Никогда и никому ни до, ни после Сталин не направлял таких теплых и лично-дружеских приветствий. Обычно они носили формально-казенный характер (их он отправил множество).
Это, однако, не помешало Сталину в 1938 году дать санкцию на арест маршала Егорова. В отличие от Тухачевского, об аресте Егорова и суде над ним не появилось никаких сообщений в печати, и он не был публично заклеймен и проклят, как «враг народа» и «шпион иностранных разведок». По некоторым данным, он даже не был судим, а был замучен в застенках НКВД.
* * *
Почти так же давно, как Егорова, Сталин лично знал и замечательного разведчика Артура Христиановича Артузова. Их встречи неоднократно происходили на заседаниях Политбюро. Протоколы бесстрастно зафиксировали повестки дня этих заседаний и вопросы, по которым выступал Артузов. Вот лишь несколько из них.
«Протокол заседания ПБ ЦЕКА РКП от 1.12.1921. Присутствуют Ленин, Троцкий, Сталин и др.
Слушали:
…17. Об арестованных военморах Балтфлота т.т. Зоф (бывший связной Ленина. — И.Д.), Артузов, Дзержинский.
Постановили:
Назначить комиссию в составе т.т. Курского (с правом замены юристом, кандидатура которого лично будет одобрена ЦК), Зофа, Галкина и Артузова, с задачей просмотреть все данные об освобожденных 26.11. с. г. 360 военморах Балтфлота с точки зрения их политической благонадежности и возможности вернуть их целиком или частью как на морскую работу вообще, так и в Балтфлот. Срок: недельный».
Кстати, поскольку речь здесь идет об участниках Кронштадского мятежа, это решение опровергает утверждение многих авторов, что все его участники были расстреляны.
Еще одно заседание ПБ от 10.11.1925 г. с участием Каменева, Рыкова, Сталина, Троцкого и др. На нем докладчиками выступили Литвинов, Менжинский, Артузов по вопросу об отношениях с немцами.
В ряде заседаний ПБ Артузов участвовал, хотя и не выступал с отдельным докладом.
В основу постановления ПБ ЦК РКП(б) от 18 сентября 1924 года был положен проект, подготовленный Артузовым. В постановлении говорилось:
«О Савинкове. 1. Дать директиву отделу печати … а) Савинкова лично не унижать, не отнимать у него надежды, что он может еще выйти в люди; б) Влиять в сторону побуждения его к разоблачениям путем того, что мы не возбуждаем сомнений в его искренности…»
Активное участие Артузов принимал и в историческом заседании Политбюро 5 февраля 1930 года, когда были приняты основополагающие принципы деятельности ИНО.
В конце 1920— начале 1930-х годов наша военная разведка пережила череду неудач и провалов. Они следовали один за другим. Сталин решил принять срочные меры и, в частности, с учетом просьбы начальника Штаба РККА Егорова обновить руководство Разведупра.
25 мая 1934 года Артузов был вызван в Кремль. В 13 часов 20 минут он вошел в кабинет Сталина, где уже были Ворошилов и Ягода. Подробная обстоятельная беседа длилась шесть часов. Артузову предложили перейти в Разведупр.
Уходить в другой наркомат, хотя и на родственную работу, с понижением в должности и без всяких перспектив не хотелось. Артузов понимал, что как штатский человек он никогда не станет начальником Разведупра. Но слова Сталина, сказанные во время беседы: «Еще при Ленине в нашей партии завелся порядок, в силу которого коммунист не должен отказываться работать на том посту, который ему предлагается», — исключали выражение недовольства в любой форме. Как послушный член партии, Артузов не мог спорить с Генеральным секретарем. Единственное, что он попросил — взять с собой группу сотрудников, которых отлично знал по работе в ИНО. Сталин дал на это согласие.
Вместе с Артузовым в Разведупр перешли двадцать — тридцать чекистов, получивших хорошие должности. Эти люди пришлись в Разведупре не ко двору. В одном из документов о работе Разведупра Ворошилов писал: «Мало что дал нам и т. Артузов в смысле улучшения этого серьезного дела».
11 января 1937 года, по предложению Ворошилова, Политбюро приняло решение об освобождении Артузова от работы в Разведупре и его направлении в распоряжение НКВД. Здесь его назначили на второстепенную должность. 13 мая 1937 года Артузов был арестован. 21 августа приговорен к расстрелу, и в тот же день его расстреляли. Реабилитирован посмертно в 1956 году.
Неоднократно встречался со Сталиным известный разведчик П.А. Судоплатов. Он сам рассказал об этих встречах в своих воспоминаниях.
В ноябре 1937 года его вызвали к тогдашнему наркому внутренних дел Ежову. Выслушав сообщение Судоплатова о работе по украинским националистам, Ежов внезапно предложил, чтобы тот сопровождал его в ЦК, и объявил, что их примет лично товарищ Сталин.
«Это была моя первая встреча с вождем. Мне было тридцать, но я так и не научился сдерживать свои эмоции. Я был вне себя от радости и едва верил тому, что руководитель страны захочет встретиться с рядовым оперативным работником. После того, как Сталин пожал мне руку, я никак не мог собраться, чтобы четко ответить на его вопросы. Улыбнувшись, Сталин заметил:
— Не волнуйтесь, молодой человек. Докладывайте основные факты. В нашем распоряжении только двадцать минут.
— Товарищ Сталин, — ответил я, — для рядового члена партии встреча с вами — величайшее событие в жизни. Я понимаю, что вызван сюда по делу. Через минуту я возьму себя в руки и смогу доложить основные факты вам и товарищу Ежову.
Сталин, кивнув, спросил меня об отношениях между политическими фигурами в украинском эмигрантском движении».
Судоплатов вкратце описал положение и подчеркнул реальную угрозу, которую представлял Коновалец, готовившийся к войне на стороне немцев.
«— Ваши предложения? — спросил Сталин».
Ни Ежов, ни Судоплатов не были готовы к ответу. Этого Сталин не любил.
«— Тогда через неделю, — заметил Сталин, — представите мне ваши предложения».
…Здесь необходимо маленькое отступление. Н.П. Новик, бывший заместитель начальника личной охраны Сталина в последний год его жизни, рассказал мне недавно:
«Сталин не терпел, когда к нему приходили с докладом, не имея готовых предложений. Когда министр внутренних дел Игнатьев после ареста Власика доложил Сталину, что надо бы назначить нового начальника охраны, Сталин спросил:
— Ваши предложения? Игнатьев замялся.
— Вот Вы и будете новым начальником охраны, — отрубил Сталин»…
…Ежов, Судоплатов, вместе с одним из руководителей Украины, старым большевиком Петровским, ровно через неделю вновь были у Сталина.
«Сталин попросил Петровского высказаться. Тот торжественно объявил, что на Украине Коновалец заочно приговорен к смертной казни за тягчайшие преступления против украинского пролетариата: он отдал приказ и лично руководил казнью революционных рабочих киевского „Арсенала“ в январе 1918 года.
Сталин, перебив его, сказал:
— Это не акт мести, хотя Коновалец и является агентом германского фашизма. Наша цель — обезглавить движение украинского фашизма накануне войны и заставить этих бандитов уничтожить друг друга в борьбе за власть. — Тут же он обратился ко мне с вопросом: — А каковы вкусы, слабости и привязанности Коновальца? Постарайтесь их использовать.
— Коновалец очень любит шоколадные конфеты, — ответил я, добавив, что, куда бы мы с ним ни ездили, он везде первым делом покупал шикарную коробку конфет.
— Обдумайте это, — предложил Сталин.
За все время беседы Ежов не проронил ни слова. Прощаясь, Сталин спросил меня, правильно ли я понимаю политическое значение поручаемого мне боевого задания.
— Да, — ответил я и заверил его, что отдам жизнь, если потребуется, для выполнения задания партии.
— Желаю успеха, — сказал Сталин, пожимая мне руку. Мне было приказано ликвидировать Коновальца». Судоплатов успешно выполнил это задание.
Подробное обсуждение в кабинете Сталина деталей ликвидации Коновальца вроде бы подтверждает бытующее мнение, что так называемые «убойные дела» не только совершались по прямому указанию Сталина, но часто он был в курсе всех деталей этих дел и знал чуть ли не наперечет всех разведчиков. О том, что это не совсем так, говорит следующий факт. Как известно, в сентябре 1937 года в Швейцарии сотрудниками ИНО ОГПУ НКВД был ликвидирован перебежчик Порецкий (он же Рейсе). Одним из лиц, причастных к «делу» Порецкого, была сотрудница внешней разведки Лидия Грозовская, работавшая по линии ИНОв Париже. После убийства Порецкого она была арестована французскими властями.
