Когда Майкл в наручниках в сопровождении Тимура появился в зале, Василий обрадованно воскликнул:

– А вот и ты, голубчик! Значит, говоришь, что его нет дома? – Василий обратил свой возмущенный взор в сторону поникшей и испуганной Сони.

– Садись и рассказывай, – Тимур пододвинул Майклу стул.

– О чем? – изобразил удивление подозреваемый.

– Значит, не хочешь, – Тимур кивнул Василию. – Возьми Соню на кухню и переговори.

Когда Василий с Соней удалились на кухню, Тимур, зная со слов своего агента, нарисовавшего ему подробную схему, где лежал труп, не подавая виду, стал рассматривать издалека то место и отметил, что цвет паласа отличается от остального напольного покрытия своей чистотой.

«Смывали кровь, под паласом должна быть лужица», – думал он, продолжая глазами искать следы преступления. Искать долго не пришлось: из-за дивана виднелся кончик биты.

– Михаил, что у тебя тут случилось с Аркадием? Он пошел к тебе и пропал. Жена написала заявление, подозревает тебя, что ты его грохнул.

– Да никого я не грохал, – помотал головой подозреваемый. – Аркадий действительно приходил ко мне, выпил и ушел. Может, он живой, где-то пьянствует.

– Возможно, – Тимур подошел к дивану и вынул биту. – Что, спортсмен? Вроде бы бейсболом в Якутске никто не увлекается.

Увидев биту в руках у оперативника, Майкл стал пунцовым:

– Для самообороны. Разный народ сюда ходит, иногда приходится применять, чтобы успокоить слишком зарвавшихся…

– Вот почему здесь кровь! – опер сделал вид, что рассматривает биту, которая, очевидно, после убийства была чисто вытерта, никаких следов крови там не было и в помине. – Когда в последний раз применял в деле?

– Давно, полгода назад.

– Странно, а кровь-то свежая, – обманул он подозреваемого.

После этих слов Майкла стало трясти, он не мог совладать с пристегнутыми наручниками руками. Тимур хотел задать еще несколько вопросов подозреваемому, но в зал вошел Василий.

– Он рассказывает про третьего? – опер кивнул в сторону Майкла. – Соня говорит, что во время пьянки был еще и третий, зовут Карпом.

– Ну-ка, ну-ка, что за Карп у тебя тут был? – «оживился» Тимур. – Как фамилия?

Майкл долго молчал, оценивая свое незавидное положение. Наконец выговорил:

– Сергеев Карп. Так, знакомый…

– И где этот Карп?

– Не знаю, ушел…

– Допустим, – Тимур кивнул Василию. – Позови сюда Соню.

Когда испуганная женщина зашла в зал, Тимур задал ей вопрос:

– Во сколько ушли гости твоего мужа?

– Я не знаю, пошла спать, а они остались сидеть за столом.

– А во сколько проснулась?

– Только утром.

– Гостей уже не было?

– Нет, никого…

– Соня, а когда ты проводила уборку дома, мыла, например, палас?

От этого вопроса женщина опешила и растерянно поглядывала то на оперативников, то на мужа.

– Может, неделю назад, может, месяц…

– Где у вас ножи? – спросил ее Тимур. – Желательно поострей.

– Зачем вам? – женщина испуганно посмотрела на опера.

– Нужно. Так где ножи?

Женщина сходила на кухню и принесла большой нож для хлеба. Тимур взял его и большим пальцем проверил остроту, грозно поглядывая на хозяев. Те с нескрываемым ужасом наблюдали за его действиями. Вдруг Тимур резко наклонился, нащупал еще влажную поверхность напольного покрытия и вырезал оттуда большой кусок: на когда-то окрашенной желтым цветом поверхности пола под паласом наблюдались обильные смывы крови.

– Что и требовалось доказать! – Тимур выпрямился и торжественно посмотрел на Майкла. – Будем дальше отрицать явное?

Майкл ненадолго затих, уткнувшись взглядом на зияющую дыру на паласе. Наконец он заговорил:

– Да, я прикончил этого Аркадия. Но он начал первым, если бы не я, то он меня… А Карп тут ни при чем, он не при делах.

– Он присутствовал при убийстве?

– Нет, он ушел раньше.

Тимур облегченно вздохнул про себя: «Этот Майкл оказался благородным преступником, не сдает своего подельника. Это мне на руку: ничего не надо будет придумывать, как вывести агента из разработки. Допрошу Карпа, что его не было во время убийства и делу с концом!»

– А кто такой этот Карп, где проживает? – спросил опер у Майкла, изображая искренность.

– Да особо никто, немного якшается с бригадой Старого, игровой (картежник), живет где-то в центре. Повторяю: он не при делах. Труп я вывозил один на своей машине, могу показать место.

Тимур нарочито громко, чтобы было слышно всем, приказал Василию:

– Пробей этого Карпа по всем учетам, установи, где проживает, выдерни и допроси.

Когда оперативники выводили Майкла из дома и сажали в машину, уже забрезжил рассвет. Тимур ехал в управление расслабленный и довольный от того, что так удачно разрешилась проблема с выводом осведомителя из оперативной разработки, не вызвав подозрения у его подельников.

5

Вызвав следователя прокуратуры и допросив Майкла, указавшего место сокрытия трупа, к вечеру Тимур решил встретиться со своим осведомителем.

Погода благоволила. Несмотря на то что уже наступил октябрь, пришло позднее бабье лето. Никаких напоминаний о первом сентябрьском снеге не было и в помине.

Встреча произошла на том же месте, возле заброшенного детсада.

«Пора менять явку, а то замелькали тут», – устало подумал Тимур, здороваясь с Карпом и приглашая его сесть рядом на скамейку.

– Все идет очень даже хорошо, – обрадовал он своего агента. – Майкл полностью признался, тебя отшивает от дела, дал показания, что труп Аркадия вывозил один. Тебя на днях вызовут в прокуратуру. Дай показания, что действительно пьянствовали, но ушел ты рано, а эти остались. Вот и все, а ты боялся!

– Ну, Михай! Не ожидал от него такого. Думал, как барыга, начнет валить все на меня, а он, видишь, какой… Дай бог ему перенести эти невзгоды.

– Да не терзай себя. Ему выгодно быть одному, сейчас наговорит следователю, что Аркадий был с ножом, набросился на него, а он всего-то защищался. Обратное никто не докажет – свидетелей нет. Ты бы мог стать очевидцем, но тебя он отшивает от дела с выгодой для себя. Так что и тут он барыжничает, торгуется со следователем. Лет пять получит, через три выскочит – да и ладно. Перестанет народ травить – это главное. Ведь он убил десятки людей: сколько народу-то умерло от его левой водки! Поэтому не жалей его.

– Верно подмечено, – согласился Карп. – Пусть отсидит свое.

– Еще одно дельце у меня, – Тимур пододвинулся к агенту поближе. – Я буду проворачивать одну комбинацию в отношении Старого. Ты походи, послушай, что он будет делать после этого, какие пойдут разговоры, что собираются предпринять его торпеды.

– А что хотите делать с ним? – агент насторожился.

– Немного припугнем. Вывезем в лес и дадим убежать, пусть потом думает, что его хотели грохнуть опера. Если не испугается, дальше подставлю его под гнев дальневосточных воров. Не мытьем, так катанием я доконаю этого подонка.

– Смотрите, будьте осторожны. Опасную игру затеяли, он может нанести ответный удар, отморозков у него хватает.

– Пусть попробуют, – Тимур недобро ухмыльнулся. – Тогда ликвидируем их всех.

Агент испугался последнего слова оперативника.

«Ликвидировать – значит всех посадить… или перестрелять?! – тревожно думал он. – Что у Иваныча на уме, сложно угадать. Да-а, ввязался я в опасную историю, выйти бы оттуда целым и невредимым!»

Прощальные наставления Тимура совсем уж испугали осведомителя:

– Если что со мной случится, ты же знаешь, что надо обратиться к Кирееву, моему напарнику?

– А что с вами такое может приключиться? – подрагивающим голосом спросил он оперативника, желая побыстрее завершить опасное свидание.

– Ты же сам говоришь, что могут мстить, – улыбнулся оперативник. – Шучу, руки коротки! Все, до свидания, будь на связи.

Тимура с агентом связывали давние отношения. Три года назад умный и фартовый картежник Карп, тогда еще не осведомитель уголовного розыска, влетел в неприятную историю, чуть не оказался в местах не столь отдаленных и, только благодаря Тимуру, отделался легким испугом. В знак благодарности Карп предложил Тимуру услугу по тайному освещению деятельности преступных группировок, тот с радостью принял его предложение. Опер проверил агента несколько раз в деле и убедился, что он человек надежный, поэтому иногда откровенничал с ним, посвящая в ход предстоящих мероприятий. И теперь, когда на носу была опасная затея, он решил не использовать осведомителя втемную, а рассказать ему детали операции, чтобы тот был более информирован во время сбора сведений о преступной группе.