Когда Иджил опять пришел в себя, он находился уже в другом месте. Он ощущал тепло и слышал приглушенный шум голосов. Он чуть-чуть приоткрыл глаза так, чтобы не было заметно, что он проснулся. Он ничего не увидел, кроме яркого света у себя над головой. Тогда он, все еще притворяясь спящим, перевернулся набок, или, точнее, попытался это сделать. Его руки были крепко привязаны к поверхности, на которой он лежал. Иджил открыл глаза и рванулся с яростным, отчаянным криком, пытаясь сбросить сковывавшие его узы.

Еще не смолкло эхо его голоса, как две пары рук крепко прижали его к гладкой поверхности, на которой он лежал. Иджил, с трудом поворачивая голову, посмотрел назад, по сторонам, стараясь понять, где он находится. Он увидел серую каменную стену, складки голубой материи, кожаный пояс и…

Вдруг Иджил понял, что его пальцы снова повиновались ему и помогали подняться, сжимая матрац или покрывало, на котором он лежал. Он перестал вырываться и провел кончиками пальцев по ткани, находящейся под ним. Ткань была грубая, он почувствовал это! Чьи-то руки развязали связывавшие его веревки. Мгновение он лежал не двигаясь, потом медленно поднял руки и посмотрел на них. Он пошевелил пальцами, ударил одной рукой о другую. Они двигались! Они чувствовали!

— Мои руки, — прошептал он.

— Да, но вам надо быть с ними очень осторожным еще некоторое время. Они еще не совсем здоровы.

Голос этот принадлежал женщине, и это был язык, на котором говорили на Болдере.

Иджил поднял глаза. Рядом с его кроватью он увидел высокую, элегантную женщину. Ее светлые волосы отливали серебром. У высокого мужчины, стоявшего у его изголовья, Иджилу бросилась в глаза шапка густых рыжих волос и такого же цвета жесткая борода. У них обоих была бледная кожа и голубые глаза жителей Болдера. Оказаться дома после стольких месяцев жизни среди маленьких смуглых Гхарров, под землей, в их невероятно холодном мире, это было уже слишком для Иджила. Он закричал от радости.

Этот нечленораздельный крик снова и снова возвращался к нему, отражаясь от каменных стен огромной комнаты. Иджил огляделся по сторонам. Серые стены плавно закруглялись у него над головой, как в пещере, образуя потолок. Сама комната была огромных размеров и напоминала пещеру. Несколько дверей вели из нее в какие-то туннели.

Неожиданное сомнение закралось в ликующую душу Иджила. Это не мог быть Болдер. Ведь там никогда никто не жил под землей. Это было просто не нужно. Там, на Болдере, во всех домах были окна, большие окна, а за ними — свежий, прозрачный, наполненный солнечным светом воздух. Существовала еще и другая причина, по которой это не мог быть Болдер. Кто-то вылечил его отмороженные руки. Врачи на Болдере не смогли бы сделать этого: у них просто не было достаточно опыта. Однако эти люди по своему внешнему виду были, так же как и он, жителями Болдера… Ничего не понимая, Иджил затряс головой, как будто это помогло бы ему разрешить загадку. Должно быть, лицо его выражало крайнее смущение и замешательство, потому что женщина сказала ему очень мягко:

— Вам кажется это удивительным, не так ли, встретить здесь людей викинговского типа, людей с планеты Болдер? Гхарры не могли рассказывать вам об этом. Гхарры ничего о нас не знают.

— Гхарры живут в полнейшем неведении, — усмехнулся рыжеволосый мужчина, — кроме нас на этой планете полно людей, о существовании которых могущественные Гхаррские лорды даже не подозревают. Однако я прекрасно понимаю ваше замешательство.

— Мы находимся на Старкере-4? — все еще ничего не понимая, спросил Иджил.

Мужчина снова рассмеялся.

— Ну конечно. Неужели все это похоже на Болдер? — Он обвел рукой каменные своды похожей на пещеру комнаты. — О, простите меня: вы уже так долго находитесь у нас, Иджил, что я совсем забыл о том, что вы не знаете, кто мы. Наши предки были колонистами с Болдера. Они сбились с пути и высадились здесь, на этой планете. Я — Магнус Рыжий, сын Торбджорна, сына Гаилла.

— А я — Фригдис, дочь Финбоггиса, сына Халли.

— Это не Болдер, — тупо повторил Иджил, все еще плохо соображая. — Вы, так же как и я, люди викинговского типа, однако мы не на Болдере.

И мужчина и женщина, оба покачали головами. Фригдис с сочувствием заглянула в лицо Иджилу.

— Мы уже говорили вам. Мы тоже с планеты Болдер.

Она жестом предложила Иджилу встать и пойти вместе с ней.

— Идемте. Сейчас время обеда. Я все вам объясню по дороге.

Фригдис повернулась, быстро пересекла комнату и подошла к темному дверному проему.

Иджил сел и сразу же почувствовал, как его мягкая борода слегка коснулась горла и груди. Он пощупал свое лицо. Борода, которой он так гордился и которую сбрил, живя с бреющими бороды Гхаррами, выросла снова и была даже на два пальца длиннее прежней. Как же долго он спал! Иджил встал со своей кровати и последовал за Фригдис. Магнус пошел рядом с ним. Хозяева Иджила задержались в дверях, и туннель, в начале которого они стояли, медленно осветился.

— Теперь смотрите, — сказала Фригдис, — в нашей общине тщательно продумано расположение всех комнат и туннелей в пещерах, и вам нужно хорошенько запомнить, где что находится, чтобы не заблудиться здесь.

Иджил внимательно огляделся вокруг. В стенах и на полу были проделаны каналы, по которым вода струйками стекала в гладкий черный бассейн в центре комнаты. По его краям стояли скамейки, закруглявшиеся по форме бассейна, а с двух сторон каждой скамейки были установлены горшки с маленькими деревьями. В комнате были вмонтированы какие-то специальные осветительные приборы, от которых в ней было светло как днем. Его взгляд упал на платформу-кровать, на которой он только что лежал. Другие платформы были расположены вдоль стен этой почти круглой комнаты, причем две или три из них были заняты. Это была самая настоящая пещера, стены и пол которой были выровнены. Стены были украшены мозаикой, картинами, изображающими сцены из народных сказаний или из жизни богов. То здесь, то там стояли многочисленные скульптуры. Пол казался выложенным из каменных плит, был идеально отполирован и блестел как стекло. Художник снова проснулся в душе Иджила. Он встал на колени и потрогал трещину между двумя «плитками», где выступил наружу небольшой кусочек застывшего раствора: «плитка» на самом деле была частью скального основания. Его пальцы снова чувствовали разницу! Они снова могли чувствовать!

Иджил медленно встал на ноги. Он был жив. Он опять был среди своего народа, однако все еще на Старкере-4. Но самым удивительным было то, что руки повиновались ему! Пальцы опять были теплыми. Они двигались. Они чувствовали. Иджил потрогал кончики пальцев, а затем усилием воли сбросил с себя охватившее его оцепенение. У него будет еще много времени, чтобы обдумать все, что с ним произошло, и рассказать об этом Карну, Кит и Нику, когда он вернется в Онтар. Как же они будут рады увидеть его!

Фригдис слегка тронула Иджила за руку.

— Ну, насмотрелись?

Иджил кивнул, она зашла в туннель и быстро зашагала вперед.

Магнус откашлялся.

«Он снова хочет возобновить нашу беседу, — подумал Иджил. — Умение понимать подобное поведение — одна из нескольких полезных вещей, которым я научился в Академии. Карн сделал бы гораздо лучше. Он бы…»

— Несомненно, на Болдере должны существовать легенды о потерянных кораблях. Правда, Иджил?

Иджил вежливо кивнул. Он знал несколько таких легенд. Каждая колониальная планета когда-нибудь теряла свои корабли. А такие планеты, как Болдер, основанные отколовшимися группами, стремящимися утвердить всюду новый стиль жизни, возможно, насчитывают еще больше потерянных кораблей, чем другие. Однако Иджилу совсем не хотелось сейчас говорить об этом.

А Магнус продолжал, не замечая состояния Иджила.

— Корабли наших предков потерпели здесь крушение около двух тысяч лет назад. Длительные полеты были тогда еще совсем внове, и не было никакой возможности спасти пропавший или потерпевший аварию корабль. И волей-неволей им пришлось остаться здесь…