– Если есть необходимость… Нормы…

– Нормы можно пересмотреть. – Блази посмотрел на помощника.

– Да-да, записал, – ответил тот.

Губернатор продолжил:

– Численность населения колеблется не значительно, прежде всего, за счёт потока туристов, лиц сопровождения. Цифра порядка двухсот тысяч, ежедневно уходящих на Второй Горизонт, уравновешивается вновь прибывающими. На адаптацию даётся два дня, но мы всегда идём на встречу. Некоторые живут неделями. Всякие случаи бывают, знаете ли… В остальном, здесь обосновался персонал Вечной Весны, администрации, складов, клиник, полиции, научных институтов, полигонов и так далее; все, кто работает на нижних Горизонтах вахтовым методом. Хотите осмотреть гостиницы?

– Нет, лучше облететь ближайший город, потом отобедать и на Второй Горизонт.

– Как хотите…

Приезжий чиновник спросил заскучавшего губернатора:

– А сами вы как относитесь к вечной жизни?

Губернатор не торопился с ответом. Наконец, сказал:

– Мне сто четыре года, и я не собираюсь переселяться на Марс по религиозным убеждениям. И, тем не менее, мне хотелось бы ещё лет тридцать приносить пользу обществу, дождаться пра-правнуков, помочь поднять их на ноги… Да мало ли дел и желаний… Но я… подписал Договор.

– Ясно. При вашей должности, заслугах вы должны были накопить приличные дополнительные маркеры.

– Наверное.

– А если мы расширим круг привилегий?

– Для меня это не имеет значения.

Помощник взглянул на босса и сделал очередную отметку.

4

Пространственно-временной портал с Первого Горизонта на Второй назывался ОднаВторая. Вообще, обитатели Горизонтов отличались повышенным зубоскальством. Переходы, к примеру, носили следующие имена: ПолныйПровалЩеглова, ТёщинПупок, ДыраВБюджете. Были и более фривольные. Юмор, он жизнь продлевает, хотя в условиях Социального Договора это уже смешно.

Комиссия томилась в общей очереди к порталу и совсем не по тому, что таможня долго оформляла проезд. Как раз контейнер-басы проезжали вовсе без задержки, но их вереница казалась бесконечной.

– Опять ждём. Могли бы и пропустить, – возмущался помощник, следя за реакцией начальства. Но начальство, сытно поев, дремало или делало вид.

– Ничего не выйдет. У таможенников жёсткая инструкция, – ответил шофёр.

– А по воздуху?

– Запрещено! – отрезал шофёр. "Вот привязался, мех моржовый!"

Наконец, визит-кар оказался перед шлагбаумом, за которым простиралось необъятное пластиковое поле.

Помощник в распахнутой дохе, одной из презентованных всей комиссии губернатором, и надетой поверх меховой курточки ("Мама родная! Здесь лютый мороз!"), с пачкой документов убежал в офисные помещения, а господин Блази неуклюже вылез из машины, так сказать проветриться. Облегчившись и освежившись в общественном сортире он всё ещё не застал на месте своего помощника, но заметил возле маячившего часового одиночный пикет "пришельцев с Марса". Адепт Чистых Небес держал плакат с надписью: "Прекратите убивать! Он знает лучше!" Там ещё было что-то написано мелко, и Блази хотел разглядеть вблизи, но услышал крики помощника:

– Не подходите близко, не поддавайтесь на провокацию: этот андроид сгорит рядом с вами, а потом на видео дорисуют Творца, не принимающего человеческую душу в этом проклятом месте. То-то радость оппозиции… Формальности улажены, можно ехать.

Через минуту машина стояла на развилке дороги, на отметке двести семьдесят три километра под поверхностью Луны. Дорог как таковых не было, всё тот же пластик, но имелись направления, обозначенные на цифровом указателе: налево уходили контейнер-басы с пенсионерами, прямо ехать – приехать к главному корпусу Вечной Весны, направо лежал путь к очередному Горизонту вниз.

Что-то необычное стало происходить с памятью. Обрывки событий жизни, существовавшие отдельно, образовали цельные, законченные периоды. Всплывали образы давно забытых друзей, совершенно незнакомых людей. Запахи, эмоции, мысли настойчиво напоминали о себе. Чувства свежие, только что испытанные. Любовь, дружба, привязанность. А вместе с ними стыд, позор, унижение себя и других. Боль пронзала тело… От этого можно сойти с ума.

Шофёр гнал машину к главному входу под защиту экранирующих полей, слабо действующую, но всё же.

Члены комиссии наперегонки кинулись в вестибюль учреждения.

– Тяжеловато с непривычки, – вместо приветствия услышали они голос директора.

Человек в белом халате стоял в ореоле огромного витража, символизирующего Вечную Жизнь – что-то замысловатое, современное из фантазий известного художника. Человек являлся неразделимой частью этого замысла, но он подошёл к гостям, отделился, и от этого потеряла и композиция и человек.

– Дюла Коржич, директор. Чем могу служить уважаемому Фабио Блази?

5

Директор оказался милым, мягким в общении мужчиной лет сорока пяти. Он обстоятельно, с напускной долей немного замотанного делами человека, отвечал на вопросы. Конкретный вопрос – конкретный ответ с учётом знания материальной части аудитории.

Вопрос: Какова структура учреждения Вечная Весна?

Ответ: Она проста. Это высший менеджмент. Менеджмент среднего звена. Отделы первичной обработки, технологический отдел первого порядка, технологический отдел второго порядка, отдел логистики. Существуют подразделения напрямую не связанные с основным циклом.

Вопрос: Например?

Ответ: Например, научная лаборатория.

Вопрос: Мы не видели ни одного пенсионера со времени их посадки в контейнер-басы ещё на Первом Горизонте. Поясните, пожалуйста.

Ответ: Контейнер-басс – транспорт специфический. Он рассчитан на пятьдесят пассажиров, которые, занимая места, помещаются в изолированные боксы. Погружение в мирный сон гарантирует исключение всяческих недоразумений в дороге. Кстати, тонированные окна контейнер-баса являются фиктивными, поэтому прощальные взмахи со стороны родственников… не обязательны.

По прибытии к причальным терминалам, боксы выгружаются и отправляются на первичную обработку. Клиент уже на пути к вечной жизни. Зачем его будить?

Вопрос: Мы неоднократно слышали о неких маркерах. Что это?

Ответ: О! Это фундаментальное понятие. Клиент, находясь в уникальных условиях Второго Горизонта, помнит и знает собственную жизнь досконально благодаря форсированному режиму работы его биологического приёма-передатчика. Между тем, находясь в бессознательном состоянии, он имеет возможность, под контролем компьютерной программы, поставить маркер на часть своей жизни, проживать (простите за тавтологию) которую он хочет вечно. Количество маркеров определяется только статусным положением пенсионера в обществе, в максимуме – вся прожитая жизнь. Данные конфиденциальны, их мы получаем напрямую из Закрытого Пенсионного фонда. Так формируется карта маркеров.

Вопрос: Что происходит дальше?

Ответ: Дальше в дело вступает большая физика. Основываясь на уравнениях Сержа Сомова, описывающих так называемую тэта-кривую, удалось образовать замкнутую плоскость, петлю Сомова с проекцией на неё… м-да… карты маркеров. Получившаяся волновая субстанция идеально вписывается в структуру минерала нефрит, а питает, синхронизирует и… выполняет другие… м-да… функции наша несравненная Большая Мегги.

Вопрос: А посмотреть-то всё можно?

Ответ: Да пожалуйста!

Экскурсия получилась малоинтересной, смотреть было не на что. Коридоры, офисные столы, исписанные мелом доски, мерное гудение в непрозрачной трубе главного конвейера. Некий дискомфорт комиссия почувствовала у лазерной печи. Каждый почувствовал прилив сил от мысли, что ещё жив, и комиссия бодрячком направилась на банкет в её честь.

Однако, господин Фабио Блази на банкет не пошёл. От стрелянного воробья не скрылась небольшая заминка в гладком объяснении Дюлы Коржича принципов формирования контента петли Сомова. Что-то не договаривал любезный хозяин.