Ведь все знают, чтобы удовлетворить жену с ней общаться не нужно, а нужно отучиться шесть лет в институте, и пройти стажировку, посвящённую специфическим формам удовлетворения жён. И, разумеется, чтобы окончательно запутать мужа-лоха важно не называть вещи своими именами на понятном ему языке. Иначе есть всё-таки риск, что лошок что-то просечёт, заберёт благоверную домой и пойдёт с ней разбираться сам или с помощью толкового соседа. Чтобы развод был наукообразным нужен специфический язык. И самое главное нужно создать образ врага и повесить на него все обвинения. И здесь начинается не прост развод, а развод высшего порядка. Тотальный.

Итак, если общественный любовник скажет мужу-лоху очевидные вещи, понятные без всякого обследования: «Твоя жена собирается от тебя уйти, поскольку ты ею не интересуешься, не понимаешь то, что она тебя говорит, и даже не хочешь понимать!» То всё станет ясно, даже слишком ясно, и самое главное станет более или менее понятно, что с этим делать. А такой оборот всему институту общественных любовников совсем не выгоден. Срочно нужно создать врага. И свалить всё на него.

Как это делается? О, очень просто старым, как этот МИР, превращением глаголов в существительные.

Все лохотронщики любят эта делать. Например, вместо того, чтобы честно заявить: «Наше руководство оказалось не совсем компетентно в макроэкономике и потому слегка облажалось!» – из небытия приглашается воображаемый монстр и делается заявление: «Возник мировой кризис, и мы делаем всё, чтобы его преодолеть!» Ура! Теперь можно вместо подзатыльников раздавать медали! И пусть лохи верят, что дело не в том, что кто-то совершил ряд не совсем компетентных действий, а в кризисе, который у всех на слуху, но которого никто не видел, поскольку его нет и никогда не было.

Но ведь в метафоре про отношения с женой та же история!

Итак, сварганим для примера диагноз. Для начала, всё переведём на латынь. «Твоя жена собирается от тебя уйти» – назовём: «терминальная стадия». «Поскольку ты ею не интересуешься» также переведём и превратим глагол в существительное, получится что-нибудь типа: «хронического прогрессирующего нонкурамоза».

Обрати внимание, уважаемый читатель, это какое же больное воображение надо иметь, чтобы осуществить такую подмену. Дедушка с пчёлами на «запорожце» рядом не проезжал. Всё «прогрессивное» человечество превратили в пасеку.

Когда на арене незримой битвы наряду с мужем-лохом и общественным любовником возникает «терминальная стадия хронического прогрессирующего нонкуромоза»[3], игра приобретает совсем иные краски и последствия!

Когда нет прогрессирующего нонкурамоза, то и бороться не с кем. Их двое муж-лох и жена-горемыка, которые в упор не понимают друг друга. А когда общественный любовник магическими пассами создаёт злого недруга и убеждает мужа-лоха, что во всем виноват этот «нонкурамоз», которого никто в глаза не видел и не слышал, но он точно есть, поскольку о нем в институте для общественных любовников сказал профессор. Опаньки. Лохоловка захлопнулась. И теперь мужу-лоху есть с кем бороться до самой смерти. Во славу всего института общественных любовников, который доблестно охраняет нерушимые устои семьи, или лишает всякой возможности мужу-лоху хоть как-то понимать свою жену. Ведь теперь понимать её не надо. Надо бороться со страшным недругом.

Бред. Правда же? Хороший сюжет для трешового фильма. Но ведь обитатели «развитого общества» так и поступают. Только вместо мужа-лоха выступает любой человек. Вместо несчастной жены – организм человека. А вместо общественного любовника – врачи, которые настойчиво убеждают нас в том, что мы не должны понимать своё тело, знать его язык, чувствовать его потребности и самое комичное убеждают нас в том, что есть целое полчище врагов, именуемых болезнями, которых также как кризис, преступность, коррупцию никто в глаза не видел, но они точно есть раз с ними борются. Ведь все знают, что море солёное потому, что в нем селёдка плавает, а ветер дует из-за того деревья качаются. Разве не так? А вот посмотрите: это даже в диссертациях доказали. [4]

Мой собственный сын в десять лет спросил: «Папа, почему у меня горло болит?» «Сынок попробуй сжать руку в кулак и продержать сжатой весь день!» «Я не могу, рука болеть начинает!» «А когда у тебя напрягается горло?!» «Когда я обижаюсь!» «Тебе нужны ещё объяснения?» «Нет, я всё понял!» Три минуты времени. И больше никакой ангины. Вообще. Детское сознание намного более гибкое и подвижное, чем сознание детских врачей.

Так слишком просто! И эффективно! И быстро. И уж точно нечем заниматься какому-нибудь институту целый год.[5]

Давайте вместо того, чтобы научить ребёнка понимать то, что он делает со своим организмом, или как организм реагирует на его чувства и мысли, придумаем страшного монстра, назовём его «хронический тонзиллит». И начнём с ним бороться. Как? Да очень просто. Отрежем всё, что болит.

У моего папы была пословица: «Помощь дурака страшнее врага!» А когда дураков полчища? И на их существование высокоразвитое человечество тратит немыслимые ресурсы?! По праву ли такое человечество присвоило себе статус высокоразвитого? И чтобы ты лично предпочёл, уважаемый читатель, чтобы тебе что-нибудь оттяпали высокотехнологичным современным ножом, но всё равно ножом и всё равно оттяпали? Или чтобы научили не создавать то, что кто-нибудь предложит высокотехнологично оттяпать?!

Каждый делает свой выбор. Каждый решает, где в этой истории лох, а где разумный человек.

Как известно, любой вопрос несёт половину ответа. Врач задаётся вопросом: «Какой диагноз?» Хотя уже слово «диагноз» является весьма странным, если вникнуть в его суть[6]. И тем не менее поиск диагноза приводит к возникновению виртуального «объекта» болезни и последующую борьбу с ним. Поиск диагноза обеспечивает разделение. И потому слово «исцеление» крайне неприемлемо для официальной медицины, поскольку оно тождественно слову «примирение» для революционеров – рубит сук, на котором сидят эти уважаемые господа.

Первый ключевой вопрос. Я же на многих конференциях одно время любил задавать иной вопрос: «Моё тело» – это «я» или не «я»? Особенно забавно задавать этот вопрос врачам. И всё же вне зависимости от аудитории этот вопрос включает оживлённое общение.

И в самом деле, практически любой ответ на этот вопрос слегка странный: «Если «моё тело» – это «не я», то кто оно «сосед», что ли?» «И если моё тело «я», то всё что происходи в моем теле – тоже делаю «я»?

О, такой взгляд просто кощунственен для официальной медицины, поскольку фактически сводит на нет всё её существование: ведь, если моё тело – это я, то всё, что делает моё тело – делаю тоже я.

Способствовать исцелению тех людей, которые принимают такую точку зрения проще всего. По сути своей фраза «моё тело – это я» – это уже половина исцеления. Дальше возникают более простые вопросы: «Если моё тело – это я и моему телу плохо, то значит я каким-то образом делаю себе плохо? Как я это делаю? Для чего я это делаю? Как мне перестать это делать?»

Для многих врачей и не только врачей, читающих эти строки, вполне возможно они покажутся полным бредом, поскольку начисто противоречат традиционному медицинскому мировоззрению. «Мне страшно Вас читать, сказал мне один из врачей, мне кажется, что я схожу с ума!» «Что Вам дороже – здоровье людей, или Ваше мировоззрение?!» «Конечно моё мировоззрение!» – ответил честный эскулап. Чем-то он мне напоминает старушку, подбрасывающую хворост в костёр, на котором сжигали Яна Гуса. Но этот человек хотя бы честен. До определённой степени.

Но вернёмся к сути вопроса. У всех нас есть период жизни, когда мы менее осознанны в том, что делает наше тело и не присваиваем себе его действия. Например, маленький ребёнок писает нечаянно, а взрослый человек решает, когда ему посетить туалет. Людям даже не приходит в голову, что можно не начать осознавать и управлять этим процессом. Цивилизованное человечество почему-то приняло, что осознанное управление функцией отведения отработанной жидкости из организма является нормой, а для обозначения отсутствия этой способности по свой излюбленной привычке создала виртуального монстра: энурез.