— Против часовой, — безразлично ответил я, прокручивая в голове слова Полли о зависимости направления от руки, отнимающей жизнь.
Как и предполагалось, первому проверить действие зелья предстояло мне. Я без сопротивления опрокинул в себя содержимое стакана, что пихнул мне под нос Уизли. Признаться, я надеялся, что, имея в составе пепел феникса, чья жизнь была прервана насильно — зелье окажется ядом. Ядом, который заставит меня забыться в небытие. Увы, вопреки моим мрачным ожиданиям, я чувствовал, что действует оно, как и задумывал Полли — соответствующе планам Грейнджер. Зелье жизни прокатилось по телу теплой волной, пуская корни под кожей, пронизывая каждый нерв. Лойз распахнул полы моей рубашки и удовлетворенно хмыкнул. Конечно, чтобы регенерировать все пораженные участки зелью понадобится время, но первый видимый эффект уже был достигнут. Тёмные пятна покрывающие тело постепенно исчезали, растворяясь с кожи серебристой дымкой.
— Отлично, — оскалился Уизли. — Но хотелось бы проверить ещё одну деталь, — отстранив Лойза, он приблизился ко мне вплотную и без промедлений всадил аврорский нож под рёбра.
Я инстинктивно согнулся пополам, со сдавленным стоном сжав зубы. Уизли это не устроило, и он заставил меня выпрямится, надавив предплечьем на горло и прижав к стене. От нехватки воздуха я до побелевших костяшек впился пальцами в удерживающую меня руку рыжика. Он же продолжал спокойно наблюдать за нанесённой мне раной. Я чувствовал, как кровь стекает по коже, пропитывая пижамные штаны. Так же чувствовал, что тело, подстегиваемое зельем жизни, сопротивляется любому предвестию смерти, буквально выталкивая из себя нож. Через минуту тот с металлическим лязгом выскользнул на пол, а рваная рана под ребрами стала быстро затягиваться, не оставляя после себя и следа. Зелье работало.
Меня снова определили в палату 19. Без Поттера она казалась мертвой, словно склеп. Я был изолирован от общества других пациентов. Меня не водили на процедуры и прогулку. Несколько раз в день санитар приносил еду, производя быстрый осмотр, видимо для отчетности Лойзу. Зелье полностью излечило тело. С кожи пропали не только тёмные пятна, но и все старые шрамы. От Поттеровской Сектусемпры. От аврорских истязаний. Остатки тёмной метки, которую Вильберту так и не удалось выжечь полностью. Даже его самобытное тату, выгравированное с использованием магических чернил, бесследно растворилось. Пожалуй, об исчезновении последнего я всё же жалел.
Опустевшая палата 19 каждой мелочью напоминала о Поттере. Кровать с измазанными углём простынями, сничем и коробкой мелков под подушкой. Стол, заваленный мрачными рисунками. Даже сами стены напоминали о Гарри чёрными вкраплениями в текстуре некогда смытого рисунка углем. Правда, появился ещё один элемент — чёртов жизнерадостный керамический книзл, который так и не отцепился от рубашки, увязавшись за мной.
Семьдесят восемь ночей. Именно столько я провёл в стенах Мунго со дня смерти Гарри. И именно столько порций зелья получил в тот день Уизли. Я не знал, сработал ли план Грейнджер. Понятия не имел, сдержит ли бывшая гриффиндорка обещание вытащить из Мунго всех, кого она втянула в свою авантюру. Да мне и плевать уже было на это. Томас по-прежнему завывал о судном дне, о великой чистке и прочем бреде. Его слова отдалённо перекликались с тихими бессвязными нашёптываниями Полли о каких-то смертях. Я не разбирал. Понимал лишь, что каждый раз парень говорит о разных людях.
Сам же я просто существовал. Апатично ныряя из одного дня в другой. Нарушил мой однообразный цикл взбалмошный рыжий книзл. Особо раззадорившись в один из дней, он запрыгнул ко мне на грудь, прерывая моё бессмысленное созерцание потрескавшегося потолка. Книзл ткнулся мне в щёку холодным керамическим носом и глухо фыркнул, обдавая меня небольшим облачком пепла. От неожиданности я ухватил чертову зверюгу за хвост, поднимая в воздух, отчего книзл снова возмущёно фыркнул, извергая пепел.
Кажется, я все же тронулся умом, находясь в этих стенах. Надоедливого книзла с того момента я не отпускал от себя. Стоило лишь понять, что фигурка оказалась полой внутри, и резвясь в старом кабинете Полли, полностью наполнилась развеянным там пеплом. Этот книзл — всё что у меня осталось от Гарри.
С того дня меня стали накрывать странные сны и видения. Это было похоже на просмотр воспоминаний в думосборе, только более размыто, словно сквозь дымовую завесу. Раз за разом в этих видениях кто-то погибал, сгорая в огне. Кого-то из этих людей я знал, о ком то лишь слышал, прочие же и вовсе были незнакомы. Но каждое утро шёпот Полли за стеной подтверждал, что мои видения не ограничиваются материей сна. Значит, зелье действительно работает, выжигая всех жаждущих бессмертия, кто рискнул принять его. Почти всех. Было несколько человек, которых я видел не сгорающими, а просто заходящимися в кашле, извергающими из себя клубы дыма. Среди таких были и некоторые Уизли — близнецы Фред и Джордж, исполосованный шрамами Бил, драконовед Чарли, дети Уизлиеты — Роза и Джеймс. Не знаю, сама Грейнджер приняла зелье или её заставили, но она тоже была в числе выживших. Ещё одним, сохранившим себе жизнь, был Вильберт. Должно быть, было весьма любезно со стороны Лойза поделиться бессмертием со своим верным подчинённым. Вильберт остался жив, но по иронии судьбы напрочь лишился рассудка, превратившись в слюнявый овощ и переехав на постоянное место жительства в одну из палат Мунго.
Чем дальше, тем более значимые фигуры попадали под раздачу. В один из дней ко мне пришел Лойз. Встрёпанный, в помятом халате, с синюшными тенями под глазами. Его безумному взгляду позавидовал бы любой из обитателей местных палат. Он требовал остановить происходящее. Конечно Лойз не знал, что творится, но прекрасно понимал: что бы это ни было, его оно тоже не обойдёт стороной. Не добившись от меня реакции на свои гневные возгласы, Лойз покинул палату, продолжая яростно шипеть угрозы в дверное окошко. Это был первый и единственный раз, когда жертва зелья вспыхнула не в одном из моих снов, а наяву. Лойз исчез в пламени в считанные секунды, разлетевшись дымом и пеплом по глухому коридору, тишину которого в следующее мгновение разбил мой хриплый, словно безумный смех. Его подхватил Уолт своими возгласами о падении посланника Тьмы. Затем присоединился маниакальный неразборчивый шёпот Полли. Цепной реакцией весь сектор наполнился какофонией разносортных звуков. Кто-то из санитаров видел, случившееся с Лойзом. Такого хаоса стены Мунго ещё не знали.
Последние несколько дней до конца было затишье. Зато потом зелье уничтожило сразу троих…
— Я уже устал объяснять, что не знаю, какого хера происходит, — раздраженно огрызнулся Уизли.
Как и обычно в моих видениях, голос был приглушен, а происходящее я видел словно сквозь сизую дымку. Собеседником Уизли был Поттер… Или тот, кто себя за него выдавал.
— Это вы во всем виноваты! Ты и твоя сестрица! — на повышенных тонах ответил Поттер смутно знакомым голосом. — Можно было обойтись первым зельем, но вам всегда было мало…
— Заткнись, Тео! — рявкнул Уизли, нависнув над Поттером, вернее над Ноттом, выдающим себя за Гарри. Вот уж никогда бы не подумал, что они споются. — Уже забыл свою тесную камеру в Азкабане? Может, тебе напомнить, кому ты обязан свободой?
— Не льсти себе Рональд, — фыркнул Нотт, смерив рыжика хмурым взглядом. — Я был нужен вам, потому что во мне течет кровь нимфы. Лучшего партнера для Джинни, из которого можно практически бесконечно черпать жизненную энергию, и придумать нельзя.
— Да, — хищно оскалился Уизли, а в следующее мгновение направил на Нотта палочку, — но теперь то я могу от тебя избавится за ненадобностью.
— Кто тебе позволит, интересно? — самодовольно ухмыльнулся Нотт, по-хозяйски откинувшись на спинку дивана и переведя взгляд куда-то за плечо рыжика.
— Рон! — стальным ноткам в голосе Уизлиеты позавидовал бы сам Снейп. — Опусти палочку. Сейчас же!
— Он нам больше не нужен, — зло процедил Уизли, бросив острый взгляд через плечо.
