Граф Гленкирк, словно прочитав мысли коварного герцога, бросил на него взгляд, исполненный безмолвной ярости, но ничего не сказал.
Глава 6
Несколько недель спустя Джанет сидела в алькове в дальней комнате при аукционе. Сидела очень тихо и почти неподвижно, – но вовсе не потому, что внезапно сделалась послушной, а из-за того, что еще не оправилась от удара; ее юное сердце не могло принять предательство Мамуда, а смахивавший на бегство морской переход из Сан-Лоренцо в Кандию привел девушку в состояние оцепенения.
Однако никаким наказаниям ее не подвергали, – напротив, прилагались всяческие усилия ради ее доброго здоровья и удобства. Капитан Венутти перевез Джанет с корабля в дом Абдула бен Абдула, поставщика самого лучшего товара в мире – так отрекомендовался сам Абдула. Почти месяц ее холили и лелеяли, а тем временем по Средиземноморью пошла молва о девственнице с золотисто-рыжими волосами, которая будет выставлена на продажу с аукциона в следующее полнолуние.
А пока что Джанет тщательно оберегали от солнечных лучей, а также омывали ее тело благоуханными водами и натирали соком лимона, чтобы вернуть коже природную белизну. Кроме того, ее ежедневно массировали и натирали благовонными мазями, так что кожа ее сделалась на ощупь мягкой, точно шелк. После таких процедур былой загар мало-помалу исчезал, уступая место естественной белизне уроженки Севера.
Когда же наступил вечер, рабыни переодели девушку в странный наряд. Прозрачная ткань бледно-золотистого тона, закрывавшая все ее тело от ключиц до пят, ниспадала изящными складками. Ткань была перехвачена на талии зеленой лентой и крепилась к плечам лентами такого же цвета. Волосы же, собранные в «хвост», заколотые жемчужной пряжкой и пущенные вдоль спины, скрыли под длинной золотистой вуалью. Вторая вуаль закрывала также ее лицо, так что на виду оставались лишь подведенные сурьмой ярко-зеленые с золотистыми крапинками глаза.
Впрочем, Джанет держалась храбро. Надежду ей дал визит Пьетро ди Сан-Лоренцо, двоюродного брата герцога Себастьяна, который был послан, чтобы купить ей свободу. Он прибыл на быстроходном корабле из Аркобалено и, подкупив главного евнуха в доме Абдула бен Абдула, получил дозволение поговорить с нею несколько минут. Пьетро привез с собой немалый груз золота, которого, по его заверениям, наверняка хватит, чтобы вернуть Джанет свободу. Сожалел Пьетро лишь о том, что столь высокородная дама будет выставлена на аукционный помост на всеобщее обозрение. Но тут уж ничего не поделаешь!
Однако на душе у Пьетро ди Сан-Лоренцо было неспокойно. Молва о прекрасной Джанет Лесли распространялась очень быстро! С Востока уже прибыли несколько очень важных покупателей. Говорили даже, будто ожидался приезд Хаджи-бея, посланника самого турецкого султана! Впрочем, Пьетро решил, что Абдула выдавал желаемое за действительное в надежде получить возможно больший куш. И все-таки он истово молился о спасении будущей невестки. Ведь в случае удачи его, Пьетро, ждала немалая награда! А если он упустит девушку… О, тогда на его страну обрушится гнев и лорда Патрика Лесли, и самого короля Шотландии.
Джанет вздрогнула и подняла голову – чернокожий евнух дотронулся до ее руки.
– Идем, юная леди. Торг вот-вот начнется. Я немного отодвину полог, чтобы ты собственными глазами увидела, какие знатные господа прибыли сюда, привлеченные твоей красотой!
Молча кивнув, Джанет проследовала за евнухом, затем бросила взгляд в щель между занавесями и увидела небольшой зал, в центре которого возвышался помост. А стены там были покрыты фресками с изображением животных, мужчин и женщин, занятых какими-то делами – но смотреть на них было неинтересно. Кроме того, в комнате находились двенадцать мужчин, среди которых был и Пьетро ди Сан-Лоренцо.
– Почему купцов так мало? – спросила она евнуха.
Евнух осклабился и проговорил:
– Мой хозяин Абдула бен Абдула – да хранит Аллах его дни – выставил за тебя начальную цену в пять тысяч золотых. Ты не по карману простому погонщику верблюдов!
Джанет фыркнула, и ей почему-то захотелось рассмеяться. Но тут в комнату заглянул Абдула бен Абдула, и евнух быстро вывел девушку в зал и помог ей подняться на помост. Взгляды всех присутствовавших тотчас устремились на возвышение, где стояла Джанет Лесли. И ей сделалось очень не по себе…
Взяв девушку под локоть, Абдула бен Абдула вывел ее на самую середину помоста и тихо сказал:
– Язык торгов – французский. Так что ты, наверное, все поймешь.
– Вы зря теряете время, пытаясь унизить меня, – заявила Джанет. – Меня купит Пьетро ди Сан-Лоренцо, и я вернусь к отцу.
– Упаси Аллах, – ответил работорговец и, повернувшись к собравшимся, громко проговорил: – Друзья, мы начинаем самый знаменательный торг этого года! Перед вами знатная девица – девственница с волосами как золотое солнце на рассвете, с кожей белой и гладкой, точно полированная кость, и с глазами цвета изумрудов. Смотрите же, господа! – Он проворно снял вуаль с головы Джанет. – Начальная цена – пять тысяч золотых. Кто предложит свою цену?
– Пять тысяч, – раздался чей-то голос.
Абдула бен Абдула улыбнулся, а тот же голос пояснил:
– Посланник египетского султана готов дать пять тысяч!
И тут предложения посыпались одно за другим – шесть тысяч, семь, восемь, девять, десять тысяч золотых!
– Господа!.. – воскликнул Абдула бен Абдула. – Господа, вы наносите оскорбление моему дому, предлагая жалкие десять тысяч золотых! Ведь перед вами – редкая и бесценная жемчужина, гурия, способная украсить гарем самого пророка! Эта девица никогда не знала мужчины. – Его вялая рука мягко скользнула по животу Джанет, и девушка отшатнулась и вздрогнула от отвращения. – Она выносит множество крепких сыновей!
– И у тебя есть доказательство ее девственности?! – выкрикнул кто-то.
– Конечно, – сказал Абдула. – Покупатель получит свидетельство, подписанное тремя медиками. Если выяснится, что они мне солгали, я верну покупателю уплаченные за нее деньги – верну в тройном размере! И, разумеется, девушка останется у него.
По залу пробежал одобрительный гул, и все закивали. Абдула бен Абдула пользовался славой честного купца, но все знали, что он – не из тех, кто легко расстанется хотя бы с одним динаром. Поэтому торг возобновился.
Собравшись с духом, Джанет, наконец, осмелилась взглянуть в лица тех, кто желал ее купить. Посланник египетского султана ответил ей ледяным взглядом, и она поспешила отвести глаза. В этом человеке было нечто настолько зловещее, что к ее горлу подступила тошнота. Зато посланник багдадского калифа показался ей похожим на встревоженную черную сову, и она едва не рассмеялась. Но девушка вздрогнула и похолодела, стоило взглянуть на человека, которого напыщенный евнух, ее провожатый, назвал «принцем Самарканда». Жестокие монгольские глаза жадно разглядывали ее, и его откровенное сладострастие наводило ужас. Джанет тут же перевела взгляд на доброе лицо Пьетро ди Сан-Лоренцо, и тот кивнул ей, чтобы приободрить. Но Пьетро еще не называл своей цены…
Тут по знаку Абдулы евнух развязал ленты на ее плечах, и туника спала, обнажив девушку до пояса. В зале воцарилось молчание – все с жадностью разглядывали прекрасные груди девушки с розовыми бутонами сосков.
Абдул же, наследник мудрости своих семитских предков, позволил собравшимся целую минуту любоваться девичьими прелестями. Затем произнес:
– Новая цена за этот изысканный, но нераскрытый бутон составляет пятнадцать тысяч. Кто даст больше?
И снова последовали предложения – шестнадцать тысяч, семнадцать, семнадцать тысяч пятьсот!
Тут Абдула вновь подал знак евнуху, и тот потянул за ленту на талии Джанет. С тихим шелестом туника сползла к ногам девушки, и собравшиеся в зале разом ахнули – девушка стояла перед ними совершенно нагая.
В этот ужасный миг Джанет показалось, что она вот-вот лишится чувств. Но девушка тут же сказала себе: «Истинная Лесли никогда не выказывает страха, не забывай об этом». И она замерла в неподвижности – точно ледяная статуя.
