Были построены каменный трапезный корпус с кухней, хлебопекарней и просфорней; две гостиницы для паломников; мастерские – живописные, златошвейные, рукодельные и другие; склады, амбары, погреба, собственная ферма, сады и огороды.

Однако, заботясь о внешнем благолепии и всем необходимом для жизни насельниц, окормитель обители главное отдавал внутреннему. Здесь все было направлено к прославлению Имени Божиего.

Это был особый, светлый мир, обитательницы которого не имели иной цели кроме достижения грядущих благ вечной жизни. Ранним утром многоголосый хор воспевал: «Слава в вышних Богу, и на земли мир, в человецех благоволение!» (Лк. 2, 14). Здесь никто не превозносился друг перед другом, каждое дело исполнялось с молитвой и богомыслием, а иеромонах Варнава был для всех отцом и учителем. Благодарные сестры называли его своим «кормильчиком». Любвеобильный и сострадательный батюшка отдавал много сил строительству и духовному окормлению монастыря. В целом он посвятил этому более 40 лет.

За эти годы обитель стала одним из крупнейших женских монастырей России, как говорили – настоящей женской Лаврой, воистину светочем Православия – здесь подвизалось несколько сот инокинь и послушниц, ее посещали многочисленные паломники и богомольцы.

Отец Варнава имел постоянное попечение о благочестии насельниц монастыря и его благосостоянии. В течение десятков лет ему приходилось делить свое послушание между Гефсиманским скитом Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, Иверской обителью Нижегородской губернии, Москвой и Петербургом, куда выезжал он к благотворителям и в Святейший Синод по делам устроения обители. Современникам великого старца оставалось только удивляться той непостижимой духовной силе, бодрости и неутомимости, которыми обладал иеромонах Варнава (Меркулов).

Иверский монастырь

Он жил, практически, среди мира, и в то же время был истинным монахом-аскетом, представителем древнего иноческого направления. Своим великим примером батюшка Варнава показал, что служение всякого христианина, в том числе и монаха, так широко и всеобъемлюще, что его нельзя заключить в какие-либо внешние рамки и уставы. Если в сердце горит любовь к Богу и ближним, то она всегда найдет себе выход!

В конце ХIХ века отец Варнава стал для России таким же духовным учителем, каким был в начале века преподобный Серафим Саровский. Всю жизнь посвятил он служению Богу и ближним, восприняв в сердце от Самого Христа высочайшие добродетели смирения, кротости и любви.

Господь от щедрот Своих преизобильно наградил гефсиманского старца разнообразными дарованиями – молитвы, прозорливости, исцелений… Сколько даров у него было! Самым же главным был величайший из духовных даров, венчающий все прочие – дар «всепрощающей вечной любви, скорбящей за врагов, хотящей всем спастися» (Акафист Святому Духу).

Как никто другой, мог утешить отец Варнава всякого, кто обращался к нему за духовным советом и помощью. Всех приходящих старец ласково называл «сынками» и «дочками», и к каждому обращался на «ты». Среди «сынков» батюшки Варнавы были выдающиеся иерархи Церкви, настоятели обителей, обер-прокурор Святейшего Синода В. К. Саблер, и сам Государь Император Николай II Александрович.

В начале 1905 года Самодержец Всероссийский прибыл с покаянием к старцу Варнаве в Черниговский скит. Их беседа была очень продолжительной. Известно, что говорили они о Крестном пути Царя-Мученика. Отец Варнава благословил Государя на этот подвиг и необыкновенно укрепил в готовности к предстоящим скорбям.

Батюшка Варнава был великим патриотом своего Отечества. Он необыкновенно скорбел и болезновал душою о русском народе и благочестивых Царях Русских. В октябре 1905 года, когда в стране начались выступления против Богоустановленной власти, старец с печалью возвещал: «Вся темная сила поднялась на Россию! Но силен Господь, и Он спасет Царя! Нужно молиться Архистратигу Михаилу. Но еще не все кончено… Еще прольется кровь!» Так преподобный Варнава предсказал декабрьское вооруженное восстание, действительно спровоцированное темными силами из-за рубежа.

Старец знал о грядущих потрясениях, которые предстояло претерпеть русскому народу за отступление от веры отцов. Говорил он и о приближающихся кровавых гонениях на Церковь, когда будут разорять храмы и святые обители, а для православных наступит время непрестанных скорбей и исповедничества. Многим давал он советы, как жить в грядущие десятилетия безбожия.

Пророчествовал отец Варнава и о грядущем возрождении Церкви перед концом времен: «Преследования против веры будут постоянно увеличиваться. Неслыханные доныне горе и мрак охватят все и вся, храмы будут закрыты. Но когда уже невмоготу станет терпеть, то наступит освобождение. И настанет время расцвета. Храмы опять начнут воздвигаться. Перед концом будет расцвет…»

Одним из любимых духовных чад гефсиманского старца был известный петербургский купец Василий Николаевич Муравьев, впоследствии – преподобный Серафим Вырицкий. В их жизни и, особенно, в их личных нравственных качествах было очень много общего. Главным из них было истинное желание послужить Богу и ближним всеми силами души. Общение с отцом Варнавой стало для Василия Николаевича настоящей школой внутреннего делания и духовной мудрости.

Подобно купцу из евангельской притчи (Мф. 13, 45–46) обрел он через духоносного старца Варнаву ту самую драгоценную жемчужину, которая есть истинная вера, благодать Божия и вечное спасение. «Одна драгоценная жемчужина – это истина, которая есть Христос», – говорит блаженный Феофилакт Болгарский, истолковывая слова апостола и евангелиста Матфея.

Когда старец приезжал в Петербург и останавливался там на несколько дней, Василий старался чаще находиться при нем, а порою по его благословению, даже прекращал свои торговые дела и занимался единственно служением старцу – сопровождая в поездках по Петербургу и исполняя различные поручения его.

Почти двадцать лет пребывал Василий Николаевич в послушании у батюшки Варнавы, и это заложило тот прочный фундамент, на котором происходило дальнейшее его возрастание в великого подвижника веры и благочестия.

Живая вера в Бога и загробную жизнь, глубокое самопознание, светлый ум, опытность, приобретенная долговременным навыком общения с людьми всех возрастов и сословий – все это сообщало живому слову отца Варнавы великую силу, убедительность и проникновенность. Для него не существовало мелочей в духовной жизни. Все эти качества он в полной мере старался привить своим духовным детям.

Чего только стоят крылатые выражения иеромонаха Варнавы, которыми он назидал своих духовных чад: «Дело в руках – молитва в устах, в уме, в сердце»; «Наш дом – наш гроб, выход в храм – воскресение»; «Спасение не в скудости. Ешь вкусно, но помни, что тело будет добычей червей»; «Спи на богатой кровати, но помни о жестких гробовых досках»; «Хлеб да вода не сделают вреда»; «В молчании ошибки нет»; «Неустанные труды и непрестанная молитва Иисусова – вот где основа основ нашей жизни»; «Человек без молитвы, как птица без крыльев – никогда не сможет приблизиться к Богу»; «Понуди себя на все доброе; принимай всех, как Самого Христа; всегда смотри только на свои недостатки; укоряй, уничижай себя ежедневно и считай себя хуже всех, и будешь поистине с Богом!»; «Тщеславию противополагай: самоосуждение, воспоминание о грехах своих, о крайней нашей слабости и невозможности без Бога сделать что-либо доброе»; «Скорби – это неизбежные спутницы всякого искреннего и истинного работника на ниве Божией, потому заранее запасайтесь мужеством духа в покорность Промыслу Божию»; «Суд Божий – не наш суд, и что хорошо, велико в глазах наших, то может быть признано худым и наоборот».

Паломники у отца Варнавы.