-Тост за счастливую пару,- сказал Сэм, подходя с двумя бокалами шампанского.

- Это хорошо, - сказала Финн, сделав глоток.

- Ты сама его выбрала, - напомнил ей Оливер.

- Нет, на самом деле это специальная бутылка, которую я приберегла для этого случая.

Сэм улыбнулся.- Поздравлять. За новые начинания!

Она не подошла к Сэму и залпом выпила весь стакан.

- Полегче, приятель.- Оливер улыбнулся. Он почувствовал, как встревожена Финн.

- Это бал Четырех Сотен. Давайте отпразднуем!- решительно сказала Финн. Она отвернулась, чтобы поговорить с гостями, оставив Сэма и Оливера вдвоем.

-Насчет взлома, - сказал Сэм. -Мы выяснили, чего не хватает.- Его лоб хрустнул.

-Скажи мне.

-Я не хотел портить эту ночь, но ... Мы проверили хранилище и ... Люцифер…

- Его останки исчезли, - сказал Оливер, сразу догадавшись. – Вот черт.

-Кучка пепла. Что они могут с ним сделать?- Сэм пожал плечами. -Мы доставим нефов.

Оливер кивнул, сдерживая желчь в желудке. Он просто должен пережить эту ночь живым, и тогда он разберется с тем, что сказал ему Сэм.

В полночь Ковен собрался в вестибюле музея на церемонию посвящения. Оливер подошел к алтарю, установленному на возвышении. Это был прекрасный мраморный стол, а на нем-золотая чаша, Святой Грааль, еще одно сокровище хранилища.

В чашке была кровь каждого вампира в Ковене. Они отдали свою кровь, когда укололи пальцы о замки. Венаторы сохранили каждую каплю, и теперь она была в чашке перед ним.

Сангре Азул

Живая кровь.

Бессмертная кровь.

Оливер поднес чашку ко рту и сделал глоток. В одно мгновение он превратился в толпу. Он владел жизнями и сознанием каждого вампира в мире, он видел лицо всемогущего в крови (прошлое, настоящее, будущее); это было головокружительно,пьянящее,ошеломляющий прилив силы и мощи и тогда это было частью его.

Сердце Ковена билось вместе с его сердцем.

-Твоя Кровь-Моя кровь. Мое сердце-твое сердце. Моя душа - твоя душа, - сказал Оливер, произнося слова посвящения в кровь.Я- Регис. Я единственный и неповторимый. Ковен и король. Мы одно и то же.

В толпе раздались аплодисменты, крики, слезы. Ковен пережил войну, пережил месть Люцифера, и теперь появился новый Регис, который перенесет их в следующее столетие и дальше.

Потом снова зажегся свет. И пришло время веселиться.

Оливер вежливо игнорировал толпы людей, которые хотели его поздравить. Теперь у него была одна цель. Он направился прямиком к Финн и, улыбаясь, взял ее за руку и повел обратно в уютную зеленую комнату, где они собирались.

- Оливер, нам нужно вернуться к гостям, - запротестовала она. - Пошли, они ждут.

Ее лицо стало еще бледнее, чем раньше, и он заметил темные круги под глазами. Что-то с ней было не так, но он был уверен, что это просто усталость от стресса. После бала он проследит, чтобы она отдохнула, и был уверен, что это ее взбодрит.

- Мне просто нужно побыть с тобой наедине, Финн. Заходи.

Он втащил ее в комнату и закрыл за ними дверь.

Он порылся в кармане и, хотя знал, что она ответит, все равно нервничал. Она все еще заставляла его нервничать. Он не заслуживал ее. Он сделает все, чтобы она знала, как сильно он любил ее все дни своей жизни.

-У меня есть кое-что для тебя, - сказал он и показал ей кольцо. Он глубоко вздохнул, испугавшись больше, чем на кровавой церемонии. Это значило для него больше всего; это ничего не значило без Финн рядом с ним. Без ее поддержки, ради ее любви ему не придется жить. Он взял на себя руководство Ковеном как часть укоренившегося долга по отношению к вампирам, ответственность, которую он нес как верный проводник людей. Только в Финн он нашел спасение от сокрушительного бремени и давления своего положения. Только в ней он находил счастье и смысл своей жизни. Как заметил Сэм, Оливеру повезло. Не у всех было то, что было у него. У него была Финн, и у него было все.

- О, Оливер, - выдохнула она, ее руки затрепетали.

-Я люблю тебя. Ты возмешь меня в свои руки?

-Я уже сделала это.- тихо сказала она. -Но ты уверена, что хочешь этого?

Позже он поймет, что это было почти предупреждение. Но сейчас он нежно коснулся ее шеи кончиками пальцев, лаская гладкую алебастровую кожу, затем наклонился и поцеловал свое любимое место, а другой рукой запустил пальцы в ее волосы. Она прижалась к нему всем телом, и когда он не мог больше ждать, он погрузил клыки глубоко в ее шею и выпил ее кровь. Она упала в обморок, а он обезумел от любви к ней. Упиваясь ею, он словно никогда раньше не пробовал ее крови—она была слаще, вызывала привыкание, сводила с ума. Он не заметил разницы примерно месяц назад... ее кровь была другой... она была даже лучше.…

Он пил ее так много, больше, чем когда-либо, и она пробормотала: а теперь... оставь мне немного.

- Я люблю тебя, - повторил он. -Я люблю тебя.

Я - это ты. Ты - это я.

Мы едины. Так же, как я теперь один с Ковеном.

Ее кровь…

Ее кровь…

Богата, чиста и прекрасна.…

Он выпил ее душу.…

Душа Финн - бабочка, певчая птица, цветок, принадлежала ему; она была золотой, прекрасной и легкой, и он пил ее всю... до самого конца.…

И в конце…

В ее душе…

Прямо на краю его сознания.…

Был серебряным тьмы…

Темнота, которая громко смеялась, когда он, наконец, наткнулся на нее. Тьма, насмехающаяся над его любовью и радостью. Тьма подняла голову, схватила его за горло и вонзила клыки в кожу, в кровь. И вместо этого выпил его.

Но нет, это был Оливер, который все еще пил, который держал шею финна в своих клыках, и он пил яд и не мог остановиться.

Серебряный Яд.

Это было последнее, что он помнил.

После этого все потемнело.

Глава 31. Друзья в беде

Ее бал Четырех Сотен был намного лучше, хотела сказать Мими Кингсли, но его не было рядом с ней. Он прятался где-то в тени. Они решили, что Кингсли лучше пока оставаться в укрытии, так как никто в Ковене еще не знал, что он вернулся из подземного мира, и было лучше держать это в тайне. Она шла одна сквозь толпу, позволяя шепоту порхать вокруг нее.

Вот так, посмотри хорошенько.

Сучка вернулась.

Мими решила пойти классическим путем и с радостью обнаружила, что платье, которое она надела на свой первый бал в Четырех Сотен, все еще в шкафу. Она проветрила его, почистила и подготовила. Белое платье из тончайшего белого шелкового атласа сидело так же хорошо, как и тогда, а замочная скважина на бедре была такой же сексуальной, как всегда. Белое платье подчеркивало каждый изгиб ее тела; когда свет падал на нее, ее фигура вырисовывалась в почерневшем силуэте. Она была прикрыта, но обнажена, одета, но голая.

Глаза Кингсли почти вылезли из орбит, когда он увидел ее в нем. - Господи, так вот что на тебе надето! Где это платье было десять лет?

Она ухмыльнулась и ущипнула его за щеку. - Пойдем, засунь язык обратно в рот.

Когда они приехали, она не могла не заметить, что, хотя вечеринка была в самом разгаре, в толпе чувствовалось беспокойство. Чего они все ждут? Регента ,предположила она. Они нервничали по поводу посвящения. Это был важный момент для Ковена. Новый лидер, новый король. Но где же Оливер? Она его нигде не видела. Он, вероятно, рассердится, что Кингсли скрыл эту информацию от Ковена, но они достаточно скоро заставят его понять.

Мими взяла бокал шампанского с проходящего мимо подноса. То, что они работали, не означало, что им не было весело. Они прибыли как раз вовремя, чтобы успеть на кровавую церемонию, когда толпа начала собираться вокруг сцены в центре зала.

- Я ошиблась, - сказала Крис Джексон, заметив Мими. - Я была уверена, что на балу что-нибудь случится, но это не так .Похоже, я ошиблась. -она вздохнула с облегчением. - Да здравствует король!

Мими кивнула. - Красивая брошь, - сказала она. -Подарок от твоего брата?

Глаза Крис Джексон наполнились слезами,лицо вспыхнуло. - Вообще-то да. Я знаю, что мне должно быть стыдно ему, и мне. Я стыжусь того, что сделал Форсайт, больше, чем ты можешь себе представить. Но он был моим братом. Он был добр ко мне. И я скучаю по нему.