Когда я проснулся, то еще долго не решался открывать глаза. В моей голове теплилась зыбкая надежда, что Бредамир и все эти параллельные миры бред моей больной фантазии или очередной странный сон. Конечно сон! Вот я сейчас встану, направлюсь на кухню, поставлю чайник на плиту и пойду чистить зубы. Почему не звонит будильник? Черт, я же его разбил! Сколько времени? Набравшись смелости, я открыл глаза. К моему великому сожалению, ничего не изменилось. Я лежал на надувном матрасе в своей камере с серыми и уже ставшими ненавистными стенами. Я сел и уныло опустил голову вниз. Что теперь со мной будет?

– Как Ваши дела, Артур? – прервал мои печальные размышления, знакомый голос Бредамира сзади.

– У нас, сначала, здороваться принято, – недовольно буркнул я.

– Ну, здравствуйте, Артур, – из-за спины вышел незнакомый мне человек в желтом комбинезоне.

Сначала я подумал, что это тот же самый человек, который бил меня вчера по голове полосатой палкой. Бредамир говорил, что его звали Владик или Валдис. Я испугался, застыв в ужасе, словно ко мне пришел ужасный маньяк. Зачем он сюда явился? Снова бить будет? Где мой любимый Бредамир? Стоп. Этот вроде бы не похож на вчерашнего драчуна. У этого совсем нет усов, да и не такой он толстый. Но я ведь могу и ошибаться, потому что вчера я был не в себе. Вот очки на нем точно такие же.

– Бить опять будете? – заранее поинтересовался я у типа в желтом комбинезоне.

– Артур! Это же я, Бредамир, – засмеялся незнакомец. – Бить я тебя точно сегодня не буду, – пошутил он. – Просто период Вашей адаптации прошел и мне больше не надо имитировать личностей из вашего мира. Больше угрозы Вашему сознанию нет, поэтому я предстал в своем естественном обличии.

Я внимательно, еще раз, осмотрел настоящего Бредамира с ног до головы. В этих желтых обтягивающихся комбинезонах местные похожи друг на друга как китайцы.

– Вы готовы к дальнейшему знакомству с нашим миром? – спросил меня Бредамир, моргая большими глазами из-под своих увеличивающих линз.

– А у меня есть выбор? – задал я встречный вопрос. Бредамир задумался и отрицательно покачал головой. – Только давай перейдем на ты? – попросил я.

– Хорошо, – кивнул он. – Начнем?

– Валяйте, – я устроился поудобней на своем новом надувном матрасе.

– Ты помнишь про то, что каждое измерение имеет свою частоту колебания? – Бредамир сделал паузу. Я утвердительно кивнул. – Наши мысли они тоже имеют свою частоту колебания, – продолжил он. – Так вот, – Бредамир пытался подобрать более понятные для меня слова, – измерение в которое ты попал, имеет частоту колебания, близкую частоте колебания наших мыслей. При, буквально, незначительном изменении частоты колебания мыслей человека, они входят в резонанс с частотой колебания нашего измерения.

– И что тогда? Мозг взрывается? – пошутил я.

– Нет, – Бредамир улыбнулся, оценив мою шутку, и продолжил. – При резонансе мыслей человека с частотой колебания измерения происходит очень интересное явление. Мысли человека материализуются, – Бредамир посмотрел на мою реакцию. Я сидел, немного приоткрыв рот от удивления. Бредамир улыбнулся и стал рассказывать дальше. – Это удивительное свойство было обнаружено совсем недавно – около пяти тысяч лет назад. – Тогда же было изобретено первое устройство под названием «Контур», которое могло изменять частоту колебания человеческих мыслей, выравнивая ее с частотой колебания нашего измерения. То есть, вызывая резонанс. При достижении резонанса происходила материализация того, о чем думал в этот момент человек. К примеру, если человек находящийся в «Контуре» представлял себе яблоко, то это яблоко появлялось у него, если золото, то появлялось золото, – Бредамир явно получал удовольствие, рассказывая про это явление. – Сами мысли человека имеют малую энергию и простое выравнивание их частот с измерением малоэффективно. Мысли требовалось еще и усиливать, чтобы материализовывать более серьезные желания. “Контуры” того времени были маломощные, громоздкие и потребляли очень большое количество энергии, а их эффект был небольшой. В те времена, с помощью такого устройства люди могли материализовывать только небольшие предметы с объемом материи не больше кубического метра и то, для этого требовалось мощность целой атомной энергостанции. Факт изобретения “Контуров” был засекречен правящей элитой и использовался исключительно для устрашения населения и демонстрации своего могущества простому населению.

– Вопрос можно? – перебил я Бредамира, немного очнувшись и переварив рассказанное им. – А как так получалось, что предмет возникал из ниоткуда? Ведь не может что-то появиться из ничего? – вспомнил я физику из школьной программы, пытаясь поддержать умный разговор и не выглядеть лохом их другого мира.

– Все очень просто, – начал отвечать Бредамир. – Мы знаем, что ученые вашего измерения доказали, что любая материя состоит из молекул, атомов и прочей мелкой составляющей, которую даже никто никогда и не видел, но доказал, теоретически, или с помощью сложных научных опытов и расчетов. С точки зрения ученых, изобретших «Контур», любая материя, первоначально, состоит из энергии, а вот эта самая энергия и образует молекулы, атомы, а те, в свою очередь, все материальное вокруг нас. Эта энергия управляется одним общим вселенским энергетическим разумом, который формирует все материальное. Используя резонанс мыслей с окружающим нас миром, мы как бы присоединяемся к этому вселенскому разуму и формируем из окружающей нас энергии то, о чем мы мыслим. То есть, превращаем таким способом энергию в материю.

– А сейчас эти самые “Контуры” существуют? – с корыстной целью спросил я Бредамира. Идея получения всего из ничего мне очень понравилась, хотя реальность существования таких устройств я подверг сомнению.

– Порядка двух тысяч лет тому назад был открыт совершенно новый источник энергии, – начал с далека Бредамир, – этот источник, при величине с ноготь человека, мог производить энергию равную энергии целой атомной электростанции. Эта удивительная технология позволила максимально уменьшить «Контуры» и сделать их переносными. Например, на мне сейчас одна из последних моделей «Контура», – хвастаясь передо мной, ответил Бредамир, выпятив свою широкую грудь вперед.

– И где же он? – я с неподдельным интересом снова осмотрел Бредамира с ног до головы, пытаясь понять, куда же он его спрятал? На нем, кроме идиотского желтого комбинезона и нелепых очков, ничего больше не было. Может он в кармане у него лежит?

– Мой комбинезон и есть тот самый «Контур», – как всегда удивил меня Бредамир. – Источник его энергии помещен в эти очки, – он ткнул пальцем в стекло своих очков.

– А можно и мне такой? – я сразу принялся фантазировать на тему того, что я могу с этим устройством себе воспроизвести.

– Конечно можно, – Бредамир нагнулся и поднял с пола фиолетовый сверток, который я раньше не замечал, увлеченный его интересным рассказом о местных чудесах. Он аккуратно развернул сверток. Это был такой же комбинезон, как и его, только ярко фиолетовый. Бредамир положил его рядом со мной, предлагая одеть прямо сейчас.

– Я это одевать не стану, – запротестовал я, представляя себя в этом уродском комбинезоне. – Это не модно. У нас такое носят только женщины, – почему то решил я.

– Не капризничай! – нахмурился Бредамир. – Это специальный контур с малой мощностью для гостей нашего мира. Еще, такие комбинезоны носят наши дети до достижения ими совершеннолетия.

– А почему мне нельзя дать такой же комбинезон, как у тебя? – поинтересовался я. Мне показался желтый цвет более мужским и более привлекательным, чем фиолетовый.

– Мой “Контур” очень мощный. Чтобы его получить, надо научиться, полностью, контролировать свое сознание и все свои мысли, даже не осознанные. Помимо этого, еще нужно пройти специальное обучение и сдать сложнейший многочасовой экзамен. Желтый “Контур”, это определенная должность в нашем мире. За все время существования контуров, еще ни одному из гостей не удалось получить его, – пытался объяснить мне Бредамир. – Неподготовленный человек, имея желтый «Контур”, может разрушить наш мир, всего лишь одной необдуманной шальной мыслью, что для нас недопустимо. По этой причине мы даем всем гостям маломощные “контуры”, которые позволяют получать всякую мелочь, вроде еды и других мелких предметов. Одевай его, иначе так и останешься совершенно беспомощным для существования в нашем измерении.