В прошлом году мы вместе пытались сбежать, я — чтобы избавиться от ада дома, а они — просто, чтобы быть со мной. Конечно, нас поймали на следующий же день, когда копы и наши семьи нашли наш лагерь в лесу. Это была самая глупая идея на свете, я знаю, но никогда не забуду тот факт, что они оба были готовы рискнуть всем, чтобы сбежать со мной.

— Вон та девушка смотрит на тебя. Она хорошенькая, — бормочет Кира.

Я поднимаю глаза и вижу на другом берегу пруда красивую блондинку, которая смотрит на нас. Я хочу улыбнуться ей, посмотреть, как она краснеет, зная, что я ей нравлюсь, но я не в состоянии сегодня это делать.

— Ты должен пойти пригласить ее на свидание.

Была какая-то напряженность в ее голосе, которую я не смог описать или понять. Такое ощущение, что она проверяет меня, но в то же время пытается приободрить, заставляя посмотреть на симпатичную девушку.

Моя челюсть напрягается.

— Нет.

— Нет? Почему нет?

Так много замешательства в ее голосе. Она еще так молода.

— Мне не нужна подружка.

— Что на счет Дженнифер Хенрикс?

Ее тон... Что это значит..? Дерьмо.

Кира знает о нас с Дженнифер. Что у нас был секс.

Она не должна знать об этом. Мне не нравится, что она знает. Она слишком юная, чтобы знать о таких вещах, хотя я в ее возрасте знал. Не важно. Меня все еще беспокоит то, что она узнала. Раздраженный, я вздыхаю и решаю быть честным, хотя говорить об этом с ней — это последнее, что я хочу делать.

— Нет. Не хочу, чтобы она была моей девушкой тоже.

— Не хочешь?

Я качаю головой и возвращаюсь к рисованию на песке.

— Нет. Девушки приводят к борьбе и страданиям, а я не хочу ничего из этого.

Ее лоб покрывается морщинками.

— Разве ты не хочешь любить кого-то?

Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на нее. Грусть в ее глазах сокрушает меня. Как будто ее сердце разбивается из-за меня.

Девушки настолько отличаются. Они мечтают о прекрасном принце и благородных рыцарях. Я никем из них не являюсь и никогда не буду. Ни сказок, ни счастливых концов, потому что я вижу реальность такой, какая она есть.

Счастье и любовь — это миф. Сказка, чтобы заставить людей стремиться к недостижимому.

Жизнь убога и сурова.

Все, что мне нужно, — это хорошая работа, верные друзья и девчонка на стороне, не в моей жизни.

— Я люблю своих маму и папу, и посмотри, чем все это закончилось.

— Ты уже решил, с кем будешь жить?

Я думал над этим вопросом, спрашивал себя о том же. Я хочу жить с мамой, но это значит, что придется сменить школу и оставить Киру.

Я и глазом не успел моргнуть, как понял, о чем только что подумал. Всегда тяжело думать о расставании с лучшим другом, но почему так сложно думать о расставании с Кирой? Как будто я разрываюсь между мамой и Кирой, и Райан даже не имеет значения. Почему?

Мой телефон оживает — сообщение от мамы, она спрашивает, решил ли я уже. Они почти готовы обсудить со мной все.

Грудь начинает болеть, и моя нижняя губа дрожит, когда вся моя бравада покидает меня. Почему я вынужден покинуть одного из них? Почему мы просто не можем быть счастливой семьей?

Потому что мой отец козел, который изменил ей. Его поступок разбил нас на части. Он разрушил нашу семью.

Как он мог?

Маленькие, теплые руки обвивают мою шею, когда Кира забирается мне на колени, садясь верхом мне на ноги. Тогда я осознаю, что из моих глаз катятся слезы. Я цепляюсь за нее, сжимая ее рубашку, привлекая ее к себе как можно ближе, мое тело трясется.

Она немного отстраняется, но я продолжаю крепко держать ее, словно она тот ответ, который я искал. Мягкие губы целуют слезу на моей щеке, прежде чем переместиться на другую сторону. В это время её губы слегка касаются моих.

Я ловлю ртом воздух, когда поток горячей энергии проходит через мое тело, и сердце бьется так сильно, будто фейерверки взрываются изнутри. Она распространяется по мне, мой член подергивается и становится твердым.

Я чувствовал нечто подобное, когда Обри Миллер поцеловала меня на школьных танцах и когда я занимался сексом с Джен, но они были настолько слабы по сравнению с легким касанием Киры.

Для нее это невинно, она даже не замечает изменения во мне. Я прячу голову в ее шею. Она пахнет так сладко, я хочу поцеловать ее кожу там, попробовать ее.

Что со мной происходит? Кире только двенадцать. У нее едва появились сиськи.

К тому же... это Кира. Одна из моих лучших друзей.

Мир такой неправильный, но когда я с ней, все хорошо.

Почему так?

Мой телефон гудит снова, и я вздыхаю, доставая его из кармана, что достаточно-таки тяжело с обезьянкой, обвившейся вокруг меня.

Не то чтобы я хотел, чтобы она ушла.

— Они хотят видеть меня.

Она отстраняется и дарит мне небольшую улыбку, слезая с меня.

Черт. Слезая?

Я снова отчитываю себя. Я не могу думать вот так. Ей только двенадцать!

Я встаю и издаю резкий вздох, смотря на здание, в котором решается моя судьба.

Кира встает на цыпочки и целует меня в щеку.

— Удачи!

Она дарит мне улыбку, но она надламывается, потому что ее нижняя губа дрожит.

— Не важно, что ты решил, я и Райан любим тебя, и мы всегда будем рядом.

Я киваю и отворачиваюсь от нее, не в силах больше смотреть на это лицо. Хныканье сзади, когда я ухожу, терзает мое сердце. Больно оставлять ее даже всего на несколько минут. Как же я смогу оставить ее навсегда?

Решение на этот вопрос предопределено, потому что мне известен ответ: я не смогу.

Глава 2: Кира

19 Апреля, 2011

Дженнифер Хенрикс хочет Брайдена.

Опять.

Она такая предсказуемая в этом, что я ничего не могу с собой поделать — я ненавижу ее. Больше, чем ненавидела раньше, вот так.

Как только мы входим в дом, она бросается на него, предлагая ему все, кроме своего тела.

Его она предложит позже. Я не сомневаюсь.

Все знают, что она была у него первой. Что она трахалась с ним почти три года назад.

Если он переспит с ней снова, я не уверена, что смогу справиться с этим. Каждый раз, когда он решает переспать с одной из многочисленных маленьких шлюх, бросающихся на него, я чувствую, будто кто-то вонзает мне в грудь ржавый, разъеденный нож.

Боль не разумна. Но я не могу остановить ее. Она просто есть. Как и мои чувства к нему.

Но, как я сказала, я одна из многих, которые хотят его.

Возможно, я единственная, кто никогда его не получит. В отличие от Дженнифер, этой везучей суки.

Господи, каждый день я мечтаю, чтобы он заинтересовался мной в этом плане. Иногда, я думаю, что он всегда будет видеть во мне только друга.

Или еще хуже, сестру.

Одна только мысль заставляет меня хотеть блевать. Мы не долбанные родственники. То, что он лучший друг моего брата, не делает Брайдена моим собственным братом.

Иногда, он только так ко мне и относится. Либо как к другу, либо как к младшей сестре.

Но иногда, клянусь, в его взгляде мелькает что-то большее, и от этого у меня внутри все пылает.

Я хочу его. Я хочу его уже так долго, что начинаю думать, будто всегда его хотела. Мысль, что Дженнифер (или кто-то другой) может заполучить его, разбивает мое сердце так основательно, что я знаю, это может означать только одно.

Я даже себе не могу в этом признаться. Это уже слишком. Слишком тяжело. К тому же, если до конца дней я могу быть для него только другом, какой смысл в признании, верно?

Если не считать того, когда он смотрит на меня определенным образом, я чувствую, как эмоции поднимаются в груди и сжимают горло до тех пор, пока слова чуть ли не вырываются изо рта.

Задний двор уже полон наших друзей. Райан куда-то ушел. Возможно, искать одну из девушек, которые тоже постоянно бросаются на него, но я не хочу об этом думать.

Я сижу в дальнем углу двора у высокого деревянного забора, который загораживает вид на улицу. Здесь темно, все полностью скрыто тенью, и есть огромный дуб, который добавляет этому месту еще больше уединения.