— Постригли, бля…

Симонин повернулся к парню, на лице которого отражалось отчаяние пополам с вызовом. Подойдя к нему, он подтолкнул его к стулу, проигнорировав злобный взгляд:

— Садись, рассказывай.

Парень обреченно рухнул на стул и, уткнув голову в руки, начал всхлипывать.

Симонин, который особо чувствительным не был никогда, а наоборот, отличался завидным цинизмом, с интересом посмотрел на парня и, сам себя удивив этим, погладил его по затылку своей здоровенной лапой. В ответ на это рыдания усилились. Смущенный Юрка отошел к плите и стал разливать кофе. Парень за столом тем временем успокоился. И зло, и одновременно обиженно поблескивал на хозяина квартиры зеленоватыми глазищами.

«Надо будет потом поближе рассмотреть, — подумал Юра. — Цвет прикольный».

Поставив кофе перед Стасом, он придвинул к нему сахарницу и принялся разглядывать нового знакомого. Почувствовав оценивающий взгляд, тот смутился и постарался загородиться чашкой. Юра усмехнулся и, чтобы пока не смущать парня, занялся раскладыванием обеда по тарелкам.

Неожиданные звуки заставили его резко повернуться. Стас сидел, схватившись за горло, и явно сдерживал рвотные позывы.

Когда требовалось, Юра умел быть и очень быстрым, и очень сообразительным. Буквально сразу же парень был выдернут из-за стола, внесен в туалет и установлен раком перед унитазом. Стаса рвало долго, одной желчью и кофе. Когда он, шатаясь, попытался встать, Симонин, с интересом наблюдавший за процессом и успевший уже прикурить сигарету, подхватил его и отвел за стол. Нагнулся к нему, внимательно оглядел полуживого парня и спросил:

— Ты сколько не жрал, полудурок?

Стаса замутило от запаха сигарет, и он вырубился.

========== Пятница, суббота ==========

Юра сидел рядом с лежащим на кровати парнем. Притащив его в комнату, он первым делом стащил с него байку и брюки и уложил на кровать. Парнишка тряпочкой болтался у него в руках. Худой он был как-то даже слишком. И синяки разной степени свежести тоже его не украшали. Стас зашевелился и открыл глаза.

— Что случилось? Юра, да? — спросил Стас.

— Да, в общем, ничего страшного. Ты когда ел в последний раз?

— Не помню… в пятницу… или в понедельник… У меня денег не было… совсем… продукты кончились, а бабушка уехала… И телефона нет… — Стас с трудом сдерживался, но слезы уже выступили у него на глазах.

— Тихо, тихо, парень, лежи, разберемся. Не дергайся.

Юра протянул ему чашку с чаем, куда высыпал ложек шесть сахара. Парнишка жадно выхлебал чашку и откинулся на подушку. Юрка потушил свет и отправился на кухню, прихватив планшет.

Симонин был парнем обстоятельным и упорным всегда. А уж после года, проведенного в больнице, именно эта черта в сочетании с упрямством поставила его на ноги. Юра был похож на бронепоезд, который сам прокладывал перед собой рельсы и двигался по этим рельсам в выбранном направлении. Вот и сейчас Юра принял решение и начал движение.

Закинув шмотки парня в стиралку, он выложил все содержимое его рюкзака на стол и приступил к изучению.

Покопавшись в тетрадках и дневнике парня, зайдя на сайт школы и порывшись на страницах одноклассников, Юре в принципе стало понятно происходящее. Идея, которая появилась у него, когда он увидел фотку на стенде, окончательно оформилась. Ну что ж, решение принято, осталось выполнять. Единственный момент, который осталось прояснить… Впрочем, Юра тянуть не любил.

Зайдя в соседнюю комнату, он включил свет, подошел к кровати, развернул к себе свернувшегося калачиком Стаса и, слегка тряханув для верности, выпалил прямо в слегка опухшее со сна лицо:

— Стас, ты гей?

***

Парни сидели на кухне. Юра в шортах, а Стас — в его футболке, которая болталась на нем, как на вешалке, периодически сваливаясь то с одного, то с другого плеча. Стас постоянно ее поддергивал, недовольно зыркая зелеными (все-таки зелеными, отметил Юра) глазищами и вызывая у Юры приступы умиления. Сам он разглядывал страничку парня в контакте на планшете. Ее адрес он вытряс в обмен на футболку. Сейчас он любовался оригиналом той самой фотографии, которую снял со стенда.

— Надо будет в хорошем качестве распечатать. Малыш у нас модель просто! Точнее, у меня! И совершеннолетний уже. Наверное, в школу с семи пошел…Значит, педофилия у нас отменяется!

Стас, в очередной раз оторвавшись от созерцания груди Юры, уставился в тарелку. Затем аккуратно положил ложку и посмотрел на Юру грустными глазами.

— Юра, ну зачем ты так… Я понимаю, подобрал бездомного котенка, притащил к себе, накормил, спать уложил… Зачем меня признаваться заставлять? Это подло… И теперь сидишь тут, мышцами играешь. Я понимаю — ты сейчас поиграешь, поприкалываешься потом меня выкинешь, и в понедельник мне теперь уже окончательная жопа, хоть вешайся… Голубым у нас в школе — лучше сразу сдохнуть!

По щекам парня, уставившегося в тарелку, побежали слезы, и он всхлипнул.

— Не боись, Стасик. Никто тебя не выкинет, хотя насчет поиграешь - тут ты в точку! — Юра теперь разглядывал фотографию парня, где он просто один в один напоминал эльфа с хорошо знакомой Танку игрушки.

Юрка ухмыльнулся.

— Кстати, ты ролевые игры любишь? — он поднял глаза на красного от злости и с дорожками от слез на лице парня. Протянул руку, коснулся щеки и сунул палец в рот.

— Соленый… Иди умойся. — И уже в спину понуро идущему в ванную парню кинул: — Я ж говорю, не парься, эльфеныш — я тоже голубой.

«Да, нихуя не скажешь, мастер мизансцены, — подумал Юра, глядя на медленно сползавшего по стеночке пацана, который в полном обалдении смотрел на него и хлопал ресницами. — И надо всерьез заняться его питанием и воспитанием. А то как девочка нервный, честное слово. Неет, такой футбол нам не нужен!»

***

Начавшиеся выходные Юра посвятил приведению Стаса в товарный вид. Вытряхнув его из кровати, загнал в душ и выдал шампунь, чистые трусы и бритву.

— Это зачем? — спросил парень, у которого, в отличие от Юры, щетина едва пробивалась.

— Бриться, блин! А то выглядишь, как девственник, а не как нормальный… парень!

Юра хотел сказать «гей», но пожалел тонкую душевную ориентацию будущего партнера. Юра уже решил, что так будет, вопрос был только в том, как это подоходчивей донести до ничего не подозревающего собственно «партнера». Возражений принимать он не собирался в принципе. Но и слишком давить на парня не хотел. Именно поэтому он уложил его на своей кровати, а сам отправился на диван, справедливо предположив, что с ним в постели парень вряд ли за ночь вообще глаза сомкнет.

После душа, аккуратно смазав Стасовы синяки мазью (кстати, выяснилось, что Стас боится щекотки, чем Юра тотчас же и воспользовался) и надев на него высохшую одежду, Юра отволок его в парикмахерскую, где тому сделали приличную стрижку. Стас попытался брыкаться, но тычок пальцем под ребра и «милая» акулья улыбка Юры его моментально утихомирили, и после стрижки он безропотно позволил Юре затащить себя в магазин и купить ему новые джинсы, байку и пару футболок. При покупке трусов Стас заартачился, но после обещания Симонина выбрать на свой вкус и потом заставить примерять прямо здесь быстренько выбрал пару скромных плавок.

«Видно, не доверяет моему вкусу, — усмехнулся Юрка. — А придется!»

— Так, сейчас возьмем пиццу или еще что-нибудь, и домой.

— А я вообще-то готовить умею, — заикнулся Стас.

— Ну вот и отлично! Пошли в маркет, говори, что покупать, будем готовить. Учти — я мясо люблю!

— Кто бы сомневался, - пробормотал под нос Стас, искоса глянув на габаритного Танка.

Нагрузившись пакетами со жрачкой, парни вернулись в квартиру, и, несмотря на активные возражения Стаса, Юра раздел его до трусов — типа, одежду испачкаешь, — нацепил фартучек, заставив покраснеть до ушей, и, слегка придав ускорение легким хлопком по заднице, отправил в кухню.

Разлегшись на диване, он совсем было собрался помечтать о будущем, но мстительная личность в фартучке затащила его в кухню, потребовав равноправия, и в результате сам Юра в трусах и фартуке чистил лук и резал мясо, а потом просто сидел и трепался, пока Стас готовил. Юре парень все больше и больше нравился. С ним было очень уютно и тепло…