- Саш, Клим вернулся?

  - Нет, - Саша посмотрел в сторону горы. - Пойдем встретим.

  Не успела я испугаться и переобуться из сандалий в кроссовки, как стукнула дверь, и Клим крикнул снаружи.

  - Пап, мам я что видел!

  Ворвался, глаза горят, торопливо разулся у порога, схватил бутылку с водой, пил, как Маугли после водяного перемирия. Я вздохнула с облегчением.

  - Ты мокрый весь, - сунула ему в руки сухую чистую майку. - Переоденься. Это ты так бежал?!

  - Ага, - Клим скинул майку и натягивал другую, не переставая рассказывать. - Там за горой шаманка, настоящая! У нее юрта всамделишная и бубен, и она колдовала еще! Тряслась вся, пела, потом как завоет! И в бубен так, - он продемонстрировал. - А потом сирена! Или взрыв! Она упала и лежит! Ну, я и пошел посмотреть - может, помощь нужна.

  - Клим, ты к ней подходил?! - запоздало испугалась я.

  - Да, - удивленно подтвердил сын. - Она старая уже, и вокруг никого. Разве ты бы не подошел, пап?

  - Подошел бы, - подтвердил мой правдолюб. Я тихонько пнула его под столом.

  - Клим, а если бы она тебе что-нибудь сделала? - возмутилась я.

  - Да ладно, мам, - отмахнулся сын. Она старая, говорю же. Убежать - легкотня.

  - У меня плохие воспоминания, - я поежилась, как от озноба. - Та или не та шаманка, не знаю, но больше туда не пойдешь!

  - Ну, мам, - заныл Клим.

  - Рассказывай дальше, - вмешался отец.

  - Я и рассказываю, - возмутился ребенок. - Она лежит, прям как мертвая! Подошел, потрогал ее - дышит. Думаю, может, ей водички дать? Оглянулся, нет ничего. Прикинул - надо в юрте посмотреть. Подошел к входу - темно и воняет. И тут... - Клим вскочил, я вздрогнула. - Она сзади меня - раз! И за руку.

  У меня сердце зашлось, честное слово. Клим, наслаждаясь эффектом, продолжил.

  - За руку меня схватила, засмеялась, и говорит: 'Пришел ко мне сын двух матерей'. Глаза черные-черные и так смотрит, смотрит. У меня прям глаза зажгло, как на огонь загляделся. Говорю ей: 'Раз вы, бабушка, в порядке, я пойду'. Она как забормочет опять и руку мне сжала больно. Я вырвался и убежал! Оглянулся с вершины - не видно ее, только мне всю дорогу казалось, что на меня кто-то смотрит!

  - Клим, больше из лагеря ни ногой, - решил Саша. - Умойся, и пойдем. Скоро ужин.

  - На планерку пойдем, посидишь у парней, - велела я. - Больше я тебя одного не оставлю!

  - Да что я, маленький, няньку мне? - попробовал возмутиться Клим.

  - Не спорь, - поставил точку Саша. - Все, бегом в душ.

  - Маша, в тот день, когда ты пропала, ты слышала шаманку? - неожиданно спросил меня в конце совещания муж. Я удивилась, но ответила.

  - Не помню, но, кажется, слышала, - оглянулась на Шамрая.

  - Она тогда постоянно с пирамидой рядом околачивалась и камлала часто, - подтвердил Павел Данилович.

  - Адьян, а вы не рассматривали возможность воздействия на механизм перемещения звуком? - продолжил удивлять Сашка.

  - И ультразвуком, и инфразвуком - без толку, - начал Лиджиев. - Погоди, ты хочешь сказать ... это она?!

  - Я думаю, что можно рассматривать в качестве версии некий звуковой код, - медленно, размышляя вслух, предположил Саша. - Маша, ты тогда камеры в пирамиде вешала - со звуком писала?

  - Если ты прав, тебя надо на нобелевку выдвигать, - Адьян поднялся. - Сколько смотрели, толпа народу - и только визуальный ряд, никому в голову не пришло! Я к себе. Все новости - утром.

  Как Нетесин так подгадывает, что всегда к столу является? Встретил нас на крыльце столовой свежевыбритый, энергичный.

  - Привет, звезды, - пожал руку Саше с Климом, изобразил поцелуй на моей щеке. - Вот не зря я в вас верил. А самый главный герой ты у нас? - похлопал Клима по плечу. - Надо тебя в группу включить.

  - И зарплату платить, - выдал наш продуманный сын.

  - Молодец, - восхитился Марк. - У тебя родственников на Мертвом море, или хотя бы таки в Одессе, нет?

  - Тетка у меня Клавдия, а не Сара, но от нее весь Привоз бы плакал, - и Клим прошествовал завтракать.

  - Нет никакой шаманки под горой, - сообщил Шамрай в начале совещания. - След простыл.

  - Сомневаюсь, чтобы она нам что-то сказала, даже если бы вы ее сюда привели, - я посмотрела на Лиджиева. - Нашел что-то, Адьян?

  - Сидели с ребятами всю ночь, - глаза у него, правда, были красные. - Кое-что вытянули. Есть какой-то повторяющийся кусок, но... - он развел руками, откинулся на стуле. - И потом, я сомневаюсь, поможет ли запись, любая. Правильно вибрацию может передать только живой инструмент.

  - Да уж догадался, - хмыкнул Нетесин. - Нелегко было найти, даже в музеях, в основном, новодел, да и времени в обрез. Два мне привезли в Шереметьево, а один в Иркутск прилетел, самостоятельно, можно сказать.

  Он встал, осторожно переложил на стол три шаманских бубна - два больших, а один совсем огромный, по виду, самый древний, и колотушку, старого дерева, потемневшего, отполированного множеством рук. К бубнам, особенно к самому большому, я прикасалась с опаской. Выдумала я себе это, или нет, но мне чудилось, что я чувствую идущую от него силу.

  - А кто-то умеет с ними обращаться? - я посмотрела на Шамрая. - Павел Данилович, у вас в университете, может быть, этнографы?

  - Я весь вечер и утро звонил всем, кому можно. Мне назвали несколько человек - шаманов, шаманок, народных целителей и народных исполнителей. Сейчас с ними работают.

  - Павел Данилович, вы помните про режим секретности? - это Нетесин бдит.

  - Как забудешь, Марк Сергеевич, вы каждую пятницу новую бумажку 'про неразглашение' присылаете.

  - Чем займемся? Послушаем, что там Адьян нашел? - я спрашивала Сашу, машинально рассматривая древние реликвии. Пригляделась, машинально нащупала в портфеле лупу, повернула лампу, направив на внутреннюю часть обода, посмотрела сквозь увеличительное стекло. Рассматривала друг за другом один, другой, третий. Обод, мембрана, внутри, снаружи.

  - Что ты увидела, Маруська? - заинтересовался муж. - Там текст песен и ноты?

  - Почти, Саш, - я неверяще посмотрела на него. - Посмотри, вот здесь - те же знаки, что в пирамиде!

  Саша взял у меня лупу, посмотрел.

  - Маша, специалист у нас ты. Но я за неделю насмотрелся... Вот этот и этот, верно?

  - Да, да! - я торопливо набрала номер телефона. - Адам? У нас есть работа!

  - Ты говоришь, как героиня голливудского фильма-катастрофы, - посмеялся надо мной Сашка. - Ладно, давай, я их сфотографирую, что ли...

  - Там дождик пошел и скучно, - возник рядом со мной сын. - Можно, я с вами посижу?

  Я рассеянно подняла голову.

  - А? - огляделась. В открытое окно - мы так и остались в административном вагончике - тянуло сыростью. Долину накрыли тучи, дождь сеялся сплошной пеленой. - Ты не промок? Ноги сухие?

  - Мам! - скривился ребенок. - А что вы делаете?

  - Пытаюсь понять, как связаны шаманские бубны и пирамиды, - ответила я. - Но пока что-то не очень получается.

  - А зачем?

  - Может быть, тогда мы поймем, как работает механизм перемещения.

  - Неужели раньше никто не обратил внимания на роспись на бубнах? - это Саша. - Я тут погуглил, даже в интернете легко найти описание и фото, многие шаманизмом интересуются, мистикой всякой.

  - Насколько я знаю, именно как источники письменности бубны никогда не рассматривались, - авторитетно сообщила я.

  - Мам, а куда все делось из пирамиды? Переместилось, то есть?

  Мы с Сашей переглянулись. Меня этот вопрос волновал, конечно. Четыре года назад ребята из группы Акима Котова - это таинственное подразделение обеспечивает нам силовую поддержку - прошли по тому маршруту, что и я, только в обратном направлении, по доступной протяженности. Особенно глубоко лезть побоялись - связь любая глохла, да и опасались, что вынесет куда-нибудь, в Китай, например. Вчера, после того, как оборудование провалилось, на мыс улетели 'спелеологи', искать имущество по тому же адресу. Результат мы пока не знали, поэтому ответили честным пожатием плеч.