
120…119…118
Мне пятнадцать лет, парализован с рождения, рабочая только правая рука и голова, дышать сам тоже не могу. Я принц, у меня есть брат, к счастью для страны хотя бы он здоров. Считается, что он меня старше на три минуты. Мое имя Айкос I, сын Айрона VI.
60…59…58…
Пора заканчивать эскападу. А то не смогу подняться, получу асфиксию и стану тупеньким как воробушек. Буду лежать и слюнки пускать. Общество не поймет.
Я подтянулся и втащил за собой свое устройство. Краем глаза заметил темный силуэт возле кровати.
Медики носят белое, занятия у брата закончатся через два часа. Ты что за хрен с горы? Я, кажется, велел никого не впускать, пока я занят.
Мужчина дождался, пока я нацеплю маску, затем нагнулся надо мной и прохрипел мне в лицо: - Ты просто сон, который снится абсолютно здоровому человеку. И руки и ноги - все в порядке.
- И я могу делать все что угодно? Голос повиновался плохо, и дело было не в недостатке кислорода.
- Да.
- Тогда, когда я проснусь, я хочу… - душу заполнило щемящее чувство радости - Я хочу поехать в Париж, совершить великое открытие и…
- Но-но, не разгоняйся, ты даже не представляешь, насколько она лентяйка.
Научиться стрелять и лука, погулять по парку, потанцевать на свадьбе у брата… додумал я в пустоту. Какая разница, если я проснусь, я все равно буду помнить это.
С одной стороны брать на веру слова типа, который появился в моих покоях и исчез внезапно как раз тогда, когда я пробыл без воздуха чуть более минуты… сомнительная идея. Хотя с другой стороны Париж… такого города в Дейверии нет. А я на секунду представил его себе так четко, словно видел раньше. Нет, все же не стоит излишне обнадеживаться. Раз уж за пятнадцать лет я так и не проснулся.
***
- Мой принц, ваша матушка хочет Вас видеть
- Это вредно для матушкиного хрупкого здоровья. Ей не стоит так расстраиваться. Ничего страшного, Маринетт, передай ей, что я не в духе.
- Вы - и не в духе, мой принц?
- Соври еще что-нибудь. Не хочу, чтобы она опять рыдала мне в подушку. Общество этого не поймет, что важнее, я не хочу, чтобы ее величество мне сочувствовало, а они сочувствовали ей. Я не жалок. Принц не имеет права быть жалким.
- Тому, кто посмеет так сказать про Вас, отрезали бы язык за клевету, с Вашей головой….
- Маринетт, не заставляй королеву ждать.
Служанка низко поклонилась и засеменила прочь. Слава богам, я уже не ребенок и не обязан выслушивать ее причитания. Это у всей страны развлечение такое пятнадцать лет «королева в печали». Спросите у любого вельможи, шута, да хоть городского нищего кто я, и они скажут, что я гений. Спросите у моей матушки, и она скажет, что я ее больнюсенький сыночек. Так и живем.
Вот только жаль, что за целый день брат так и не пришел. Только поздно вечером заскочил на пару минут мой осведомитель и рассказал, помимо прочего, что король вернулся из дальнего плавания и по этому случаю во дворце обещанный прием.
***
- Волосы оставьте на уровне плеч.
- Мой принц, так уже не модно. Сейчас все ходят с короткими стрижками. И вообще, когда Вы успели так обрасти?
- Знаю, как все ходят, Вы слышали, что я хочу, челку тоже не вздумайте делать. Я вообще, сам им моду задам, так и знайте на будущее. Кстати, захватите на полке состав, это для Вашей дочери, вы сетовали неделю назад, мол, у нее не такие как надо. Утром и вечером втирать в корни. Да, на себе испытал, не смотрите на меня так. Видите же, что работает.
У моего отца и брата волосы темно русые. А у меня белые. Альбинос я. Но не крайняя степень, глаза не красные – голубые, как у всей нашей семьи.
Я придирчиво осмотрел творение цирюльника в зеркале. Кивнув, разрешил ему удалиться.
Мог бы и вовсе не стричься.
Все равно, все придворные и послы, что приходят ко мне видят кучу трубок по всему телу, кислородную маску и почти полностью неподвижное тело на кровати.
И все равно они здесь. И все равно они вынуждены склониться передо мной в реверансе и обсуждать государственные дела, делая вид, что им нормально общаться по этим вопросам с ребенком.
***
Увидел, как кто-то высокого роста входит в дверь и настолько громко, насколько мог, заорал:
- Привет лошара!
- Я твой отец… король.
- Упс, пап, я честно не тебе, я думал, это брат пришел. Сорян, попутал. Вообще привет, давно не заходил. Дела какие-то, да?
Мог бы испугаться, но видел в глазах отца задорные искры. Кроме того, слава богам не слышал никто. Общество не поймет.
- Где твои манеры, лошара?
- Ай, ну кому нужны эти манеры? За ними лишь скрывают ложь, невежество и лицемерие.
- Как же дистанция?
- Ты знаешь, что я тебя люблю и уважаю без эпитетов. Как и брата. Кстати, почему он вчера не пришел? Я ждал его…
- Я вчера приехал из Моенура. Как ты и говорил, мой визит прошел несколько дольше, чем хотелось бы, но в итоге мы пришли к соглашению. Теперь, когда по обеим берегам моря для пиратов одинаковая кара, будет несколько легче.
- Я думал ты приехал вечером. Мне поздно сообщили.
- А что у тебя? Что говорят врачи?
- Два года. Похоже, твой план, про то, что Эверет носит корону, а я управляю государством, провалился.
- Я не спешу с ним расставаться. Что ты думаешь?
- Можно попробовать в Твен. Говорят, они мешают тамошнюю медицину с магией. Но я должен ехать сам. Все, что я знаю о волшебстве, говорит о том, что на иной земле результат может быть непредсказуем. Я сейчас как раз работаю над аппаратом, который смог бы поддерживать мое дыхание и не мешать передвижению. После этого можно будет поговорить со специалистами из этого города, и, если они смогут мне помочь, то отправиться туда, а если нет, то поискать другое место.
- Думаешь, наши врачи бессильны?
- Думаю, они слишком боятся мне навредить. А времени ждать, пока очередной эксперимент пройдет все их испытания, у меня нет. Они говорят, можно улучшить состояние, если больше двигаться. Короче, я не сдаюсь. Ну, а если что, то брат и без меня справится.
Отец нетерпеливо стукнул рукой по кровати.
- Твоего брата не волнует политика, был бы ты здоров, вопрос о том, кто станет моим наследником не стоял бы. Он был бы хорошим военачальником, или отправился бы путешествовать, как всегда мечтал. Для него забота о государстве - значит похоронить себя на троне. И в конце-концов, боги, ты должен это знать, ты родился первым.
Внезапное откровение отца меня не удивило – я догадывался, что вопрос о том, кто первее из нас увидел свет, зависит не столько от фактов, сколько от обстоятельств, им сопутствующих. Намного больше произвела на меня впечатление его несдержанность, которой он прикрывал беспокойство. Честно говоря, я надеялся, что про два года ему уже сообщили раньше.
- Отец, я делаю все, что от меня зависит.
- Что ты будешь делать, если маги Твена помогут, и ты встанешь на ноги?
- Отправился бы путешествовать, или стал военачальником.
- Очень смешно.
- Я кстати серьезно насчет путешествий… Занялся бы нашими связями за пределами империи. Несмотря на то, что ты мне только что сообщил, притязаний на престол у меня нет, хотя, если я останусь жив, Эв скорее всего скинет на меня государственные дела…
Еще несколько минут мы говорили о всяких мелких и неважных вещах, затем попрощались. Визитом отца я был скорее недоволен. Встану на ноги? Да ладно. С каких это пор король стал видеть в желаемом действительное. Я нетерпеливо глядел на время. Интересно, сказал ли он Эву? Брат для меня был всем. Самый лучший друг и самый близкий человек. И я больше всего на свете не хотел, чтобы между нами встал вопрос о короне. В нем не было ни толку, ни смысла. Лишь повод для ссор, и, если узнают третьи лица, то интриг и гражданской войны. Зачем говорить об этом сейчас, когда мои шансы дожить до совершеннолетия невелики? Я не понимал и не хотел понимать этого.
