– А с соседями пропавшей разговаривали? – спросил ее Тимур. – Например, с матерью Леонида Агафоновича, – Тимур кивнул мужчине: – Как зовут вашу маму?

– Лидия Ивановна Широкова.

– С Широковой разговаривали? – Тимур повторил вопрос.

– Нет, – виновато ответила девушка. – Не догадались.

– Плохо, – Тимур взял в руки дело. – Совсем тонкое, тут конь не валялся. Ладно, оставь дело и можешь быть свободна.

Когда Саина вышла из кабинета, Тимур обратился к Леониду:

– Как нам поговорить с вашей мамой?

– Могу привезти ее сюда, – с готовностью ответил Леонид. – Когда удобнее?

– Давайте так, – решил Тимур. – Вы предупредите маму, что мы вечером придем к ней домой, там и поговорим.

– Хорошо, предупрежу, – Леонид встал и подал руку. – До встречи.

Когда Леонид собрался выйти из кабинета, зашел Киреев.

– Василий, как раз! – обрадовался Тимур. – Познакомься, это Леонид Агафонович. Афанасий Петрович поручил нам дело: пропала одна пожилая женщина, разыскное дело передали в наше производство.

– А что такое? – удивился Василий, здороваясь с Леонидом. – Группа розыска сама не может искать пропавшую?

– Да тут такое дело. – Тимур не сомневался, что напарник думает так же, как и он. – Начальник поручил лично нам заняться этим делом. Думает, что там пахнет криминалом.

– Что ж, если поручил, то будем искать. – В голосе Василия улавливалось сожаление. – Бандитов оставляем на потом?

– Ничего, будем работать параллельно. – Тимур приоткрыл дверь и попрощался с Леонидом. – Вечером будем у мамы.

2

Вечером, доложив о разговоре с Леонидом и планируемых мероприятиях начальнику криминалки, Тимур и Василий направились к Широковой.

Многоквартирный дом из красного кирпича был расположен недалеко от центра города. Рядом находились такие же кирпичные дома, за что горожане назвали микрорайон Красной Оградой. На всякий случай постучав в квартиру пропавшей и не дождавшись ответа, оперативники направились к Широковой. Дверь открыла пожилая женщина примерно такого же, как и пропавшая, возраста. Увидев оперативников, она радостно улыбнулась и пригласила пройти в квартиру:

– Сын меня предупредил, я жду вас с шести, испекла ватрушек с творогом. Сейчас чайку налью.

Тимур глянул на настенные часы с кукушкой и совестливо вздохнул, было ближе к десяти вечера.

– Извините, Лидия Ивановна, дела… Подзадержались немного. А от чая не откажемся, у вас так вкусно пахнет!

Когда хозяйка налила чай, сыщики с жадностью набросились на ватрушки, уплетая их одну за другой. Лидия Ивановна с умилением смотрела на трапезничающих оперативников, которые были гораздо моложе ее сына, но чем-то похожи на него и оттого дороги ее сердцу.

Закончив с ужином, Тимур обратился к хозяйке.

– Лидия Ивановна, очень вкусно, спасибо большое! Давайте приступим к делу. Расскажите, пожалуйста, все о вашей соседке: как она жила, с кем общалась, обстоятельства ее исчезновения. В общем, все, что о ней знаете.

– Очень рада, что ватрушки мои вам понравились! – засияла женщина. – Давайте, ребята, перейдем в зал, там и будем разговаривать. Мне есть что рассказать, ведь Ксения Сергеевна является моей подругой, мы в этом доме вместе прожили более двадцати лет.

– Еще раз спасибо!

Опера переместились в зал и по приглашению хозяйки сели на большой старинный кожаный диван. Тимур, гладя рукой эту реликвию, тянущую на фамильную ценность, восхитился:

– Настоящая кожа! Впервые сижу на таком диване.

– Молодой человек, вы, оказывается, разбираетесь в вещах, – улыбнулась хозяйка. – Диван этот трофейный, немецкий. Сын купил его в комиссионном магазине в Москве, когда учился в аспирантуре. Он любитель старины, все деньги тогда потратил. – Женщина бережно погладила гладкую кожу дивана. – Успейте посидеть на этом музейном экспонате, где когда-то восседал какой-нибудь немецкий бюргер. Скоро диван перекочует в новую квартиру сына. Итак, задавайте мне вопросы.

– Лидия Ивановна, расскажите, как жили соседи?

– Как я говорила, мы дружим с Ксенией более двадцати лет, с тех пор как переехали в этот дом. Тогда она была учительницей начальных классов, у нее учились мой сын Леня и ваш начальник Афоня. Сейчас я покажу фотографию…

Женщина достала альбом из стоящего рядом шкафа и, полистав его, нашла довольно большую черно-белую фотографию. – Вот, посмотрите, четвертый «Г» класс. В левом крайней углу Леня, рядом Афоня, а посередине классная руководительница Ксения Сергеевна.

Увидев своего начальника в нежном возрасте, опера невольно переглянулись и улыбнулись. С фотографии на них смотрел озорной мальчик, явно не отличник и не хорошист, а обычный пацаненок-троечник. Заметив улыбку на лице собеседников, Лидия Ивановна объяснила:

– Афоня учился посредственно, а мой сын был отличником, давал ему списывать. Зато Афоня всегда защищал Леню от хулиганов.

«А вот это по-нашему!» – мелькнуло в голове у Тимура, и он спросил хозяйку:

– А какого роста Ксения Сергеевна? Тут на фотографии она немногим выше своих учеников.

– Верно подметили, – кивнула женщина. – Она маленького роста, худощава. А под старость совсем как тростиночка стала… Итак, я продолжу свой рассказ. Когда она переехала в этот дом, у нее на руках был грудной ребенок. Мужа у нее никогда не было, поговаривали, что ребенок от директора школы. Она мне никогда не рассказывала об отце мальчика, да и Бог с ней, я и не интересовалась этим. Жили они бедно, мальчик донашивал одну и ту же одежду по несколько лет. Мать по мере взросления сына постоянно перешивала, кроила одежду, увеличивая под его размер. Водила сына в детсад, а сама целыми днями пропадала в школе. На пенсию ушла лет пять назад, тогда мы стали более близко общаться с ней. Иногда она заходила ко мне поговорить по душам, попить чайку, иногда я к ней наведывалась. Она очень чистоплотная женщина, в квартире всегда прибрано, посуда блестит… Когда сын окончил школу, никуда не смог поступить, в армию его тоже не взяли по состоянию здоровья. Саша в детстве был послушным мальчиком, близких друзей у него не было, он не пропадал целыми днями на улице, как остальная детвора, постоянно сидел дома. Но в последние годы его будто подменили. Он стал выпивать и буянить. Постоянно нигде не работал, перебивался случайными заработками. Несколько раз слышала через стену, как они скандалили: Саша сильно кричал на маму. Однажды она пришла ко мне со ссадиной на лице и на мой вопрос ответила, что ударилась о дверь. Но я чувствовала – что-то она скрывает. С середины сентября Ксения перестала появляться у меня, я ее больше не видела живой. Однажды в коридоре встретила Александра и спросила, где же мама. Он буркнул что-то себе под нос и закрылся в квартире, я так и не поняла, что он сказал. Несколько раз стучалась к ним, когда Александра не было дома, но никто за дверью не отзывался. Спустя дней десять, в конце сентября, все-таки поймала в коридоре Александра и строго спросила, где находится мама. Он сделал удивленное лицо и спросил меня саму: «Вы что, не знаете? Она пропала без вести, я уже подал заявление в милицию». Заподозрив неладное, на днях попросила своего сына, чтобы он сходил к Афоне, вашему начальнику, и узнал, как продвигается розыск Ксении.

Во время беседы закуковала кукушка, Тимур взглянул на часы – было одиннадцать вечера.

«Надо заканчивать разговор, слишком засиделись», – подумал Тимур и задал последние вопросы:

– Лидия Ивановна, вы сами-то как думаете, что могло случиться, чтобы она вот так взяла, да и пропала? У вас какие-нибудь подозрения имеются?

– Абсолютно никаких. Что с ней случилось – для меня это загадка.

– А когда сын пропавшей перестал появляться в квартире?

– Примерно в начале или середине октября. С того времени я его не вижу.

– А когда в последний раз посещали квартиру соседей?

– Ой, давно. Еще летом заходила к ней. Посидели, поговорили. Больше я и не была у них.

– Ладно, Лидия Ивановна, будем заканчивать, – Тимур встал с дивана, следом поднялся и Василий. – Спасибо за информацию, мы еще к вам наведаемся, надо бы осмотреть квартиру соседей. Случайно она не оставляла вам запасные ключи?