– Я и главный архитектор проекта. – Делаю глоток шампанского. – Он мужчина. – Молчание. – Приятный и умный. Мой бывший шеф.

– Хорошо, хорошо. – Смеётся он. – Ты знаешь, я не ревнив. Все эти штуки на меня не действуют.

Закусываю губы в недовольстве. Не знаю, чем он гордится. Но чувство ненужной, нежеланной захватывает меня. Вот о чем и речь, мы на разных волнах. Быстро беру себя в руки и улыбаюсь ему в ответ.

– Конечно, никакой ревности, – говорю едко. – Зачем забивать себе голову подобной ерундой, да? Маму поздравил?

Даже не хочу продолжать с ним тему ревности или отношений. Мы как две рыбки, только в разных аквариумах. Говорим, но не слышим. И я пока не научилась читать между строк.

– Обязательно. Она сказала, что передо мной ее поздравила Моника, и ты отправила сообщение. – Немного хмурится. – Думал, ты позвонишь ей…

– Я была занята и, зная, что не могу позвонить, написала сообщение. В чем проблема? Она же хорошо видит и замечательно пользуется телефоном. – Меня начинает бесить тема его мамы. Она вечно как кость в горле. Нет, она не плохая, не сука, как многие свекрови, просто излишне назойливая, и это отношение Дуга к матери раздражает.

– Хорошо. Я тебя услышал. Ещё? – Он протягивает бутылку шампанского, чтобы долить.

– Да, я не против. – Я не знаю, о чем с ним говорить после того, как он перекинул своё внимание на маму. Сейчас пойдёт обсуждение того, насколько хорошо она ко мне относится, и чего ему бы очень хотелось. Готовлюсь заранее, закидываю ноги на второй стул, облокачиваюсь на спинку.

– Она всегда спрашивает о тебе, когда я звоню или приезжаю, – начинает он. – Ты ей практически как дочь. Знаешь, я все ещё надеюсь, что вы будете дружить.

– А сейчас мы воюем? – Меня начинает раздражать этот тон «маменькиного сынка». – Слушай, на протяжении 5 лет одно и то же! Еда, мама и легли спать. Какие могут быть претензии? Какая мама? Ты разберись со своей семейной жизнью. А потом учи меня, как с кем обращаться.

Встаю, громко ставлю бокал на стол и выхожу из гостиной. Пошёл он к черту. Как минимум, раз в неделю я слышу, что кому-то должна. Да пошли все к чёртовой матери!

Сдираю с себя полотенце и надеваю крошечный шёлковый топ с бортиками. Хер ему, а не секс. Перебьюсь и сама. Ложусь на кровать, устраиваюсь удобно и укладываю ноутбук на колени.

Расставляю размеры и описываю материал декорации, рассматриваю, как будет смотреться та или иная конструкция. Дугалт заходит в своих пижамных штанах в зелёную широкую клеточку. Шотландский набор, это касается и то, что в штанах, в том числе. Он вытирает своё тело полотенцем, отбрасывает его в сторону и запрыгивает на меня.

– Хватит дуться. – Закрывает ноут. – Ты злая, потому что тебе придётся уехать. И я тоже буду скучать.

– Дуг, только не обижайся. Когда мне предложили, я даже не думала о тебе. Я просто ответила – да! И меня, правда, задолбало это однообразие. Мы постоянно на работе, если же нет, то в разных командах работаем. Никакого интереса друг к другу. – Вижу, что ему больно от моих слов. – Я не хочу так больше. Нам надо либо работать над отношениями, либо прекращать все это, пока не стало хуже. И подними полотенце, оно упало прямо на мою блузку.

Он сползает с меня и молча убирает несчастную тряпку. Мог бы сказать, подними свою задницу и убери сама. Но нет, он все и всегда делает за меня. При этом обладает истинно мужским характером, но со мной… Со мной он как тряпка, я не хочу говорить этих слов, тем более вслух, но это так.

– Почему ты сейчас поднял полотенце? А не послал меня и не заставил сделать это самой? – Мне необходим ответ.

– Потому что я тебя люблю и уважаю. И если я раскидал или ты, мне не сложно поднять. – Он берет свой ноутбук и ложится рядом.

Мне обидно до слез, что я такая сука, мне постоянно не хватает чего-то, иногда его самого. Зачастую мы заняты чем-то своим. Даже когда разговариваем, тем, на самом деле, не так много, о которых мы можем поговорить. Просто я вспыльчивая, а он спокойный. Чтобы его вывести из себя, я даже не представляю, что необходимо сделать. Это скучно! МЫ скучные.

Мне надоело самобичевание, и думать о том, что мы имеем, поэтому я переключаю своё внимание на статью о парке Сент-Стивенс Грин. Оказывается, одним из достопримечательностей парка является сквер для слепых: специально высаженные, сильно пахнущие цветы, к которым можно прикасаться, надписи ко всем растениям, которые написаны на шрифте Брайля, и множество мест для удобного отдыха. Много насаждений, что придаёт парку немного запущенный вид. Если посадить здесь кустарники, по климату какие-то деревья, естественно, все будет выглядеть иначе.

– Все ещё злишься? – Перед моим лицом захлопывается мой ноут, и я понимаю, что Дугалт все это время думал о моих словах.

– Нет, – отвечаю ему. – Просто накипело. Не обижайся, но я действительно так думаю.

Видимо, я сдаю позиции, мне действительно жаль его, и то, как я ему все это преподнесла.

– У нас всегда есть шанс все изменить. Я прав? – Он ложится головой на мой живот. – Давай заведём ребёнка?

Откидываю голову на спинку кровати и смотрю в потолок. Ну какого хрена?

– Мы уже говорили об этом, и я делала предложения, – говорю ему я.

Он поворачивается ко мне лицом и целует мои пальцы маленькими короткими поцелуями.

– Ты предлагала завести собаку. – Его глаза улыбаются.

– Это тоже ответственность. Ее надо приучать к горшку, кормить, мыть и выводить. – Глажу его немного поседевшие волосы на висках.

– Мы можем попрактиковаться. А там уже как получится. – Рассматривает моё кольцо на руке. – Я скучаю по тебе. Я вижу то, как мы отдаляемся. Но, Лиззи, я стараюсь, и ты стараешься, мы работаем, в том числе и над отношениями. Ты ведь одержима своей работой.

– А ты нет, видимо? – Пытаюсь сбросить его с себя.

– Я стараюсь устроить тебе комфортную жизнь и всячески потакаю твоим желаниям. – Крепче меня обхватывает и не даёт двигаться.

– Вот кто есть зло в нашей семье, не так ли? Хорошо искать виноватого, при этом себя выставлять праведным. Ты знал, на ком женился. Я не тащила тебя под венец. – Он заводит меня снова, любому терпению есть предел. – Ты когда-нибудь думал о том, что наш брак тебя напрягает?

– Нет. Ни единого раза я не пожалел. Ты, конечно, заноза, но ты моя любимая женщина, и все твои шпильки мне только в радость, – уверенно произносит он.

И я верю ему, потому что за все время нашей совместной жизни именно я была катализатором. Тем сгустком негативной энергии, которую он постоянно направляет в доброе русло. Мне и самой сложно с собой, а уж как ему, даже не хочу представлять.

Медленно глажу его волосы, мои прикосновения лёгкие и нежные. В моменты своего озарения, я испытываю к нему столько нежности и понимания, что хочется разорвать себя на части.

– А ты? – тихо спрашивает он.

– Я что? – отвечаю ему тем же тоном.

– Ты жалела, что вышла за меня? – Он приподнимается и опирается на свой локоть.

Я знала, что он захочет смотреть мне в глаза, чтобы я не смогла солгать. Это своего рода манипулирование мной.

– Иногда… Пожалуйста, не смотри на меня щенячьем взглядом. – Закусываю верхнюю губу. – Иногда я думаю, мы с тобой абсолютно разные. Я боюсь перепутать тихую гавань с тихим болотом. Боюсь, чтобы нас не засосало, и мы не стали жертвами времени. Понимаешь?

Он ложится на свою сторону, перед этим поцеловав меня в оголённый живот. Скрещивает руки на животе и молча смотрит в потолок. Ему необходимо время, чтобы обдумать то, что я ему только что сказала. Хотя, зная Дуга, я уверена, он проглотит мои слова и не станет спорить. Иногда мне хочется достучаться до него. Объяснить, что мы тухнем в этой повседневной рутине. Нет, я не могу уверять, что все очень плохо. У нас есть любовь, есть уважение, но нет этой искры.

– Во сколько ты уезжаешь завтра? – спрашивает он, когда опять берет свой ноутбук и устраивает на колени.

– Послезавтра. – Он меня даже не слушает. – Я уезжаю послезавтра.