Изгиб гитары жёлтой ты обнимаешь нежно,

Струна осколком эха пронзит тугую высь.

Качнётся купол неба, большой и звёздно-снежный,

Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались!²

Как же это прекрасно, когда есть прошлое и счастливые воспоминания!

И как бы не гадили в две тысячи десятых,

Счастливое детство восьмидесятых,

Испортить сейчас не могли ей никак!

Полетели в Донецк, к трубочистам³? На что глава международного отдела ответил тогда в две тысячи седьмом: “Если они хотят увидеть меня один раз, пусть подают частый самолёт, и я приеду”.

Так, толпа из трёх бульдог-брекет⁴ банков добиралась кто на чём – кто на чартерах, кто бизнес-классом, а кто своим ходом на перекладных. Приземлившись, коллеги по цеху, ожидавшие не прибывший за ними кортеж, рассыпались по взлётному полю и спрятались за корпоративные блэкберри.

Елена в тот момент ничего интересного в нём для себя не нашла и с любопытством представляла предстоящую презентацию клиента.

“Они чумазые” – подумала она.

К вечеру, наконец, переговорную заняли всю хороводом. От клиента в таких случаях присутствовали только два персонажа – генеральный директор и представитель акционера. Последний был всегда в одном из двух амплуа – или как бывший работник КГБ, или немного бандитского прикида. На этом представлении явно использовали бандитский образ. Собственника, которого интересовало в основном только изобразительное искусство, не было.

Молодой Банкирше достался стул краю – также, как и папуле на свадьбе племянника, несмотря на самый большой денежный взнос в капитал молодожёнов.

“Не обращай внимания! – кричала она мысленно. – Мне в собственной семье вообще места не досталось, поэтому пришлось держаться в лагере невесты как двойному агенту”.

– Я хочу узнать поподробней о ваших составах! – рассмотрев банкирские фотографии, начал спич генеральный директор. – Почему вы, например, включили в свою команду Елену Маслову? Расскажите мне о ней. Какими такими особенными качествами она обладает?

“Ну почему опять я”? – подумала она. – “Мой стул сейчас с краю. А вокруг за столом ещё двадцать человек сидят. И даже есть девушки, из Гонга!”

По возвращении в Лондон проходил приём в Посольстве Республики Беларусь. Говорили о перспективах страны и гарантиях для инвесторов. Королёв тоже там присутствовал и был замечен в компании с Юлией Б., которая стояла рядом с ним на очень близкой дистанции, превышающей все лимиты банковских отношений и независимых директоров. До этого он очень старался, репетируя на подиуме доклад о достигнутых успехах и дальнейших инвестиционно-строительных планах компании.

После представления Виктор заметил Елену и, в присущей ему манере, сразу же завалил бандитскими вопросами.

– Ленка, привет! – выкрикивал он как Чапаев без лошади. – Почему одна?! Где Сашка? Чем он сейчас занимается? Я правильно понимаю, что ничем?!

Почти уже прижавшаяся к нему в тот момент Юлия была крайне удивлена Витьиной фамильярности. А Елена предпочла исчезнуть в толпе, дабы никого не разочаровывать.

– Элена, ты пропускаешь половину происходящего, – заявлял управляющий директор. – Тебе надо поехать в московский офис Бульдог-Банка, чтобы больше успевать!

– А что мне собственно предлагается?! – поинтересовалась она.

– Тебе, собственно, ничего не предлагается, – пояснил он. – No bells & whistles⁵. Просто так ты будешь в самом эпицентре событий!

Она проходила это ещё в две тысячи шестом. Когда после двухлетних перелётов между Москвой и Лондоном (потому что непонятно было, где жить и работать), она была готова вернуться обратно в Россию, её бывшая начальница в московском Гонге сразу отбила все её желания:

– Возвращайся на ту же должность, с которой уезжала. Продвижение по службе в общем порядке с Нового года.

– А сколько у вас в отделе сотрудников, прошедших практику за рубежом?!

Кроме меня, никого, а иностранным партнёрам всё равно, потому что здесь растущий рынок!

“Конечно, у вас здесь растущий рынок, потому что уровень потребления ещё не достиг западного. Там уже больше не лезет”, – подумала Елена и решила искать альтернативные возможности. – “Я пять лет всё только выбрасываю”.

Перед выходом на IPO⁶ казахстанских рудников финансовый директор крыл матом всю бухгалтерию. Они работали над длинным отчётом в богом забытом месте, а ей хотелось услышать в тех прериях концерт струнных инструментов. Саша прилетал к ней, ведя себя крайне эксцентрично. С утра у неё открывалось сладострастие, но он неохотно катался по ней, уговоры подействовали.

– А Таранов приедет, а Таранов приедет? – шушукались между собой лондонские банкиры.

– Не приедет, – разъяснила местная коллега. – Для него это очень маленькая сделка.

“Где-то бухает”, – подумалось позже Елене.

От церемонии закрытия несостоявшейся сделки партнёр юридической фирмы, представляющей интересы клиента, также грамотно самоустранилась. Соответственно, присутствовали только банкиры, их юристы и генеральный директор Виктор с остатками корпоратива. Открывал заседание управляющий директор Бульдог-Банка, начав с отдалённых тем про рыночную обстановку две тысячи восьмого года.

– Уважаемый Клиент! Прежде всего разрешите обратить Ваше внимание, что все публичные девелоперские компании по недвижимости в России торгуются сейчас на биржах с большой дисконтом к чистой оценочной стоимости их активов.

– То есть можно сделать вывод, что российская недвижимость недооценена? – спрашивал Виктор.

“Он, что, совсем, сбрендил?” – проскочила мысль у Элены.

– Не совсем, – продолжал банковский управляющий. – Просто у инвесторов есть некоторые сомнения по фактическому наличию финансового капитала, необходимого для завершения строительства миллионов квадратных метров. Теперь мы попросим юристов клиента поделиться с нами результатами юридической проверки.

При отсутствии партнёра взгляды всех мужчин устремились на младшую юридическую ассистентку, у которой не нашлось никакой веской причины отвертеться от этого митинга. Еле слышным голосом она пролепетала:

– На сегодня мы не можем подтвердить права собственности на самый крупный объект в портфеле Клиента.

– А может мне кто-нибудь пояснить, какие такие документы собственности вы хотите увидеть в этой стране?! – недоумевал Виктор.

В ответ – тишина.

– Без этого объекта портфель недвижимости мелковат для листинга на биржу! В этой связи Бульдог Банк вынужден выйти из данной сделки. Есть вариант частного размещения, с большим дисконтом за неликвид.

В двусторонние дискуссии с инвесторами явно никто не хотел вступать. Проще было работать на публику. Артисты начали расходиться.

Уже в дверях Елена и коллега из корпоративных финансов подбежали к генеральному, чтобы озвучить финальные идеи:

– Виктор, у Банка есть инвестор, но он – в Сингапуре!

– Я никуда не полечу, – отрезал Виктор, и представление резко оборвалось.

Последние менеджеры переговаривались между собой в кулуарах всё чаще матерным лексиконом, рассказывая об уходе:

– Роснано выделили на освоение десять миллиардов в долларах, а Ростехнологии – это большое собрание активов на сегодня.

Они обедали с членом банковского правления, которая была не только красивой и мудрой женщиной и матерью троих детей, но ещё и человеком цвета, то есть не идеально белой кожи. Карьеру член правления начинала в глобальной консультационной фирме, но клиентская работа изводила кого-угодно. Тогда она обратилась к другу.