— Ты побледнела. — Брайден хмурит брови, выражение его лица меняется, в нем отражается беспокойство. — Ты в порядке?

Нет. Я действительно не в порядке. Я только что поняла, что не покончила с тобой.

— Я в порядке. — Ложь так легко срывается с моих губ, мой голос идеально спокойный, хотя остальная часть меня сейчас в полном беспорядке.

Его руки опускаются по бокам, он стоит здесь, подавляя меня одним своим присутствием. Я хочу попросить его уйти. Выйти из моей комнаты, чтобы я могла вернуться к восстановлению славной, безопасной маленькой лжи, что я выстроила вокруг себя, той, где я двигаюсь дальше и больше не тоскую по нему.

Напряжение, с которым он смотрит на меня, не просто обескураживает... оно возбуждает. Сильно возбуждает.

Я и раньше видела влечение в глазах многих парней, но это выходит за грани всего. То, как Брайден смотрит на меня, всегда было чем-то намного большим.

Словно он хочет съесть меня.

Против воли мои глаза снова исследуют его тело, мучая меня, наглядно демонстрируя, каким он стал.

Двадцатилетний шикарный мужчина в своем гребаном великолепии.

И я беззащитна против него. Совершенно беззащитна.

Его пальцы, все еще прижатые к бокам, подрагивают.

— А мне разве не достанутся объятия? — спрашивает он тем же хриплым тоном, каким здоровался со мной.

Он, должно быть, разыгрывает меня. Объятья. Он пытается убить меня?

— Что? — пищу я, надеясь, что ослышалась. Практически умоляя об этом.

— Мы не виделись два года, Кира. Я хочу объятий. — Последняя часть предложения получается грубой, требовательной. Он больше не просит меня, он практически утверждает, что у меня нет выбора, кроме как уступить ему.

Потому что он хочет этого.

— Что если я не хочу тебя обнимать?

Его губа подергивается.

— О, в самом деле? — Мои глаза округляются, когда он делает шаг в мою сторону. — Я думаю, это чушь собачья.

— Это правда. — Я не хочу обнимать его, потому что если сделаю это, прижмусь к нему и потеряю тот немногий контроль над здравым умом, что у меня еще остался.

— Мне плевать. — Он тянется, хватает меня за руку и дергает на себя. Моя ладонь ударяется о его грудь, когда наши тела сталкиваются.

— Я хочу гребаных объятий.

Я кидаю на него свирепый взгляд.

— Ты всегда так настойчив, когда получаешь то, чего хочешь?

Его челюсть сжимается, и я чувствую, что начинаю таять от отчетливого желания в его глазах.

— Это просто объятья, Котенок. Ты все время меня обнимала.

То, насколько понизился его голос, заставляет мое долбанное сердце болеть. Прикосновения говорят за нас, просто и легко. Теперь все это борьба, противостояние. За последний год разговаривать получалось легче, но когда мы оказались лицом к лицу, все пошло к чертям. Его присутствие действует на меня намного сильнее, чем я помнила.

Я кусаю нижнюю губу, подавляя нежелательный порыв.

Глаза Брайдена вспыхивают, когда он смотрит на мои губы.

Я смотрю на него, и все, о чем могу думать, — это как его губы окажутся на моих. Прошло два года, но время не сделало абсолютно ничего, чтобы стереть все из памяти. Я втягиваю воздух, проклиная тот факт, что хочу его снова.

Он кусает уголок своей нижней губы передним резцом, оттягивая пухлую плоть. Миллионы ощущений ударяют меня между ног. На секунду выражение лица Брайдена дурачит меня, заставляя думать, что он меня поцелует, и я вынуждена прикусить щеку изнутри, чтобы заглушить стон, готовый вырваться наружу.

Его руки обвиваются вокруг моей спины, вжимаясь, напоминая мне о разнице в размерах между нами, о том, насколько он возмужал. Он медленно исследует мою спину, оживляя каждый нерв, делая сверхчувствительной для него. Мои внутренние мышцы сжимаются, умоляя об освобождении.

Как всегда, когда дело касается его.

— Обхвати руками мою шею, Кира.

Тон его голоса посылает дрожь сквозь меня, и я вновь трепещу от ощущения его рук, таких больших, обвитых вокруг нижней части моей спины и талии. Я как-то напивалась несколько раз раньше и именно так ощущала себя при этом — головокружение до полной потери контроля.

В изумрудных глазах Брайдена вспыхивают горячие искры.

— Давай, Кира.

Мои руки движутся против моей воли, поднимаясь. Ладони останавливаются на его плечах, чтобы ощутить, ведь любопытно увидеть, какие новые мышцы развились у него, на что они похожи.

Что-то почти дикое овладевает выражением его лица, когда я ласкаю его. Потом я моргаю, и все исчезает.

— Кира.

Я обвиваю руками его шею, чувствуя, как мои колени подгибаются.

Он гладит мой затылок одной рукой, и я превращаюсь в дрожащую массу женских гормонов. Вот оно. Он собирается поцеловать меня.

И я действительно хочу этого, не могу вспомнить за всю жизнь, почему не должна или как сильно он обидел меня однажды. Мое сердце колотится, пытаясь сломать грудную клетку.

Но он поворачивается, щетина задевает мои губы, когда я устраиваюсь в изгибе его шеи. Его нос слегка касается моей шеи, губы следуют вдоль моей кожи, в то время как его теплое дыхание щекочет меня. Руки сжимают меня крепче, это сродни объятиям, словно я нахожусь в самой интимной ситуации, в которой когда-либо была.

— Когда ты стала такой маленькой? — Он стонет, обнимая меня за талию, лаская, приводя меня в чувство.

Я цепляюсь за его шею, плотно сжимая губы. У меня нет для него ответа. Вообще-то, я убеждена, что если открою свой рот, единственное, что из него вырвется, — это хныканье. Уткнувшись лбом в его широкое плечо, я закрываю глаза, нежась в ловушке между чувств к нему и зарождающейся панической атакой.

Я хочу его.

Я так сильно его хочу.

Намного сильнее, чем я когда-либо хотела его ранее.

Он так чертовски хорошо пахнет, и его тело — такое огромное и возбуждающе мужское — ощущается еще лучше. Дрожь проходит сквозь него, посылая ответный сигнал в мое собственное тело, и это возбуждает, все, что мне приходит на ум, — тот разговор по «Skype».

Тот, где он сказал, что хотел меня. Что он планировал быть со мной.

Брайден усиливает захват вокруг моей талии и притягивает к себе полностью, пока между нами не остается расстояния.

Ни единого сантиметра.

Ни даже воздуха.

Большая выпуклость, что вжимается в нижнюю часть моего живота, не вызывает сомнения. Я прикусываю губу и зажмуриваю глаза еще сильнее.

Он все еще хочет меня.

Черт возьми. Он хочет меня так же сильно, как я хочу его.

Я двигаюсь и поворачиваю голову, уткнувшись лбом в основание его шеи. Его пульс колотится напротив меня, и мне кажется, что его удары еще сильнее моих собственных.

— Я скучал по тебе.

Его признательный стон застает меня врасплох. Даже больше, чем все, что он делал до сих пор. Вырвавшийся звук не оставляет сомнения, и я начинаю хныкать, заполняя комнату громким горестным звуком.

Он не хочет меня так же сильно, как хочу его я. Он хочет меня сильнее. Я чувствую уверенность, струящуюся между нами, столь же мощную, как наше притяжение.

Его руки скользят вверх и вниз, лаская мою поясницу. Одно его движение — и моя грудь трется о его мускулистую грудь, посылая импульсы наслаждения прямо к моему центру.

— Скажи, что скучала по мне, Кира.

Я отчаянно качаю головой напротив его шеи, задыхаясь от сильного желания двигать бедрами напротив его члена. Укусить его кожу и пометить его так, как он однажды пометил меня.

— Брайден, — сокрушенно шепчу я, дрожа.

— Твою мать. Это слишком. — Его тихое ворчание достигает меня за долю секунды до его ухода.

Вот так просто.

В одну секунду он обнимает меня, а в следующую — выходит из моей комнаты, в несколько шагов пересекает коридор и заходит в свою комнату.

Он не хлопнул дверью, но был очень близок к этому.

Он снова закрывается от меня, но он будет тут, в этом доме, еще два месяца.

Одна тысяча четыреста шестьдесят четыре часа. И в течение всего этого времени и каждой минуты, знаю, это долбаный факт, я буду думать о том, что он все еще заставляет меня чувствовать.