Гарри приходил в себя с трудом, вокруг была темнота, и дышать было трудно, потом он вспомнил: воду вокруг себя, в своих легких. Затем почему-то пришли воспоминания об арке смерти, за завесой которого он видел самого себя, помнил, как коснулся ее, а потом снова темнота. Он открыл глаза и сфокусировал взгляд на потолке, комната в которой он находился была довольно большой, хотя и странной, сначала было сложно понять, что именно кажется ему странным, но потом он понял, что потолок уходит ввысь, будто он не в доме, а в шатре. В голове все путалось, одни воспоминания ложились на другие, но не заменяли друг друга. Что-то блекло, а что-то оставалось таким же ярким, как и было. Пошатываясь Гарри вышел на улицу, снаружи то, что он принял за дом было палаткой и солнце светило так ярко, что слепило глаза.

- Тебе не стоило вставать, милый, - мягко произнес кто-то рядом, подхватывая его под руку, он повернул голову в сторону и разлепив пересохшие губы выдавил:

- Мама…

- У тебя cильное магическое истощение, - сказала она, и откинула назад рыжие волосы, - чем вы думали, когда отправились за нами в министерство? Ты же понимаешь как это опасно? Что вообще там произошло? – Женщина строго поджала губы, а ее зеленые глаза с беспокойством вглядывались в лицо сына.

- Ничего… не помню, - наконец, выдавил из себя, Поттер. Это не было совсем правдой, просто в голове была путаница, - где Невилл?

- У себя, он чувствует себя лучше и пришел в сознание почти сразу. Сказал, что это из-за арки смерти вас откинуло назад и вы оба потеряли сознание, - Женщина неодобрительно покачала головой, - отдыхай, Гарри. Завтра тебе станет лучше. – Лили влила в него несколько зелий, а затем отправила обратно в кровать. Юноша сам не понял, как провалился в сон.

Следующее пробуждение было намного лучше, открыв глаза, Поттер сразу понял, где он. А возле его кровати, листая какую-то книгу, сидел Невилл.

- У нас были коллективные галлюцинации? – хриплым голосом, спросил Гарри.

- Это было бы хорошей версией, но ведь ты и сам знаешь, что нет, - улыбнулся ему Логнботтом. Он отложил книгу на пол и нетерпеливо выпалил, - мои родители здесь.

- Что? – Поттер подскочил на кровати и удивленно уставился на друга.

- Они здесь, в трезвом уме и здравой памяти и у меня есть сестра, совсем маленькая, ей всего пять лет и ее зовут Адель. Лейстренджи, они, никогда не приходили в наш дом и война, давно окончена, представляешь? Мы все изменили, Гарри, - почти шепотом закончил, Невилл, его глаза сияли неприкрытой радостью. - Войны нет, ты можешь представить? С трудом могу вспомнить время, когда ее не было, кроме того года, что мы провели в прошлом, но даже там ужасы войны с Гриндевальдом были перед глазами,а здесь… ничего нет. Магический мир процветает, сражений и битв нет и это самое прекрасное, что я когда-либо ощущал. Пускай нам приходиться жить в палатках, но все же, это чудесное место.

- Почему мы не можем вернуться домой? – нахмурился, Поттер, - если война окончена…

- Насколько мне удалось понять, все дело в Дамблдоре. У них с новым правительством плохие отношения, все кто здесь находятся - они вне закона и при поимке подлежат заключению в Азкабан, - пожал плечами, Лонгботтом, - мои воспоминания о временах проведенных здесь вроде есть, и вроде их нет, они будто наслаиваются друга на друга. Тем более, вряд ли нас с тобой посвящали в такие подробности, от меня все утаивали даже когда считали Избранным, теперь то и говорить не о чем. И еще кое-что, - Невилл наклонился и поднял с пола газету, расправил ее и протянул Гарри, - посмотри кто у нас в качестве нового правительства, я всегда знал, что он так просто не успокоиться. Поттер взял из его рук газету и с первой полосы на него смотрел Том. Повзрослевший, с более острыми чертами лица, но все с той же надменной улыбкой. Заголовок над фотографией гласил: « В день своей победы, Лорд Слизерин, открывает новое крыло в больнице Святого Мунго для инвалидов великой магической войны». Пальцы не произвольно сильнее сжали страницы, от чего те смялись, он пристально рассматривал мужчину, изображение было нечеткое и не передавало всего, но все же это действительно было он.

- Ничего не скажешь? – Напряженно спросил Невилл.

- А что ты хочешь, чтобы я сказал? – Спокойно, продолжая все так же скользить взглядом по колдографии, удивился Гарри.

- Не знаю, - рассеяно потер свою шею, Лонгботтом, - просто… все это так странно.

- Для него прошли десятки лет, Невилл, - мягко улыбнулся, Поттер, - все уже давно в прошлом. Это для нас с тобой все было будто бы только вчера, а для него… для него все совсем по-другому. Кроме того, расстались мы не очень хорошо, если ты помнишь.

- По крайней мере, Реддл добился всего чего хотел,- криво усмехнулся Лонгботтом, осторожно вытаскивая газету из руки друга.

- Да, Том всегда был очень целеустремленным. – Страницы выскользнули из его рук, и пока Невилл сворачивал их в трубочку, Гарри не сводил взгляда с усмехающегося лица. Прошли десятки лет, только для него они были словно несколько дней, и с этим уже было ничего не поделать.

В их лагере, как оказалось, всегда бурлила жизнь, а люди живущие здесь не смотря на обстоятельства сохраняли оптимистичный настрой. Гарри быстро влился в их суету, и хотя дни его были наполнены заботами, его мысли все время возвращались к Тому. Против собственной воли, Поттер все время вспоминал то время, что они провели вместе и фотографию, которую видел в Ежедневном Пророке, с которой на него смотрел одновременного его Том и совершенно другой человек.

По вечерам они разжигали огонь, вытаскивали в центр площади среди палаток граммофон и включали музыку. Люди общались, ужинали, танцевали и смеялись. Пожалуй, для них такие вечера были отрадой среди череды бессмысленных дней, проведенных в своеобразном изгнании. Гарри издалека наблюдал за тем как Невилл краснея приглашает на танец Джинни Уизли и та вспыхивает не менее ярким румянцем, принимая его руку. Они стоят, смотря друг на друга, не двигаясь, смущенные и довольные. Поттер улыбается, он прислонился спиной к дереву и болтает своей кружкой с остатками чая. Через какое-то время, сквозь собственные мысли он начинает ощущать легкое беспокойств и ерзает, пальцы начинает покалывать и ему почти непреодолимо хочется пойти в лес. Гарри еще какое-то время стоит на месте, а затем все же отправляется в чащу, он знает, что лагерь окружен барьером и далеко ему все равно не уйти, но все же он сможет побыть там один. Ничем другим объяснить свое желание скрыться в лесу, Поттер не может. Он движется среди деревьев бездумно, рассеяно оглядывая местность вокруг, пока не останавливается, словно натыкаясь на стену, потому что у кромки барьера защищающего их, он видит того, кого уже никогда не надеялся увидеть. Том стоит и на его пальце покачивается небольшой деревянные брусок с вырезанной на нем руной и обвязанный темной нитью. Он смотрит на Гарри так же пристально, как тот смотрит на него, затем переводит взгляд на свою руку:

- Узнаешь?

- Мой подарок тебе… на новый год, - прежде чем успевает себя остановить, отвечает Поттер, а затем поджимает губы. Реддл довольно усмехается, а затем убирает руну в карман.

- Не думаешь, что нам нужно поговорить? – Том вопросительно вскидывает брови, но не получает ответа, - теперь уже глупо отрицать очевидное.

- Чего ты хочешь? – Гарри неуверенно делает несколько шагов вперед, а потом опирается рукой на ствол дерева, останавливаясь, они стоит по разные стороны от переливающегося в полутьме барьера.

- Может быть, хоть каких-то объяснений? – Иронично кидает мужчина, жадно оглядывая его. Поттер хмуриться, и делает шаг назад, ему нечего сказать и объяснить он ничего не может. Видя, что Гарри в пяти минутах от побега, Том меняет тактику, - просто разговор, пожалуйста. Неужели я не заслужил даже этого? Бриенн, - Том протягивает ему руку ладонью вверх и смотрит так пронзительно, что Гарри колеблется, он не протягивает свою руку в ответ, но смотрит на нее, не отрывая взгляда.