Ежа и питона снова пересадили из тесных клеток обратно в не менее тесные переноски, долго ловили кошек, и если кот Гермионы откровенно безобразничал и нарочно не отзывался на её крики-призывы, внаглую убегая, то Сороконожка честно притворилась глухой и наивно спряталась в сваленном на кровати ворохе одежды, но её выдали ушки, торчащие из свитеров. Её нашел Данила, а увидев, резко загрустил-запечалился, вспомнив пантеру Багиру, которая точно так же любила закапываться в свитера. Тряхнув головой, он прогнал непрошеные мысли и позвал Лери, сообщив ей, что нашел кошку. Лери прибежала, увидела, посмеялась, потом выкопала смешную Сороконожку из одежды и унесла пристраивать её в переноску.
После легкого прощального позднего завтрака из таких же легоньких закусочек, люди и эльфы направились на площадь Кер-а-Дайна, за ними, поняв, что они уходят, тут же собрались и пошли лошади, коровы и бык. Рядом туда-сюда сновали пять собак, Барми и Холмс Гренковичей и Дженни, Дамка и Юпитер Франкелов. Тяжелые грузы, вроде мебели и рояля с картинами, уже отправили вперед, сообщил Данила, так что осталось только самим переехать.
Прошли лесопарк, окружающий дом Келеборна, и вышли на открытое пространство. Впереди расстилался зеленый луг, их желтая дорожка, проторенная среди травяного ковра, вела к каменистой широкой площади, на которой стояли не то вагоны без колес, не то грузовые контейнеры… Разглядев же тех, кто сидел на крышах, Лери сбилась с шага и внезапно севшим голосом спросила:
— Данилушка, а на чем мы поедем?
— На самолётах, — хмыкнул Данила.
Тут и Гарри рассмотрел и резко затормозил, в страхе взирая на драконов, сидящих на крышах вагонов. Во всяком случае, они выглядели как драконы — длинные узкие клиновидные головы, средней (лошадиной) длины шеи, на спинах сложены крылья, сидят по-кошачьи, поджав под себя все лапы и вытянув хвосты. Цвета разные: серый, бронзовый и черный. Бронзовый — самый большой и, похоже, главный, сидит на самой роскошной… да что это такое, в конце концов — вагоны, кабины? Ну, прежде всего они походили на корабли-плоскодонки, поставленные на землю, нос у них был именно такой, по-корабельному узкий, обтекаемый, с палубой и надпалубной пристройкой, на крыше которой и сидел дракон. Перед драконом нечто вроде поручня, и не надо быть семи пядей во лбу, чтобы не понять, для чего они предназначены…
И Лери, и Гарри, осознав, что им предстоит полет в лапах драконов, затравленно переглянулись, с удивительным единодушием понимая и чувствуя общие страхи друг друга. И вообще, всё застопорилось, люди — и простые, и волшебники — сбились в одну большую и очень дружную кучу, в полном смятении разглядывая жутковатых «пилотов». Люди сегодня, здесь и сейчас, увидели драконов в первый раз в жизни, а волшебники, напротив, слишком хорошо знали, что такое дракон. Особенно Гарри, лично удиравший на метле от бешеной венгерской хвостороги, Гермионе припомнился слепой дракон из подвалов Гринготтса, а Невилл и Драко вспомнили распухшую руку Рона, укушенную ядовитым Норбертом.
Неизвестно, что было бы дальше, если бы не Соломон... Гнедой конь, искренне недоумевая, чего боятся люди, подошел поближе к ближайшей кабине, на которой сидел бронзовый дракон, и, привстав на задние ноги, потянулся вверх, к морде странного зверя, тот в свою очередь свесил голову с крыши, и вот они обнюхиваются — конь тихо пофыркивая, дракон молча. Лери испустила шумный вздох облегчения:
— Фух! Это не дракон!
Гарри растерянно моргнул, не дракон? Бронзовый выпрямился, сел ровно и, повернув клиновидную голову в их сторону, приветливо сказал:
— Совершенно верно, леди Валерия, я не дракон. Обычно я не так выгляжу, но сейчас мне нужна материальная форма и я принял ту, которая больше всего подходит для моей задачи и которая более-менее понятна человеческому глазу. Я прошу прощения за то, что принял неприятный для вас образ дракона, но это ненадолго, обещаю.
Гарри примерз к месту, его воспаленный мозг пытался выловить и уложить в черепной коробке разбегающиеся мысли, ту информацию, которую передавали ему его глаза и уши. Дракон разговаривал с ними, дракон извинялся за то, что он выглядит драконом, дракон обещал, что это ненадолго…
А Лери тем временем совсем успокоилась и жизнерадостно спросила:
— А кто вы, сэр?
— Я ранкориал, Страж Балинора.
Гарри снова удивленно замигал. Ранкориал? Страж Балинора? Его страх отступил, и он более внимательно всмотрелся в «дракона», начиная понимать, что тот очень сильно отличается от настоящих огнедышащих монстров. Во-первых, у него не было чешуи или прочей драконьей шипованной брони, а была вполне себе обычная шкура со складками в положенных местах, на горле, локтях и прочих сгибах, во-вторых, вместо кучи рогов и шипов у данного экземпляра имелся один слегка изгибающийся вниз прямой затылочный рог. Ну и в-третьих, он разговаривал, чего не умеют делать неразумные злобные и свирепые драконы.
А объект их интереса распростер правое крыло, повел им как рукой в приглашающем жесте, благочестиво склонив голову в полупоклоне, и своим невероятно глубоким голосом провозгласил:
— Прошу на борт, господа и дамы!
Лери засмеялась и кинулась помогать Тоби и Догу с погрузкой лошадей в один из трёх вагонов-кабин, предназначенный как раз для перевозки лошадей (на его крыше сидел черный ранкориал), туда же завели и коров с быком. А потом и сами стали делиться, всё-таки их было немало, сорок две души. В конце концов решили, что двадцать четыре летят в одной кабине, а остальные восемнадцать в другой.
И вот, семьи Гренковичей и Франкелов с эльфийскими родственниками первых разместились со всем возможным комфортом в королевской кабине, с веселым любопытством обозревая внутреннее убранство салона «авиалайнера» — стены мягкие, обиты темно-зеленым бархатом, окон почему-то нет, что их немного расстроило и удивило. Под потолком ряд круглых шариков-светильников, сам салон напоминает обширную гостиную с рядком диванов, кресел и пуфиков с кучей подушек. Подушки разные и по размеру, и по цвету, и по форме, чем тут же заинтересовались дети и таки устроили подушечную баталию. Пристяжных ремней здесь не было, и Лери вопросительно посмотрела на Данилу, тот устроился на диване со своей женой, сыном и дочерьми, Леанной и Ниолой. Поймав на себе вопрошающий взгляд сестры, он протестующе проворчал:
— А чего сразу я-то? Я и сам в первый раз в жизни пользуюсь услугами местного… — тут он запнулся и неуверенно замолчал, но Лери пришла ему на помощь. Сверкнув глазами, она звонким голосом бойко произнесла:
— Летайте драконами «Аэрофлота»! Полное самообслуживание и комфорт обеспечен всем. Данила, а давай на разведку?
— А мы уже летим? Дай хоть взлететь-то.
Но летят они или нет, было непонятно, пол кабины оставался неподвижен, звука моторов было не слышно по причине их полного отсутствия, а стены непрозрачны. Лери подумала, задрала голову к потолку и громко крикнула:
— Друг крылатый, а передвигаться по кабине можно?
Данила невольно вжал голову в плечи, с кротким укором глядя на несносную и иногда такую… ненормальную Лери, и, надо сказать, не он один. Но… сверху раздался голос «пилота»:
— Да, леди Валерия, прошу пройти на палубу, также здесь есть пищевой блок и уборная.
Разумеется, приглашение воздушного капитана все приняли на ура и радостной, возбужденно галдящей толпой они высыпали на палубу. Она оказалась полностью застекленной, сверху сквозь стеклянную крышу виднелась голова и шея дракона, а также огромные распахнутые крылья. Метров шестнадцать в размахе. А лапы… Лери очень пожалела, что посмотрела на них. Внезапно ослабев, она пошатнулась, Северус, случайно оказавшийся рядом, встревоженно подхватил её под руки и проследил за её остановившимся взглядом. Лапы дракона сейчас не были лапами, они слились воедино с железным поручнем, став продолжением тела или каркаса?.. В общем, вы понимаете, да? Дракон то ли перетекал, то ли врастал в кабину, и наоборот — кабина перетекала-продолжалась драконом…
