Мужик подобрал нож и снова кинулся ко мне. Вскочив, я ушел от тычка ножом в бок, саданув оппонента по почкам.

Повернувшись ко мне, мясник неожиданно высоким голосом задумчиво пропел:

– Стра-а-аж! Нашёл-с-таки! Приветствую в моём доме! Располагайся, – и отвесил шутовской поклон, хотя глаза, показавшиеся из-под лоскутов кожи, казались напуганными.

С медвежьей грацией он пошёл на сближение, выписывая своим тесаком в воздухе причудливые фигуры. Выкинув вперёд пустую руку, он резко рубанул ножом сверху вниз.

Мой левый глаз залило теплым, кровь мешала смотреть. Бок обожгла жуткая боль, штанину и кроссовок залило чем-то тягучим. Резкий удар отбросил меня, голова протаранила стопку книг и ткнулась в ножку кресла. Затухающее сознание зафиксировало руку и вспышки света, слепящие правый глаз. А затем тьма вошла в моё сознание, и я сам стал тьмой.

Глава 6 Пробуждение

Тёплый солнечный луч скользил по щеке, грея кожу. Где-то щебетали птицы, гудели машины и слышались неясные разговоры людей.

Открыв глаза, я увидел идеально побеленный потолок без единой трещинки.

Дверь открылась, вошёл человек. Память, нехотя ворочая шестеренками, подсказала, что это Алекс, которого за глаза называли комиссаром. Почему именно так, а не, скажем маршалом, мозг упрямо делала вид, что его сотрясли.

– Поправляешься? – полуутвердительно кивнул он. – Это, как говорится, хорошо. Едва успели. А шороху ты там, конечно, навёл! Но дело выполнил.

И тут я всё вспомнил. Огромный нож, клетки и тех, кто в них находился. Правый глаз слегка заныл и задергался, как от нервного тика.

– Что с мясником? Там была девушка, и ещё кто-то в подвале. Вы их вытащили? Как я сюда попал? – мысли путались, сбивались в кучу и разбегались, как молекулы в броуновском движении.

– Тихо-тихо, затрещал как из пулемёта, всё хорошо. Девушка жива, сейчас проходит эту, усиленную психотерапию у нас. Остальные жертвы опознаны. Так что всё, как говорится, закончилось благополучно. Но Стас тебе ещё лично выскажет, после обеда зайдёт.

Волна облегчения прокатилась по телу. Хоть что-то у меня заканчивается хорошо. Внезапно меня осенило.

– Стой, а как же хозяин дома? С ним как быть?

– А с ним, как говорится, никак. Когда, эта, телефонная связь оборвалась, босс отправил группу захвата тебе на выручку. Прибыв на место, они нашли тебя в груде книг и в крови, полубезумную девушку и тушу мяса, в которую ты выпустил всю обойму. Допросить, а тем более, вменить ему эти, похищения, убийства и оказание сопротивления при аресте не представляется возможным по одной простой причине – дырок теперь в нём больше, чем в сыре. Но действовал ты правильно, и порицания можешь не ждать.

Всё, можно было выдыхать.

– Что с девушкой? Вы сотрёте ей память, и она всё забудет? И долго мне тут валяться?

Алекс фыркнул:

– А как же! Наденем очки, вытащим этот, фаллосообразный прибор, вспышка и всё. Здравствуй, беззаботность! Фильмов смотри меньше! – он широко улыбнулся. – Чтобы человеку, как говорится, стереть хоть толику воспоминаний, неслабые такие усилия приложить нужно. Целая группа психогипнов работает. Эт не компьютер. Но происшествие она забудет, да и лицо твоё тоже, ни к чему ей лишние переживания. А вот тебе полежать придётся ещё с недельку. Нож стерильным не был, сам понимаешь, бок он тебе подрал неплохо, едва донесли.

– А что с моим глазом, Алекс? – рука невольно дернулась к повязке, воображение нарисовало ворох жутких картинок от пустой глазницы до пиратской нашлепки на глаз.

– Да нормально, сам увидишь; девушки от такого кипятком писаются, наша Сюзанна тебе прохода не даст. Ладно, пора мне. Работу, как говорится, никто не отменял.

– Стой! Алекс, последний вопрос.

Комиссар обернулся в дверях и выжидающе застыл.

– Есть предположения, откуда нечисть в деревне? Как он туда попал?

Пожевав губами, комиссар осторожно ответил, взвешивая каждое слово:

– Понимаешь, старик, не только Т–переходы позволяют пройти в эту, точку назначения. В результате некоторых природных, как говорится, явлений поля мира истончаются, и получаются эти туннели, которыми пользуется всякая гадость. Что касается домика в деревне, мне кажется, это был своего рода ресторан, в котором подавалась человечина. Очень удобное место – далеко от цивилизации, в глуши. Ты ещё не завтракал? Хорошо, – он выдохнул, словно собираясь с духом, – Жертвы ведь не просто порезаны. У кого-то недостаёт глаз, у кого-то языка, печени, сердца. Самое неприятное, что отъём частей тела происходил по живому – они все были, как говорится, в сознании, – с этими словами он вышел, оставив меня наедине с крайне отвратительными мыслями.

Алекс не соврал, после обеда зашел шеф, скупо поделился уже известными фактами и подтвердил моё недельное заточение в палате.

– Шеф, тот человек, живший в доме… Он назвал меня стражем, почему?

Солнечный зайчик, скакавший по стенам, прыгнул в глаза Стасу, причудливо отразившись в его глазах.

– Страж? Не знаю, не ведаю. Вероятно, нас и так называют. Пора мне, выздоравливай, – Протиснувшись боком в дверной проём, он вышел.

Показалось, или в голосе прозвучала неуверенность? Кажется, мне только что соврали. Ладно, как говорил персонаж одной книги, эту сову мы разъясним.

Глава 7 Суккуб

Он продвигался вглубь заведения. Оглушительно ревела музыка, в разноцветной дымке виднелись силуэты танцовщиц гоу-гоу. Таблетки ещё не начали действовать, но это было делом каких-то жалких секунд. Очаровательная девушка у барной стойки многообещающе улыбнулась ему, и он, прокладывая себе путь в толпе как ледокол, двинулся к ней.

Музыка стала осязаемым потоком, в котором захотелось раствориться. Окружающее сделалось неважным, незначительным. Радужные звуки подхватили его под руки, понесли навстречу к прекрасному созданию, сверкающей жемчужной улыбкой.

Слова не нужны, ритм танца скажет всё сам. Тело крутилось в безумном хороводе красок и мелодий, нескончаемый калейдоскоп туманил голову… Вдруг обстановка сменилась, он оказался среди серых стен. На нём восседала жгучая брюнетка, грудь её была обнажена. Черты лица незнакомки скрывал полумрак.

Гонка тел и вихрь страсти не давали опомниться, дыхание сбилось, экстаз, охватил тело. Сознание заволокло нежным туманом. Потом всё обернулось колючей проволокой, раздирающей кожу, впивающейся во внутренности и тянущей их на свет. Крик боли слился с криком наслаждения и утонул в утренней тиши…

– Кофе заказать? – жизнерадостный голос комиссара был до отвращения бодр.

Лично я сова, и утро у меня начиналось поздновато.

– Нет, спасибо, я его не пью. Что у нас плохого, если ты звонишь в такую рань?

– Труп парня, предположительно умер от передозировки наркотиками, но есть, как говорится, странности, так что лучше тебе поторопиться.

Нехотя покинув ласковые объятия кровати, я направился в ванную. Из зеркала на меня уставилось хмурое лицо, на левой щеке отпечатался след от подушки, правый глаз пересекал шрам. Ну и видок. Кое-как приведя себя в порядок и наскоро позавтракав, я выдвинулся.

В автобусе народ был не веселее моего, так что компания попалась что надо. Вообще, очень интересно наши люди едут на работу. У всех на лицах написана безысходность пополам с бесконечной усталостью.

Пунктом назначения оказалась многоэтажка-свечка, квартиры в которой стоили безумного количества денег. Небрежно припаркованная спортивная машина свидетельствовала, что мой непосредственный начальник уже на месте.

В квартире царил бардак, свойственный молодым людям, недавно съехавшим от родителей и начавших самостоятельную жизнь.

Огромная кровать в спальне говорила о насыщенной сексуальной жизни жертвы. Поперёк этого аэродрома, распластавшись на спине, лежал парень. Лет двадцати-двадцати двух, блондин. Абсолютно голый. Таких девушки любят – хорошо сложенный, с кубиками пресса, явно любящий своё тело и усердно его лелеющий.