– Почему вы все время раньше меня узнаете обо всем?

Куохтли переглянулся с молодым человеком, сильно потрепанным на вид за последние часы.

– Думаю, скрывать не имеет смысла, – произнес стильный оборванец.

Помощник кивнул.

– Агент Куохтли, разведывательная служба Земли. Глава марсианского филиала.

– Агент Эрих Берне, недавно прибывший на службу.

У Челика без преувеличения сказать отвисла челюсть:

– Но позвольте… – растерянно возразил губернатор. – Марс – земная колония. Какое отношение к ней имеет агентурная разведка?

– Самое прямое что ни на есть… – устало начал разъяснять Эрих.

– Господин Берне, сейчас не до лекций. Положение угрожающее. Я не могу с уверенностью утверждать, но нечто похожее творится в большинстве городов планеты. Боюсь, мы вынуждены пойти на поводу требований народных масс и тянуть время, пока не придет помощь из городов, не охваченных беспорядками, или запросить Землю по секретной частоте. В любом случае шифр они разгадают не скоро.

– Постойте, Куохтли, – заговорил губернатор, – если верить вашим словам, а причин лгать вам нет, то получается, что происшествие выходит за рамки массовых беспорядков…

– Все верно, вы размышляете в нужном направлении. Это революция. Тщательно спланированная. Вы должны выйти к народу, успокоить и наобещать золотые реки. Выполнять все это от вас никто потом не потребует, ваша задача – протянуть время.

– Нет! Я не самоубийца! Это слишком опасно.

– Сейчас вы подписываете себе смертный договор куда вернее, чем если выйдете на балкон! – поддержал Куохтли Эрих Берне. – К тому же вы – последняя надежда человечества.

– Хорошо, я попробую… – сказал губернатор. – Куохтли, я буду готов через десять минут.

Губернатор удалился в гардероб. Как только за Челиком закрылась дверь, Куохтли проговорил:

– Ловкий ход, стоит только упомянуть о спасении человечества, так все они распускают перья и становятся невероятно храбрыми. Я лично на такое бы не пошел.

– А зачем тогда в такой сфере работаете?

– Мне хорошо платят, – усмехнулся Куохтли.

Губернатор появился даже раньше, чем обещал. Он явился в лучшем костюме, что у него был. И окрепшим голосом сказал:

– Ну что ж, начнем.

Помимо свежего запаха только что вычищенной пиджачной пары, от Челика едва осязаемо несло спиртным.

Губернатор вышел на балкон с гордо поднятой головой, за ним последовали Куохтли и Эрих. Внизу бурлило неукротимое море людей. Под своды купола возносились крики и ругань. Горстка полицейских и охранников резиденции жалась к дверям дома, безуспешно пытаясь обороняться от разъяренной толпы.

Губернатор повелительно поднял руку, призывая народ к тишине, и густым басом проревел:

– Граждане! Призываю вас к спокойствию и соблюдению правопорядка во время проведения саммита. Совет губернаторов готов рассмотреть перечень жалоб населения и по мере возможности выполнить ваши требования.

Из массы людей вышла та самая старушка, что кричала в переулке о постройке честного социума.

– Мы сами в состоянии выполнить наши требования, – сказала она и махнула рукой.

Над вершинами небоскребов что-то гулко пророкотало, толпа подалась назад, а Куохтли заорал:

– Ложись!!!

Эрих машинально отшатнулся от главы филиала разведки и, споткнувшись о порог балкона, покатился по лестнице, ведущей вниз к кабинету.

18 марта 2163 года, 20:33, Земля, штаб-квартира ППСС. Кабинет Джеймса Виндслоу.

Джеймс не мог поверить своим глазам, раз за разом перечитывая короткую шифровку. И чем больше перечитывал, тем больше надеялся, что это страшный сон. Но все происходящее было реальностью. Реальностью страшной и жестокой. Послание было коротким, но емким: «На Марсе восстание. Нужна помощь». И подпись – «агент Куохтли». «Восстание на Марсе… А ведь я предупреждал…», – сокрушенно подумал Джеймс.

Острый приступ панического бессилия подступил к мозгу, опутывая его ледяными щупальцами. Это ощущение не было ни страхом, ни ужасом. Просто тихая паника. Поворачивать коня, летя в пропасть вниз головой, всегда поздно. «Еще ничего не потеряно, все можно исправить. Пока восстание исключительно локально!» – истерически вопило сознание председателя. Лишь после этой полной отчаяния мысли Джеймс вышел из ступора и начал действовать. Он закрыл уведомление с кодом и перевел кабинет в состояние полной изоляции от внешнего мира, оставив лишь шифрованный канал голографический связи с правительственным собранием. Он связался с секретарем и заявил, что срочно нужно провести заседание, желательно дистанционно. Секретарь, вытаращив глаза, смотрел на Джеймса и начал сбивчиво объяснять, что собрание запланировано на завтра. Тогда Виндслоу закатил глаза и выдал причину своей спешки:

– На Марсе восстание.

Глаза секретаря расширились еще больше и, если бы это было в его силах, заняли бы половину лица.

– Но… но… как это возможно? – растерянно спросил секретарь.

– Сейчас не важно, как это случилось! Повестка дня, а вернее, даже ближайшей ночи: как нам этот бардак теперь расхлебывать?! – отрезал Джеймс. – И еще передай, чтобы главы государств присутствовали лично!

– Х-х-хорошо… – заикаясь, ответил секретарь.

Стояла уже глубокая ночь. Джеймс сидел в своем кресле и пил которую уж по счету чашку кофе. Настенные часы уверенно отсчитывали секунды, неумолимо приближая часовую стрелку к цифре три. За это время посредством перехвата панических шифровок с различных военных баз, составлявших наименьшую часть инфраструктуры Марса, удалось составить первое впечатление о ситуации. И вроде как все выглядело до ужаса банально. Некая группа радикалистов постепенно развивалась в тени интриг совета губернаторов. В том, что появилась она после послаблений правительства в отношении колоний, сомнений не возникало. Иной вопрос, как разведка умудрилась прошляпить столь сложную структуру? Да и к тому же, председателю было очень интересно знать, кто же стоит за спиной у организаторов восстания. Ведь революций без хозяев не бывает в принципе. Если массы кричат «долой бюрократов», значит, в чей-то карман текут рекой деньги, которые кто-то добровольно отдает на правое дело революции. Еще неприятнее был тот факт, что за промахи разведки отвечать придется ему, Джеймсу Виндслоу.

Председатель залпом допил остатки кофе и задумался, не выпить ли чего-нибудь покрепче. До заседания, как услужливо сообщил референт, оставалось еще не менее получаса. Задумчиво посмотрев несколько раз на дверцу мини-бара, Виндслоу отставил эту мысль. Шестизвездочный коньяк из Армении он лучше прибережет для спаивания надоедливых ябедников из различных ведомств. Если бы не спиртное, Джеймс уже бы давно очумел от такой работы. Бывало, что придет какой-нибудь предприниматель и начинает жаловаться на нечестные порядки, одновременно требуя разбирательства и не слушая слов председателя. А вот под пару рюмочек коньяка слушает, как миленький, да еще сочувственно кивает. Покидали обычно кабинет подобные просители полностью удовлетворенными.

Тут в голову председателя пришла мысль. Раз делать пока нечего, стоит ознакомить с ситуацией опытного политика. И Генрих на эту роль подходил как нельзя лучше. Последнюю неделю Бинн регулярно жаловался на бессонницу. Джеймс набрал номер бывшего премьер-министра Великобритании. На звонок долго никто не отвечал. Наконец в трубке раздался раздраженный голос Бинна:

– Джеймс, ты с ума спятил! Третий час ночи на дворе! Я только уснул! Скажи, ты надо мной издеваешься?

Неувязочка вышла…

– Извини, Генрих! Я думал, у тебя, как всегда, бессонница.

– Думал он!.. Чем, позволь спросить, желудком?

– Очевидно… – согласился Виндслоу.

– Так ты как? Просто поболтать позвонил или за советом?

Председатель замялся, не зная, с чего начать.

– За советом, значит, – безапелляционно заявил Бинн.